Литерный эшелон

Единственное, что мог с ней сделать Попов – направить в другую сторону от зевак. Он резко надавил на руль, и тут же подпрыгнул, оттолкнувшись от подножек. Мотоцикл пулей вылетел из-под него.

Сам водитель рухнул на дорогу, покатился кубарем.

Зрители в испуге закрыли лица ладонями: им казалось, что уцелеть после падения на такой скорости невозможно.

Но Попов, пролетев десяток саженей поднялся, отряхнулся…Осмотрел одежду: та была в нескольких местах порванной. Но ран, не говоря уже о переломах будто не было. Казалось, что сам гонщик удивлен своей целостностью.

Он обернулся к зевакам, сделал поклон.

И тут из-за поворота вылетел недавно опереженный Поповым мотоцикл. Дорога была будто широкой, но с Евграфом Петровичем он не разминулся.

Гонщики слетели с трассы в кювет, туда, где уже валялся один мотоцикл…

Первым с трассы вернулся гонщик на «Триумфе». Он не был победителем: следовало дождаться других гонщиков, сличить их время.

Снимая кожаный шлем, он бросил:

– Скорей карету скорой помощи за Пушкино. Там авария, гонщик погиб.

– Кто погиб?

– А я почем знаю? Столкнулись двое: «Пежо» и самодельный, четырехколесный…

Сонное настроение у журналистов сняло как рукой: стали искать транспорт. Цены у ямщиков тут же подскочили чуть не в два раза.

Особо ушлые тут же стали предлагать деньги пилоту «Триумфа», дабы тот доставил их к месту аварии. Завязался торг.

Андрей и Алена заспешили к своей двуколке, и хотя им навязывались в попутчики, поехали одни.

Мотоцикл их так и не обогнал – водитель «Триумфа» не решился еще раз проделать путь, не проверив свой мотоцикл…

– Вы родственник?.. – спросил полицейский.

Алена отвернулась, Андрей задумчиво кивнул. Что с того, что Андрей знал покойного не слишком хорошо и даже не ведал: откуда он, есть ли у того семья, дети, живы ли родители. Но ближе человека, чем Андрей, для Попова не было на много верст… Может быть даже сотни, тысячи – ведь неизвестно, где сейчас Грабе.

Промелькнула мысль: он не хочет умереть также. И Андрей еще крепче обнял жену.

– Соблаговолите дать ваш адрес? – поинтересовался полицейский чин. – Мы доставим туда спортивный снаряд после расследования.

Андрей дал адрес, и тут же добавил:

– Он гостил у меня… Сам он из Петербурга. Я сообщу близким…

Каким близким?.. – пронеслось в голове. – Он отправит телеграмму в Запасное бюро. Генерал Инокентьев, верно, знает больше…

…Но когда дело дошло до похорон, оказалось, что всех присутствующих на них Андрей знает – Запасное Бюро прибыло чуть не в полном составе. Покойника выносили из дома Стригунов и, после отпевания похоронили на Новодевичьем кладбище.

Единственным наследством, которое получил Андрей, был мотоцикл, хотя и Аленка и тетя Фрося требовали его тотчас сдать в утиль.

Но Андрей отказался, сославшись, что кто-то из родных или конструкторов может предъявить права на это средство передвижения. Четырехколесный агрегат поставили в сарай, потихоньку завалили хламом и благополучно о нем забыли…

1914

Лето стояло в своем зените. Последнее время среди этой жары Астлею все чаще снились сны в снежных тонах. Город великий, огромный, красивый… Река, закованная в камень и лед. На все это опускался снег.

Люди на улице, похожие на стремительные тени. Пули в воздухе среди нитей снега – они были серы как камень мостовых и набережных.

Единственный яркий росчерк – пятна крови на девственно-белом снегу. Метель роняла в них снежинки, те тотчас таяли в горячей крови.

Среди этого – сам Астлей в такой неуместной форме цвета хаки…

Он идет один против ветра, вжимаясь в казенную шинель. Руки в карманах – не то перчатки дырявы, не то их нет вовсе. Хочется стать маленьким, совсем незаметным для ветра.

