Серый мир

Осторожно переступая ногами, я двинулся вперед, в глубь пещеры. Там, в дальнем конце, как раз под круглым отверстием в потолке, через которое я бросал связки с гранатами, кипела схватка. Серый кот кидался на непроглядно-черный кокон, сплетенный из перевитых черных нитей. Нападки кота не приносили видимой пользы, он прыгал на черный клубок тьмы и, едва коснувшись лапами его перевитой поверхности, тут же отскакивал назад, а на черном теле кокона оставались едва видимые следы от кошачьих когтей. Кокон по размеру был немного больше полуметра в поперечнике, примерно метра полтора в длину. Если котяра решил таким способом расцарапать сплетенный из черных нитей клубок и тем самым добраться до его содержимого, то времени у него на это уйдет очень и очень много, таким способом можно возиться и до второго пришествия. Надо помочь котику. Оглядевшись еще раз, я убедился, что черных бестий поблизости нет и дорога вперед свободна.

Быстро приблизившись к черному кокону на расстояние в двадцать метров, я снова вскинул автомат к плечу, тщательно прицелившись, выждал тот миг, когда кот в очередной раз отпрыгнет от клубка тьмы, и выпустил очередь из автомата. Две короткие очереди, каждая по три выстрела, разорвали вязкую тишину пещеры, нарушаемую только хриплым рычанием кота. Пули с мягкими шлепками ударились в черную, бугристую поверхность кокона, они погрузились в податливую плоть и исчезли без следа. Кот очень странно отреагировал на мою помощь — он вздыбил шерсть и, прижавшись животом к полу, пополз назад. Наверное, не хотел попасть под пули, поэтому и пригнулся к земле. А это значит что? То, что я все делаю правильно и надо продолжать стрелять. Что я, собственно говоря, и сделал — выцелив в автоматный прицел блестящую черную оболочку кокона, я двумя очередями израсходовал остатки магазина. Пули легли очень кучно — ни одна не ушла мимо. По черному телу кокона пошли мелкие трещины, и он взорвался изнутри. Взрыв был не очень мощный, так, слегка «пукнуло», как петарда, когда на неё наступили тяжелым ботинком. Взрыв всего лишь развалил на несколько частей оболочку кокона, явив всем свое содержимое — мерзкое на вид тело, лежавшее в позе эмбриона на полу.

Черное тело, чем-то очень сильно напоминающее человеческое: две руки, две ноги, одно туловище и одна голова. Вот только все эти части были настолько уродливы, что существо, которому они принадлежали, было больше похоже на ночной кошмар, чем на человека. Руки у существа были длинные и мощные, перевитые жгутами мышц, заканчивались они большими ковшеобразными ладонями с четырьмя крупными, как сардельки, пальцами. Пальцы имели когти, причем когти были серпообразные и длинные. Прям кинжалы какие-то, а не когти. Ноги, по сравнению с другими частями тела, были немного коротковаты, но зато имели дополнительный сустав и могли сгибаться в противоположную обычному направлению сторону. Торс существа был широкий и мускулистый, под черной как смоль кожей перекатывались бугры мышц. Существо распрямилось и повернуло голову в мою сторону. Голова — вот что делало это существо таким непохожим на человека. Голова существа была больше похожа на голову богомола, чем на голову человека: те же большие глаза и та же вытянутая, треугольная морда.

Распрямиться этой человекоподобной химере я не дал, подскочив к ней как можно ближе, я со всей силы ударил четырехгранным винтовочным штыком.

