A.D. Сектор (СИ)

Завод оказался точно таким, как его и представлял Семён. Старый, ещё советских времен постройки, с забором из железобетонных плит, высотой в два с половиной метра и колючкой по периметру, а также проржавевшей надписью Сатурн. Он находился за чертой города в так называемой промзоне, к которой вела когда-то асфальтированная дорога. Сам город под названием Черный Бор находился дальше по трассе, километрах в пяти-шести. По нарисованной от руки карте нельзя было точно определить масштаб.

Полотнище рюкзака не оттягивало спину. Поэтому когда Семён подходил к воротам на роликах, опасения внезапного шмона не было. Хаб — это единственное место где можно не ожидать гоп-стопа, так, по крайней мере, гласило описание. Конкретного описания каждого из опорных пунктов выживших не было, но вряд ли они сильно отличаются друг от друга.

Если хабы так проработаны, как написано в пояснении, то сами поселения живут, скорее всего, с торговли. Им незачем обирать честных бродяг, ведь чем больше из них остановится здесь, тем больше они потратят, а значит — и больше заработает хозяин хаба. Рыночная экономика! Она будет жива даже после того, как любое из правительств уйдёт.

Когда до ворот завода осталось метров тридцать, картонка с облезлой рекламой упала, а за ней показался станковый пулемет, направивший чёрное око на Викинга. Следом, вдоль забора из-за колючки показались четыре довольно жалкого вида тела, вооруженных кто автоматами, а кто и обычными гладкостволами. Неужели ружья? Отсюда, очень даже похожи.

— Руки в гору! Хто таков?

Послышался характерный южный говор, однако самого спрашивающего видно не было, наверняка он сидел в будке КПП и не рисковал высунуться.

Здесь хаб Сатурн? — По-еврейски ответил вопросом на вопрос Семён.

Зброю на асфальт і п'ять кроків назад! — Повторил всё тот же голос с южно-украинским акцентом.

Семён вынул небогатое оружие — Асика и гвоздодер с засохшими женскими волосами и кровью, положив их перед собой на потрескавшийся асфальт, а затем отошел на пять шагов назад, как и велел голос из-за забора.

Как только Викинг выполнил требавание, ставни ворот завода Сатурн медленно отъехали вбок и из них вышли двое бойцов. Один из них был вооружен АК сотой серии, другой держал в руках Сайгу. Игрока по-быстрому обыскали, после чего позволили собрать пожитки.

— Новенький? — спросил тот, что с Сайгой, без акцента.

— Да.

— Вход на Сатурн — одна аскорбинка. И погремуху сообщи.

По поводу погремухи, было еще хоть как-то понятно. Погремуха, прозвище, погоняло, синонимов этого слова очень много, и дети, выросшие на советском прокате, прекрасно знают их.

— Прозвище Викинг, а по поводу аскорбинки… это что?

— Не валяй дурака, вход на Юпитер — одна таблетка. Не хочешь платить, проваливай.

— Как насчет сигарет или другого бартера?

Семён хоть и вложил нож в ножны, однако оставил руку так, чтобы одним движением вынуть его. Но помирать прям сразу не хотелось бы.

— Вход стоит одна аскорбинка. Ты можешь в лавке на заводе поменять свой хабар хоть на десять пачек аскорбинки. Но вход не десять сигарет, не одна зажигалка, не два патрона, а именно одна аскорбинка.

Собеседник с сайгой тоже напрягся и положил, как бы невзначай, палец на скобу винтовки. Ссориться было глупо, да и к тому же начало заметно смеркаться. Нужно по-быстрому сбросить лут и устроить аватар на ночёвку. Ночевать на открытом воздухе, после знакомства с теми зомби, как-то не сильно хотелось. Тем более, вокруг лес. Мало ли, может, и дикие животные могут обращаться, не хотелось бы встретиться с каким-нибудь инфицированным волком.

Семён снова снял рюкзак с плеча и, раскрыв красную тряпичную сумочку аптечки, достал оттуда единственный блистер, в котором не хватало одной таблетки. Ее он съел утром, а сегодня вечером лишился еще одной. Хорошо бы узнать, сколько стоят эти самые капсулы, которые местные зовут аскорбинки. Интересно, легко запомнить, и навевает напоминание из детства, хотя, конечно, вряд ли это витаминки.

