Пятнадцать часов

ГЛАВА 3

15:17 по стандартному имперскому времени (исправленная приблизительная цифра в Эмпиреях)

- Мы должны быть там через три недели, возможно, четыре, - сказал флотский офицер, стоя освещенный сиянием звездной карты на пикт-экране позади него. – Хотя, учитывая превратности путешествия через варп и относительность времени в Эмпиреях, вы должны понимать, что дать что-то, хотя бы похожее на точный ответ, абсолютно невозможно. Кроме того, всегда есть вероятность, что то, что мы считаем тремя неделями, окажется более длительным периодом, когда мы выйдем из варпа. Как я сказал, время относительно в Эмпиреях.

Офицер продолжал свою монотонную речь, его сентенции были усыпаны терминами вроде «транс-темпоральная подвижность», «реально-пространственные вихри» и десятками других подобных фраз, не поддающихся расшифровке.

Сидя в помещении для инструктажа, где было тесно и душно из-за присутствия целой роты набившихся туда гвардейцев, Ларн обнаружил, что с трудом сдерживает неожиданную зевоту. Два месяца прошло с того дня, как он в первый раз успешно прошел испытания на плацу, и последние четыре недели этого периода полк Ларна был размещен на борту имперского войскового транспорта, направлявшегося туда, где должна была состояться их первая кампания. Четыре недели, и сегодня, наконец, начальство решило сказать им, куда они направляются.

- Селтура VII, джентльмены, - сказал лейтенант Винтерс, их ротный командир, выступив вперед, чтобы обратиться к своим солдатам, когда флотская часть инструктажа завершилась. – Туда мы направляемся. И там вы получите ваш первый шанс послужить вашему Бессмертному Императору.

Позади лейтенанта изображение на пикт-экране резко изменилось, флотская звездная карта уступила место круглой голубой планете на фоне черноты космоса. Это вызвало волнение в комнате, когда две сотни гвардейцев как один наклонились вперед со своих металлических стульев, чтобы лучше ее рассмотреть. Потом, удовлетворенный тем, что он привлек их внимание, лейтенант Винтерс с помощью пульта управления в руке еще раз изменил изображение, открыв вид с воздуха на лесной ландшафт.

- Селтура VII сильно покрыта лесами, - продолжал Винтерс. – Более восьмидесяти процентов суши планеты покрыто умеренными дождевыми лесами. Климат мягкий – как мне сказали, похож на климат Джумаля IV, хотя ежегодно там выпадает двойная норма осадков. Когда мы прилетим и начнем высадку, там должно быть раннее лето, так вы можете ожидать, что погода будет жаркой и дождливой.

Обнаружив, что он снова зевает, Ларн поспешно поднял руку, чтобы прикрыть рот. Даже во время путешествия сквозь пустоту сержант Феррес не ослабил контроль над ними. Пожалуй, режим ежедневных тренировок стал даже более жестким, чем на Джумале IV, с той лишь разницей, что теперь они тренировались в одном из трюмов, где члены экипажа корабля, проходя мимо по своим делам, останавливались, чтобы понаблюдать за ними с насмешливыми улыбками. Каждый день Феррес заставлял их тренироваться от завтрака и до отбоя. Но не только из-за ежедневных тренировок Ларн чувствовал себя таким измученным.

Они летели на транспорте уже почти месяц, входя и выходя из Имматериума, чтобы пролететь несколько дней в варпе здесь, несколько дней там. И все время, каждую ночь, которую они проводили в варпе, Ларна мучили ужасные кошмары. В своих снах он видел чуждые ландшафты, населенные странными и ужасными существами – сны, которые каждую ночь заставляли его просыпаться в холодном поту, на сердце было тяжело от тошноты и безымянного ужаса. Варповая болезнь, как назвал ее корабельный апотекарий, поразила половину полка после их первой ночи в варпе. «Вы привыкнете со временем». Ларну не очень помогали таблетки, которые апотекарий дал ему, чтобы помочь заснуть. У него не было нормального сна уже целые недели. Не важно, сколько таблеток он принимал, каждая ночь в варпе казалась такой же страшной, как первая.