Из оружия у меня остался только штык от винтовки Мосина и штык-нож от карабина Маузера. Длинное четырехгранное жало винтовочного штыка с легкостью пробило ключицу над левым плечом существа и глубоко вошло в тело. Удар был рассчитан на то, чтобы достать до сердца, но черная тварь с мордой как у богомола даже не пошатнулась. Как будто я только что не вонзил в неё кусок острой стали длиной в тридцать сантиметров, а всего лишь пощекотал подмышки. Выдернуть обратно штык я не смог, он застрял в теле монстра, как топор в разбухшей от воды деревянной колоде. Несколько раз сильно дернув руками за штык, я добился только одного — монстр обратил свое внимание на меня. Треугольная голова медленно повернулась в мою сторону, и в больших фасеточных глазах отразилось мое искаженное напряжением лицо. Черный монстр вяло отмахнулся от меня рукой, как обычно люди отмахиваются от назойливых мух. Тяжелая черная рука ударила меня в грудь с такой силой, что я отлетел на несколько метров, при этом в моих руках остался намертво зажатый штык от трехлинейки. Только чудом я остался жив — еще бы несколько сантиметров, и моя голова вошла бы в плотный контакт с каменной стеной пещеры, а выяснить, что крепче — височная кость или гранит, у меня не было никого желания. Вот, блин, амбал черный, рукой махнул — как тараном влепил, и это он еще не старался, а что будет, если эта черномазая нечисть решит ударить в полную силу? Насквозь пробьет?

Поднявшись с пола, я усиленно помотал головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, помогло так себе — звон никуда не делся, разве что сделался тише. Чернокожий монстр уверенно стоял на ногах и медленно поворачивал голову из стороны в сторону — рассматривал окружающий его мир. На меня при этом внимания обращали ровно столько же, сколько обращают внимания на мебель, то есть на фиг моя персона ему не нужна была. А вот серый кот заинтересовал чернокожего, монстр повернулся вправо и медленно, осторожно переступая своими странными ногами, пошел. В правом, самом дальнем от меня углу пещеры, серый, облезлый кот успешно дрался против двух темных тварей. Значит, все-таки после удара огненных шаров несколько бестий выжило. Одна из темных тварей уже почти издохла — она медленно отползала в сторону от места схватки, волоча задние лапы и оставляя на полу густой черный след, который медленно исходил серым дымом. Кот был в несколько раз меньше черной бестии, но это было его достоинство — он с легкостью кружил вокруг нечисти, периодически набрасываясь на нее, и после мгновенной атаки тут же отпрыгивал далеко в сторону, не давая себя зацепить. После каждого броска кота на теле темной твари оставались следы от зубов или когтей серого разбойника. Вот черная бестия, низко пригнувшись к земле, стремительно бросилась вперед, пытаясь подмять подранного кота под себя, но котяра высоко подпрыгнул вверх и, пропустив под собой противника, прыгнул твари на спину. Кошачьи лапы с яростью начали рвать шкуру противника, а зубы вцепились в загривок. Темная тварь несколько раз высоко подпрыгнула, потом кувыркнулась через голову, пытаясь сбросить грозного противника со своей спины, но тот держался очень хорошо, вгрызаясь зубами все глубже. Через мгновение черная тварь высоко подпрыгнула вверх, обреченно метнулась в сторону, ударившись спиной о стену, упала на пол, несколько раз конвульсивно дернула лапами и затихла.

Черный монстр, медленно передвигая ногами, приближался к месту схватки. Кот устало выполз из-под дымящейся серым дымом туши мертвой нечисти и, поднявшись на дрожащих лапах, повернулся в сторону надвигающегося монстра. Монстр приближался неотвратимой, медленной смертью. Его шаги были медленны, а движения заторможенны, но меня не отпускало ощущение полной беспомощности. Казалось, что остановить эту уродливую человекоподобную фигуру нет никакой возможности. Стоит только ему приблизиться на расстояние вытянутой руки — и все, наступит неминуемая смерть. Но, видимо, серый лохматый разбойник не считал ситуацию безнадежной, а может, просто решил подороже продать свою полосатую шкуру — он коротко разбежался и, сильно оттолкнувшись лапами от пола, прыгнул на приближающегося монстра.

Создав три ударных шара, я кинул их один за другим в спину черного чудовища, которое схватило моего серого помощника и, подняв его высоко над головой, с силой сжало руку, стремясь раздавить кота. Допустить это было никак нельзя, слишком уж дорог был мне этот полосатый разбойник — без его магии выбраться из Улья живым я уж точно не смог бы.

Шары ударили в широкую, перевитую жгутами мышц спину. Строенный мощный удар отбросил исчадие тьмы на несколько метров и что есть силы приложил его о стену. От неожиданного взрыва монстр разжал свои чудовищные ручищи, и Кот, извернувшись в воздухе, упал к мои ногам.