В итоге, оторвав от перфорированного блистера одну капсулу, я протянул его человеку с сайгой. Он спрятал таблетку в набедренную сумку, которыми раньше пользовались уличные торговцы для складывания денег, а затем махнул рукой в сторону слегка приоткрытых ворот, приглашая на территорию завода.

— Пришлые размещаются в том цехе. — Он кивнул на ближайшее строение. — Кормежка отдельно, по поводу неё ты договоришься с Синим, он и есть барыга. Если захочешь грибами закинуться, или трава, или химией, это ко мне. По территории завода не шастать. В ночное время на территории гуляют собаки. Сожрут и не подавятся.

Демонстрируя, он кивнул на несколько деревянных будок, от которых вдоль забора шла толстая проволока, одетая в последнее звено цепи. Другой край цепи уходил в черный зев будки. Сомневаться не приходилось, что на другом конце сидит злая псина.

Сам же цех был высотой с двухэтажное здание, собранное из железобетонных плит и имевшее только одно отверстие — дверь. Семён не стал медлить и пошел целенаправленно к окованной железом двери, под которой горела полоска света в сумраке вечера.

Яркий желтый свет, выплеснувшийся на улицу, как только Семён дернул на себя дверь, поначалу слепил его. За дверью находился длинный коридор, в конце которого находилась маленькая бойница со смотревшим на дверь стволом пулемета. Древний мастодонт РПК, в 2047 году выглядел скорее экспонатом из музея, нежели реальным боевым образцом.

— Покажи руки и медленно шагай сюда. — Произнес чей-то голос из бойницы.

Дойдя до конца коридора, Семён увидел, что прямо за стеной, из которой торчал ручной пулемет Калашникова, находится стол, за которым сидел торговец, которого караульный с сайгой назвал Синяком.

— Это ты Синий? — Викинг решил первым завести разговор.

— Да. Если есть что-то на продажу, вываливай. Ужин через сорок минут. Одна порция стоит десять сигарет. Ночлежка прямо по коридору, в бараке, выбирай там любую свободную койку. Толчок налево, столовая направо.

Синяк произнес эту фразу, словно давно заученный текст, даже не подняв на Семёна взгляд, и продолжал играть в древнюю ручную приставку, в которой нужно было максимально компактно помещать геометрические фигуры, так чтобы получилось целая линия. Когда линия набиралась, она стиралась, и игрок получал очки.

Поставив свой рюкзак на гостевой стул, Семён начал вытаскивать на стол лут для обмена. Початая пачка сигарет, зажигалка, батарейки, фонарик и компас. Карту и зажигалку он выкладывать не стал. Мало ли, может ещё пригодятся.

— Чем тебе сдачу дать? — Бросив короткий взгляд на выложенные пожитки произнес барыга.

— Аскорбинки, остальное сигареты.

— У тебя кое-как набирается на одну аскорбинку. Новичок? Наладонник есть?

— Какой наладонник? — Ответил вопросом на вопрос Викинг. Он искренне не понимал, о чём ведёт разговор торговец-завхоз.

Синяк тут же проявил заинтересованность и даже поставил игру на паузу. Затем отложил приставку. Одной рукой отодвинул верхнюю скрипящую полку своего стола, который был экспроприирован, наверняка, из кабинета директора этого завода и выложил в ряд шесть планшетов разного технического состояния и защищенности.

— Короче, слушай сюда. Цены у нас простые, не запутаешься, — произнес торговец с хитроватым прищуром, — обычно курс меняется день ото дня, но он примерно стабильный — десять сигарет, это одна аскорбинка или две батарейки. Лучше считай в этой валюте, на патроны цена скачет как заяц.

— А НАТОвский винтовочный патрон 7.62, почем берешь?

Как бы невзначай поинтересовался Семён. У него в заначке было достаточно патронов, и не то чтобы он хотел их все спустить барыге, но нужно хотя бы знать почём стоит каждый выстрел из автомата.

— На снайперку патроны не в цене. Оружие редкое, спросом пользуются небольшим. Приноси, покумекаем.

— Да нет у меня патронов, — попытался отмазаться Семён, — это я так, гипотетически спрашиваю.