- Очевидно, по соображениям секретности, есть ограничение на подробности, такие как специфические оперативные аспекты нашего задания на Селтуре VII, которые я могу сообщить вам на этом этапе, – сказал лейтенант Винтерс. – Что я могу сказать вам – мы направлены для оказания помощи в подавлении мятежа частей местных СПО и восстановления у власти законного правительства. Если данные разведки достоверны, мы можем ожидать серьезного сопротивления со стороны повстанцев. Но мы Имперская Гвардия, джентльмены. Мы одержим победу. Разумеется, сначала нам, вероятно, придется испытать некоторые трудности – не в меньшей степени это касается акклиматизации к местным условиям.

«Акклиматизация», подумал Ларн, «это половина проблемы. Варповая болезнь – это уже достаточно плохо, но из-за акклиматизации я чувствую себя так, будто команду «отбой» дали уже много часов назад». Ларн знал, что для того, чтобы акклиматизировать их «внутренние часы» к тридцатичасовому циклу дня и ночи на той планете, куда они летели, световой цикл в отсеках корабля, где размещался его полк, был изменен соответственно. Даже после нескольких недель жизни по новому циклу, Ларну все еще было трудно приспособиться. Он чувствовал себя все время опаздывающим, в тисках постоянной усталости, словно его тело удивлялось тому, что оно еще бодрствует. Как ни тяжело было терпеть варповую болезнь, Ларн считал, что странные ритмы сна, по которым он теперь был вынужден жить, из-за бессонницы были безгранично хуже.

- Но, как я сказал, джентльмены, - говорил Винтерс, - мы гвардейцы и мы победим. Я знаю, что это будет ваша первая кампания. Но не сомневайтесь, ваши командиры все равно верят в вас. Пока, думаю, это все. Если у вас есть какие-то вопросы, задайте их вашим сержантам.

После этого лейтенант снова нажал кнопку на пульте, погасив изображение на пикт-экране, и собравшиеся гвардейцы встали и молча, колонной пошли из помещения. Ларн вышел вместе с другими, удивляясь, насколько хорошо лейтенант Винтерс знает характер людей, которыми командует. Потому что из всех солдат роты кто в здравом уме рискнул бы задавать вопросы сержанту Ферресу?

- И вы называете себя солдатами?! – орал сержант Феррес, его голос эхом отражался от переборок трюма. – Я видел более развитые формы жизни, прилеплявшиеся к заднице моего отца после купания. Атакуйте этот блокгауз так, как вы должны это делать, или я заставлю всех вас пожалеть о том, что вы когда-то выползли из утробы ваших матерей-кровосмесительниц!

После инструктажа прошло пять часов. Пять часов, которые Ларн провел в одном из трюмов транспорта, вместе с остальными солдатами его взвода, испытывая на себе новый режим тренировки, родившийся в лихорадочном мозгу сержанта Ферреса. Везде вокруг них на металлической палубе были краской нарисованы прямоугольные силуэты. Силуэты представляли воображаемые очертания бункеров, орудийных окопов и блокгаузов, на которых гвардейцы должны были оттачивать свои навыки штурма укреплений. Несмотря на то, что целые часы были проведены в бою с невидимым врагом, сержант Феррес, казалось, был недоволен.

- Пригибайтесь, когда бежите! – кричал сержант, он бежал рядом с Ларном и его огневой группой, когда они атаковали очередную несуществующую цель. – Везде вокруг вас свистят лазерные выстрелы и шрапнель. – Пригибайтесь и ищите укрытие, если не хотите быть ранеными.

Ларну все это казалось безумием. Даже учитывая его нормальный страх перед сержантом, когда они бежали от одной воображаемой цели к другой, это было все, что он мог сделать, чтобы удержаться от взрыва смеха. Единственное, что его останавливало – выражение лица Ферреса.

Что бы Ларн и другие ни думали о глупости траты пяти часов на атаку воображаемых зданий, полных невидимых врагов, было ясно, что для сержанта Ферреса в этом нет ничего смешного.

- Быстрее! – кричал Феррес, его голос был таким пронзительным, что казался на грани срыва. – Я хочу, чтобы вы очистили этот блокгауз, комнату за комнатой. Никакой пощады врагам. Никаких выживших. За Императора!