Мятежный сектор (СИ)

- Попытаешься убежать - тебе конец. Сделаешь глупость - тебе конец. Я не догоню, но мои маленькие друзья куда быстрее меня. И у них очень острые зубы. Ты понял?

- Да, да, я все понял - закивал доктор, безуспешно пытаясь унять дрожь рук - Как… как вы сюда попали?

- Оглянись - посоветовал калека, отползая к стоящему посреди комнаты металлическому столу. Легкое движение рук и безногий парень оказался сидящим на столе. Теперь их глаза оказались на одном уровне.

Последовав совету, доктор оглянулся и увидел аккуратно прорезанную в тыльной стене квадратную дыру, откуда свисал толстый пластиковый шнур. Рядом лежало несколько инструментов, среди которых особенно выделялась дисковая пила.

Взглянув на уподобившегося статуе Люмбери, калека растянул губы с хищной усмешке.

- Знаешь, у русских есть одна очень старая поговорка. Звучит она так - моя хата с краю. Это тебя и сгубило, понимаешь, о чем я?

- А? - Люмбери очнулся от ступора - Н-нет, господин Вертинский, не понимаю. Что такое “хата”?

- Дом - пожал плечами Нортис - Смысл поговорки следующий - это не мое дело. Но в твоем случае, поговорку следует понимать иначе - “я живу у края и меня это сгубило”. Все давно скиснувшие и прогорклые сливки “внешнего” сектора селятся по одному и тому же принципу - подальше от центра сектора и подальше от наружной стены. И поэтому выбирают жилмоды у тыльной стены, той, что ближе всего к одиннадцатому сектору. Ты не исключение. В принципе это довольно разумно. Случись что наподобие разгерметизации сектора и шансов на эвакуацию в безопасное место куда больше. Да, доктор?

Люмбери молча кивнул, но калека словно не заметив кивка, продолжил:

- А работяги селятся где подешевле. Прямо в центре, где вместо стен тонкие переборки, вместо мощной шахты вентиляции жалкие трубки толщиной с запястье ребенка с едва-едва ощутимым потоком свежего воздуха. По таким трубкам мне бы ни за что не пробраться к ним в дом. А вот к тебе… за этой стенкой настоящий туннель, там можно идти в полный рост. Правда у меня нет ног и пришлось ползти… ползти несколько часов по грязи и среди голодных крыс. И все ради того, чтобы навестить своего доброго друга доктора Люмбери. Скажи, ты рад моему визиту?

Исказившееся лицо доктора выражало что угодно, но только не радость, тем не менее, Нортис тепло улыбнулся и от этой наполовину безумной улыбки Люмбери стало еще страшнее.

- Кстати. Даже не думай попытаться убежать - мои крысы бегают очень быстро. Быстрые как сама смерть. Сначала они изорвут тебе ноги в клочья, а когда ты упадешь и попытаешься ползти на руках, они переключатся на твои ладони и локти. Одно движение челюстей и у тебя отлетает большой палец, еще один щелчок и твой указательный палец превращается к бесформенное месиво из…

- Пожалуйста, не надо! - доктор всхлипнул и медленно опустился на колени - Не надо! Я… я приношу свои извинения… глубокие! Не надо!

- Ты даже не спрашиваешь почему я здесь - задумчиво произнес Нортис, опуская руку вниз и забирая из пасти подбежавшей крысы браском доктора - Значит… ты уже знаешь причину моего визита? Если да - озвучь ее.

- Я… я не совсем…

- Скажи! Почему я здесь?! - рявкнул калека и съежившийся доктор просипел:

- Печеночный имплантат!

- Верно - удовлетворенно улыбнулся Нортис, опуская взгляд на трофейный браском - Ты засунул мне в живот кусок мусора. И сейчас я медленно умираю. Подступает токсикоз, меня захлестывает слабость… меня мучают боли. И единственное спасение от боли - вот эти таблетки. Правда, они довольно сильно влияют на мой мозг…

В подтверждение своих слов калека выудил из бокового кармана несколько капсул и секунду подержав на ладони, закинул их в рот. После чего приподнял тесак и предложил:

- Давай посмотрим на цвет твоей печени? Я аккуратно…

- Пожалуйста… пожалуйста - по принявшим землистый цвет щекам доктора потекли слезы.

