Харон. На переломе эпох (СИ)

Корвет не претендовал на эксклюзивность входа, у него боковое остекление просто поднималось вверх на петлях, позволяя из кабины вываливаться прямо в воду.

Приплясывающий от длительного ожидания Сергей спросил

- И на каком полетим?

Взглянул на него с удивлением.

- Ты что, серьезно считаешь, что я "сяду за баранку этого пылесоса"? Без практики, подлетов и проб?

- Ну, может вы уже на них летали. Знали же, где они стоят!

- Не, Сереж, не летал. Но это гидросамолеты! Что это значит?

Бармалей пожал плечами. К нам подошел Михаил, с интересом дожидаясь ответа.

- Это значит, мазута вы моя, ползучая, что мы их как лодки за собой тянуть можем. Шанс что дойдем по тихой воде очень неплох, а на скорость по воде они рассчитаны гораздо большую, чем Отважный разгонит. Задача понятна?

- А то! - хохотнул Михаил - все грузим, самолеты скатываем в воду и идем домой.

- Ну, примерно так - подвел я итог.

Пока открывали ангарные двери - употели, и десяток раз помянули хозяев, не следящих за состоянием имущества. Нашумели, да еще пришлось подсвечивать дорожку прожектором с катера. Посчитав себя за начальника, доверил всю погрузку бармалеям, сам отойдя в темноту, старательно вглядываясь в силуэты строительной техники и неровности площадки.

Первые кегли приковыляли минут через пятнадцать, и потом отстреливал их с завидным постоянством. Шли от Береговой улицы, шли вдоль берега. Нескончаемое и немое шествие. Нежить входит в серый, колеблющийся круг отблесков света, подсветивший побережье. Получает две, а в удачном случае одну пулю и упокаивается, во все расширяющемся полукольце лежащих тел.

Только приходят новые кегли все чаще, а упокаиваются все ближе. По привычке делать расчеты прикинул, что с таким темпом через полчаса будет рукопашная. Но минут двадцать еще можно отстреливаться.

Через двадцать пять минут перебежал к слипу, по которому уже скатывали первый самолет. Крикнул Катюхе помыть за ангаром - это еще минут на десять задержит набежавшую толпу, сам бросился крепить уздечки на буксире - все же две "лодки с крыльями" тянуть буксиром сложнее, чем одну обычную шлюпку.

Бегать заводить буксир приходилось по пояс в ледяной воде, благо неопрен давал время не окочурится и завершить начатое. Первым крепил Корвет, затем толкнул его от берега и начал привязывать Элку, пока ее еще катили по слипу. Эти лоси так разогнались, что чуть меня не переехали самолетом. Но к этому моменту я так замерз, что мог и не почувствовать раздавленных ног. Я их и сейчас-то уже с трудом ощущал, да еще и трясти начало.

Забирались на борт катера под взрыкивание пулемета, отгоняющего скапливающуюся у ковша нежить. Уже и Зубастики появились. Один так вообще с грохотом проскакал по крыше ангара и попытался запрыгнуть в катер, но был сбит автоматной очередью. Не упокоили, убежала, нежить. Но поторопила нас с отбытием изрядно.

Аккуратно вытягивали двух "рыбешек на кукане" в залив. Будет обидно, если после всего рассадим днища самолетов о камни, которых тут в избытке. Я стучал зубами о кружку чая с коньяком, переодетый да еще завернутый в фирменные, блестящие, покрывала из спасательного набора катера. Бармалеи наперебой рассказывали Катюхе, как нежить укладывали рядами. А я думал - хорошо, что не поехали в Копорье, оттуда до ближайшего побережья полтора десятка километров и убегать на катере, травя героические байки, стало бы очень проблематично.

Мимо Кронштадта прошли в утренних сумерках, как обычно, через дальние ворота. Пригревшись, кимарил перед рацией, в ожидании вызова. Но не дождался. Совсем островитяне за обстановкой не следят! Мне же лучше, и дрема перешла в нездоровый сон, когда периодически вскидываешься, осматриваясь все ли в порядке, и не запрыгнула ли действительно в катер нежить из сна. Не представляю, как мы будем Петербург чистить. Тут из пригородов за полчаса навала выдавливают, а уж в центре будет вообще калейдоскоп.

В десять десять утра четверга, двадцать шестого апреля, мы дотянули самолеты к Каналу, намаявшись с ними под утро на поднявшейся волне и ветре. Все же, рожденным летать, получается плохо ползать, переваливаясь с волны на волну.

