Проходимец по контракту

— Легко было принять факт, что вы далеко от родины? — спросил я, представляя перепуганную разношерстную массу людей, что, используя последнюю надежду — непонятные врата в другой мир, бежали, спасая себя, свои семьи и все самое ценное, что можно было с собой унести.

— Сначала было легко от осознания того, что мы далеко от последствий революции. Большевики-то уже на полуострове были, слух дошел, что они Врангеля уже опрокинули, стало быть — недалеко от нас были. Я сам многого не видел, но наслышался от беженцев изрядно про «справедливость» и «человеколюбие» восставших масс и их вождей, так что наивных надежд не строил. Да и попроще мне было из-за молодости моей, чем остальным. Молодой-то быстрее всему учится и привыкает к новой обстановке. Да-а… Хотя к тому месту, куда мы попали, привыкнуть было непросто. Хорошо, что большую часть беженцев составляли военные и при них было оружие и боеприпасы, даже пулеметы и несколько легких пушек один предприимчивый артиллерийский полковник умудрился протащить, иначе всех бы в том богомерзком месте либо убили разбойники, либо обратили в рабство, либо сожрали адские твари… Да, мы тогда ровным счетом ничего не ведали о Дороге и веренице миров, что она соединяет. Так же как и о том, что и физические качества этих миров могут разительно отличаться от Земли.

Чаушев внимательно посмотрел на меня, словно оценивая, и я смущенно потупился под тяжелым взглядом его проницательных глаз.

— Поняли, что к чему?

— Время в этом мире быстрее текло? — сделал я предположение. — Э-э, вернее, медленнее?

Капитан вздохнул.

— Время? Нет. Время-то текло так же, только… — Капитан сделал паузу. — Мир тот быстрее других в пространстве двигался. Понимаете?

Теорию относительности я все-таки знал, хоть и не из учебников, а из художественной литературы. Ну, основы знал, конечно.

— Принцип понимаю.

— Этого достаточно, — Чаушев сел вертикально в кресле, его лицо подтянулось, вновь стало резким, жестким. — Нам о другом поговорить нужно: я упоминал о маленьких осколках Дороги, что в «Перстах Судьбы» используются, ну, в сканерах для определения Проходимцев? Так вот, они и будут вашим заданием. Так сказать, попутной работенкой.

Я с трудом переключился с рассказа капитана на деловой лад, приходилось направить мозг совсем в другое русло. Да и усталость давала о себе знать: я не спал почти полтора суток, которые еще и были так заполнены всякими событиями, что и на иной месяц хватило бы с лишком.

— В каком смысле — «попутной работенкой»?

Говоря по правде, мне до чертиков надоело, что от меня все время кто-то что-то хочет. Я просто почувствовал какую-то глобальную, тотальную несправедливость по отношению к своей особе. Как будто свет клином сошелся на моей скромной особе, как будто нет на Дороге Проходимцев, кроме меня!

Чаушев, видимо заметив мой недовольный вид, прищурился, словно говоря: «Никуда ты, милый, не денешься!» — одним движением руки над столом раскрыл голографический планшет. Над поверхностью небольшой панели, напоминающей электронную книгу, снова появилась светящаяся плоскость экрана, на нем замелькали какие-то символы, начала вращаться сложная трехмерная паутина непонятной пространственной модели.

— Вот смотрите, — Чаушев ткнул пальцем в какой-то алый узел на паутине. Тот сразу приблизился, разбух, засветился вереницей символов. — Это — Аканэ, или Пион. Вам нужно попасть туда по заданию Братства. Мне неизвестно, что они вам обещали в награду за доставку груза, но могу предложить вам еще одну работу. Не волнуйтесь: оплата будет очень высокой. К тому же, — Чаушев прищурил левый глаз, — вам без моей помощи не выбраться с Шебека. Особенно при всем том, что вы здесь натворили, пусть даже и спасая своего штурмана. Я не говорю даже о том, что никакие вы не спортсмены и вам было бы положено сидеть в изоляторах или, в лучшем случае, быть высланными за пределы этого мира. А чего мне стоило отбить вас у безопасников! Если бы не мое особое положение на Шебеке благодаря парочке услуг, оказанных правительству этого пожирающего себя мирка…

Мне совсем не нравилось то, что капитан говорил, хотя сам Чаушев был симпатичен. Я, несомненно, сейчас должен был бы почувствовать беспокойство и скрытую угрозу, но ничего такого я не ощущал: создавалось впечатление, словно хороший преподаватель отчитывает немного проштрафившегося, но — симпатичного ему ученика, отчитывает, чтобы позже сказать что-то вроде: «Ну а теперь посмотрим, как выйти из такого положения с твоим зачетом!»