За свою наполненную сомнительными сделками и темными делишками жизнь, доктор твердо уяснил - всегда можно договориться. Всегда. Если только твой собеседник не безумец. А сейчас доктор находился в компании самого настоящего безумца. И если глаза калеки не выдавали охватившее его сумасшествие, то только по одной очень простой причине - у него не было глаз. Бесстрастная бледная маска лица и угловатые визоры имплантата.

- Не хочешь? Хм… а вот я доверился твоим рукам. И ведь старался, чтобы обе стороны остались довольны… но добрый доктор Люмбери обманул бедного калеку. С-сука! - плотно сжавшиеся губы выплюнули ругательство и снова сложились в улыбку - Давайте, доктор, раздевайтесь. У вас хорошая одежда, ни к чему пачкать ее кровью, да?

- Пож… - пересохшее горло подвело доктора и глухо закашлявшись, он просипел - Пожалуйста! Давайте поговорим… поговорим более конструктивно!

- Давай - согласился калека - Говори.

Получивший отсрочку смертельного приговора Люмбери поспешно зачастил:

- Согласен, что печеночный имплантат был несколько… м-м-м…

- Дерьмовым - подсказал Нортис и доктор вынужденно кивнул, хотя предпочел бы подобрать другое, более мягкое описательное слово.

- Д-да… м-м-м… показавшим себя неудовлетворительно. Заказчик остался недоволен и предъявил свои претензии. Но это же великолепно!

- Да ну?

- Конечно! - воспрял духом Люмбери - Теперь я смогу заменить некачественное устройство на более новое и совершенное! И сделаю это абсолютно бесплатно! И не забудьте - мною же установленные в вашу грудь сердечные и легочные имплантаты работают без нареканий! Не так ли? А рука! Этот эталонный образчик мощности и точности! Посмотрите, с какой легкостью вы управляетесь с ней! И это полностью моя заслуга, господин Вертинский! Качественная работа специалиста своего дела! Но у каждого специалиста бывают неудачи, ведь…

- Хватит, доктор - оборвал страстную речь Нортис и задумчиво просканировав визорами комнату, произнес - Ноги.

- Простите?

- Я хочу ноги - повторил калека, демонстративно поболтав свешивающимися со столешницы короткими культями бедер - Ножные протезы, артианитовое напыление, никакого пластика и никакой дурацкой эстетики типа искусственной псевдоплоти. Металл и электроника. Плюс замена печеночного имплантата на более совершенную модель. После установки и активации вышеперечисленного оборудования я буду готов забыть…

- Этот досадный инцидент - поспешил подсказать Люмбери - Всего лишь досадный инцидент и ничего более. Мы договорились! То есть… мы договорились, да?

- Возможно. Теперь поговорим о деталях. Твой драгоценный робот вон в той стенной нише. Подзаряжается и пополняет расходные ресурсы. Ты тоже здесь. Устройства?

- Все здесь - заверил Люмбери, с облегчением уходя с темы жизни и смерти - Все в задних комнатах. Я принесу необходимое.

- Во время операций я останусь в сознании. Только местный наркоз. Учти - мои друзья крысы тщательно отслеживают показатели моей жизнедеятельности. И если что - ты умрешь крайне мучительной смертью, доктор. Так же они не позволят тебе ходить в одиночестве, пользоваться браскомом и не дадут покинуть пределы жилмода. Если у тебя припрятан игольник - а он у тебя наверняка припрятан - тебе это не поможет. Вырубить меня или убить ты сможешь со стопроцентной вероятностью. После чего у тебя останется несколько секунд на последнюю молитву. Все ясно?

- Более чем. А… м-м-м… а…

- Да?

- А после завершения операции? - доктор шумно сглотнул, но пересилив себя, продолжил - Где мои гарантии?

- Какие гарантии, доктор Люмбери?

- Что я останусь жив. Что помешает вам господин Вертинский встать на новообретенные ноги и воспользоваться своим ужасным оружием, чтобы перерезать горло доброго доктора от уха до уха?

- У тебя нет гарантий. А чтобы у тебя не дрожали руки во время операции, помни самое главное - это не я тебя обманул в первый раз. Ты обманул меня. Запомнил?

- Запомнил, сэр - послушно кивнул Люмбери, удивленно смотря на сидящего перед ним тощего парня.

Еще совсем недавно Нортис был абсолютно другим. За прошедшие дни юноша резко повзрослел, еще больше ожесточился и… и отчаянно балансировал на тонкой грани между нормальностью и безумием. Что же произошло за столь короткое время?