Но Джерри Астлей просыпался и из морозного сна попадал в жаркое кабульское лето.

Дел особо не было.

Положение в Персии более-менее стабилизировалось.

Для этого старого шаха Мухаммеда Али, того самого, который стрелял по меджлису из пушек, пришлось изгнать сначала в русскую миссию, а потом и вовсе за кордон, в Россию, в Одессу.

Новым шахом стал его сын Ахмад, который, впрочем, никакой реальной властью не обладал. Но, как и везде в мире, в Персии было предостаточно людей, которые желали бы покомандовать.

Некоторое время и Соединенное Королевство и Российская Империя играли мышцами: кто кого. Но после поделили чужую страну к своему вящему удовольствию.

Паче в здешних местах появился совершенно лишний конкурент – а именно Северо-Американские Соединенные Штаты. Но вчерашние соперники объединили усилия и попросили пришлых на выход.

Джерри ходил на базар. Был он не менее восточным, чем все остальное вокруг: нищим и богатым одновременно, крикливым, ярким, пыльным.

На базаре Джерри общался со своими информаторами, кои на плохом английском языке рассказывали то о совершенных пустяках, то наоборот о чем-то невероятном.

Невероятное заставляло задуматься.

После Астлей зашел в кофейню, что располагалась в центре, около миссии. Кофейня была хорошая, и работала скорее под вкус европейцев. Здесь кроме кофе, курили кальяны, хозяин заведения подавал для неверных совсем недурное индийское вино.

Джерри занял место привычное, около окна. Свое обычное место также занимал и партнер Астлея по распитиям кофе и шахматам – секретарь русской миссии.

Знакомый с привычками постоянных посетителей, владелец заведения тут же принес кофе и шахматную доску.

Стали играть.

– Сегодня был на базаре, – заговорил Джерри. – Слышал забавную сказку. Какой-то кочевник был в российском Туркестане, и видел городок, обнесенный колючей проволокой…

На лице русского не дрогнул ни единый мускул. Он отвечал:

– Экая невидаль. Тюрьма, наверное?..

– Да нет… Возле этого города часы останавливаются, дома летают по воздуху, а…

– И вы верите этим сказкам? Это же восток, у них тяга к сочинительству в крови. Вы ведь, вероятно, сообщите об этом в Лондон? Ведь так?..

Отрицать было бесполезно.

Русский кивнул:

– Тогда передайте телеграфом еще и сказки про Али-бабу и Синдбада-морехода. Ваше рвение, наверняка оценят. Вы ведь своим информаторам платите деньги? Замечательные английские фунты? Вы им пообещайте побольше, и они поклянутся, что собственными глазами видели птицу Рух ну и Шахеризаду.

Сыграв партию, они поблагодарили друг друга за игру и разошлись по своим миссиям. Хотя они отстояли друг от друга на значительное расстояние, оба стали готовить донесения для вышестоящего начальства.

В Лондон депеша Астлея ушла на четверть часа ранее…

Телеграфная линия из Кабула в Россию проходила по территории, контролируемой англичанами. Уже утром текст телеграммы лежал на столе у Джерри. Тот проснулся поздно, ближе к двенадцатому часу. Надо сказать, сделал это из-за жары, нежели по своему желанию, и с утра был немного не в своей тарелке.

Выпивая вторую чашку кофе, он окончательно расшифровал русскую депешу.

Про себя отметил: так странно: русские – такие замечательные шахматисты, хорошие математики, а шифры у них просто детские. Блез Виженер, средневековый дипломат, знаток шифрования, верно в гробу не то что перевернулся, а кувыркнулся, сальто-мортале сделал.

Выходило, что рассказ о тайном городе взволновал русского секретаря.

Но, в свою очередь, телеграфная линия, соединяющая Британию со своей колонией мало того, что шла через Берлин, ее проектировали и строили инженеры «Сименс и Гальски».

Частично она также проходила через Кавказ и Российскую империю, и такой оказией, таким соблазном грех было не воспользоваться.

Разумеется, линию каждый день проверяли обходчики, а высшее русское начальство вело себя с джентльменами по-джентельменски и разрешения на прослушивание линии категорически не давало.