Я решил не напрягаться и подождать подобной фразы.

Она не замедлила.

— При всем этом я не могу отказаться от того, что мне весьма приятен факт, что вы основательно припалили нос торговцам телами. Надо признаться, что этим вы доставили мне немалое удовольствие.

Чаушев привстал и заходил по кабинету, заложив руки за спину. Ему бы еще и трубку в зубы, и — готовый образ капитана из рассказов Станюковича или романов Жюля Верна.

— Эти подонки, торгующие всем — от наркотиков до людей, весьма крепко закрепились в Нижнем городе и протянули свои щупальца и в Верхний. Служба безопасности, при всем внешнем благополучии, прогнила коррупцией и не способна адекватно действовать: так, по мелочам дергают преступников, конечно, но на Синдикат у них ни духу, ни возможностей не хватает. Как только рыпнутся за рыбкой покрупнее, так сразу сверху им вожжи и натянут потуже.

Я понимающе кивнул. А где не так происходит? В какой стране, в какой организации? Если даже Церковь на Земле погрязла в торгашестве и коррупции… Возможно, потому, что перевела взгляд с Бога на землю…

— С Шебека вы выберетесь, это я могу обещать, — продолжал Чаушев, — В принципе, это я мог бы сделать и из-за патриотической привязанности к соотечественникам, как это пафосно бы ни звучало. Но если есть возможность убить двух зайцев одним выстрелом, то зачем упускать такую возможность?! В принципе, вытаскивая вас, я зацепил интересы многих непростых людей, весьма весомых по влиятельности и возможностям.

Чаушев подмигнул мне, потом государям императорам.

— Мне придется тоже покинуть Шебек, пока все окружение не воспалилось: здесь станет слишком опасно и для моих старых костей, особенно если вы выполните мой заказ. Великие мира сего часто оказываются слишком забывчивыми, тем более при угрозе их карману или посту во власти, что, впрочем, одно и то же. — Он наклонился немного над моим креслом. — Мне важно, чтобы в Новом Свете появилась возможность определять Проходимцев, понимаете? А для этого нужны осколки Дороги.

— Новый Свет, это что?

Чаушев снова заходил по кабинету, что-то бурча под нос, мне показалось даже, что он немного начал терять терпение.

— Новый Свет — это небольшой уголочек в одном из миров, где поселились злополучные спасители Отечества, неудавшиеся российские эмигранты в Европу, — капитан улыбнулся, развел руками. — И удавшиеся эмигранты на Дорогу. Тогда, когда мы выбрались из того сумасшедшего мира, где за год пребывания можно проскочить десятилетие земной истории, мы решили организовать колонию в весьма неплохом месте, где пришлось и землю попахать, и здания класть, и новые технологии осваивать: Шебек вышел с нами на контакт вскоре после заселения. Но главное — мы обнаружили огромную базу природных ресурсов и полезных ископаемых. Многие драгоценности, нацепленные сильными Шебека, — наших копей и ювелиров произведение. Теперь Новый Свет — кусочек старой России на новый лад. Правда, царя-батюшку мы так и не выбрали себе, ограничившись княжной Ковалевской, проявившей немалый ум и юридическую образованность в воссоздании нормального общества, что оказалось даже важнее военных искусств. Вскоре в Новый Свет стали прибывать переселенцы из других миров, материков и даже несколько боевых полков, дезертировавших с Пиона, которым до чертиков надоела их непрестанная война и которые стали отличной гвардией на защите Новой России. Кстати, именно через Новый Свет вам придется проникать на Пион, так как местные Переходы еще предоставляют хоть какой-то шанс это сделать.