Не сказать, что нас встречали с цветами и оркестром, но толпа любопытных сбежалась быстро. Не успели причалить, уже и Димыч появился, с кем-то из Топов, имя не помню, но на пьянке видел. Когда отшвартовались, объявился и будущий управляющий небом, но ему сразу сказал, что гидросамолеты будут в ведении порта. И в дальнейшем, все найденные гидросамолеты передаются порту, а сухопутные машины скапливаются на будущем аэродроме. Димыч меня поддержал, а Топ явно был против, но промолчал.

Андрей Леонтьевич начал было про всеобщее братство и временное пользование, на что напомнил ему, что нет ничего более постоянного, чем временное, особенно если оно еще и примотано синей изолентой. Гидросамолеты осваивает порт. Точка. Как освоит, летим смотреть его хозяйство.

Над предложением привести к нам аэроклубовских летчиков, кто выжил, для быстрейшего освоения самолетов согласился сразу. Может, еще и удастся сманить кого-то на постоянную работу в порт. Боюсь, еще не скоро в аэропорту дойдет дело до приема аэробусов, а вот в гидропорту работа есть уже сейчас.

Кроме порта Станции, посередине Арсенала есть Ижорское озеро, восьмисот метров протяженности - там надо гидропорт делать. А на Горовалдайском озере, что у Шепелево, гидропорт был исторически, его только в порядок привести и будет еще одна точка маршрутов. Зимой гидросамолеты на лед садились, летом на воду. Полеты прерывались только на ледоходы и ледоставы. Да и то большинство современных гидросамолетов - амфибии, могут садиться и взлетать с обычных, наземных аэродромов.

На всякий случай самолеты пришвартовали капитально, "за все выступающие части". И на виду у нашей Мастерской. Боялись того самого урагана, который во все щели пролезет и все понравившееся утянет. Но вообще, надо бы нам искать другое место, уж больно оживленно стало в Канале.

Пан предложил делать гидропорт в первом сбросном канале Станции. Там относительно мелко, зато шестьсот метров никогда не замерзающей воды прикрытой бетонным молом от волнения. Гидросамолетам и неглубоко сидящим судам там будет вполне комфортно, если убрать ряжевые преграды и боновые заграждения, поставленные против всяких "зеленых" и террористов, что, впрочем, одно и то же.

Туда еще придется протянуть отдельную ветку берегового питания и за лето построить ангары. Автомобильная и железные дороги там рядом, площадей под инфраструктуру с избытком. Место вполне отвечает требованиям гидропорта для легких самолетов. "Бериев" тут сядет с трудом, а для ЭЛки и Корвета трехсот метров "полосы", из шестисот имеющихся, вполне хватит. Крупные гидропланы могут садиться снаружи "ковша" гидропорта и потом заруливать в защищенную акваторию. Пожалуй, канал Сброса - пока действительно лучший вариант для гидропорта.

Ажиотаж вокруг самолетов нарастал лавинообразно. Всем понадобилось куда-то слетать на разведку и проверить, состояние объектов, наличие материалов, искать выживших людей. Моя мысль пойти отсыпаться и потом неторопливо осваивать авиацию умерла под давлением обстоятельств.

Андрей Леонтьевич привел своего зама, Сергея Геннадьевича, с которым, и еще с несколькими пилотами, они и пробились в новую эпоху. Сергея мне предложили как спеца и управленца. Крепкий мужчина, еще сорока нет, скорее технарь чем администратор - но других кадров нет, и нескоро будут. Как говорили в мультфильме - "...кто тут в цари крайний?! Никого? Тогда я буду первым!"

С Сергеем, осваивать гидросамолеты прибыли два Александра, Петрович и Леонтьевич. Будет у нас пара Александров в подчинении у пары Сергеев, вторым имею в виду начальника порта, Сергея Васильевича, который еще не прибыл к ажиотажу и о счастье своем не знает.

Отведя Сергея в сторону, объяснил ему вертикаль подчинения. Дважды упомянул, что прекрасные и дружеские отношения со Сказочником еще не повод исполнять его просьбы. Гидропорт пойдет по береговому ведомству, так что решать, куда и кто летит, будет либо капитан Панов, либо начальник порта Сергей Васильевич, с которым познакомлю чуть позже. Ну и я, как текущий "хозяин" гидропланов некоторые права их использования имею, но буду стараться не мешать штатной работе.