Родительский день

асешься…

Марина, кажется, не слышала его слов, и все больше ускоряла шаг.

К выходу с кладбища они почти бежали.
3

Похоже, шли они уже не к речке… Куда глядят глаза, куда несут ноги, куда ведет тропинка. Лишь бы подальше от кладбища.

— Они психи, Кира, — горячо говорила Марина. — Самые сумасшедшие психи. Они свихнулись среди двадцати тысяч трупов, понимаешь? СВИХ-НУ-ЛИСЬ. Они поминают родителей кровью и сырым мясом среди фашистских крестов, а потом устраивают танцы под дикую музыку… Они складывают свои зубы в коробочки… Они делают отбивные из крыс… А может, не только из крыс… Ты уверен, что мы ели вчера свинину!? УВЕРЕН?!

Она почти кричала…

Какие зубы? Какая музыка? — Кирилл ничего не понял, попросил объяснить. Попросил намеренно спокойным, ровным тоном. Марина рассказала про свои находки в старом доме — с теми же истеричными нотками.

Марина и истерика… Чудеса. Как ни странно, сам Кирилл отнесся к происшествию на погосте с неким злорадным удовлетворением: ага! Вот и тебя проняло, дорогая! После встречи с дьяволом глупо бояться налитой в одноразовые стаканчики свиной крови. Свиной, Марина Викторовна, свиной, — мадам Брошкина, чья голова лежит сейчас в холодильнике «Самарканд», принадлежала к семейству парнокопытных, невзирая на несколько неординарную для означенного семейства кличку. И не надо намекать, что мы ели отбивные не из свинины…

Но складывается все удачно: супруга в таком состоянии, что с радостью, без малейшего сомнения воспримет любую ложь Кирилла. Ухватится за предлог, позволяющий отказаться от покупки…

Лгать не потребовалось.

— Мы не будем здесь жить, Кира, — сказала Марина тоном, исключающим какую-либо дискуссию. — Я, по крайней мере, точно не буду.

Она замолчала, и молчала почти до самого берега речки Рыбёшки.

…Обозначенная на карте плотина на деле оказалась деревянно-земляной запрудой давным-давно разрушенной водяной мельницы. Запруда тоже пребывала не в лучшем виде — Рыбёшка беспрепятственно протекала сквозь огромную прореху, никакой более-менее приличной акватории выше по течению не наблюдалось: бывшее дно бывшего мельничного пруда заросло кустарником и осокой…

И все же они нашли, где искупаться. Отправились обратно другой дорогой, по берегу в обход кладбища, — и совершенно случайно натолкнулись на мини-пляжик: небольшая самодельная плотинка, выложенная из камня-плитняка, подпирала воду в круглом омутке не более десятка метров в диаметре. Песчаное дно, песчаный откос берега, следы костерка, чуть в стороне — аккуратно сложенная кучка пустых пивных бутылок, с дерева на другом берегу свешивается «тарзанка»… Обжитое, в общем, местечко.

Марина к тому времени несколько оправилась от впечатлений, полученных на погосте: постепенно начала отвечать на реплики пытавшегося разговорить ее Кирилла, сначала мрачно, односложно, потом все более оживленно, даже пошутила пару раз… На лицо вернулся румянец.

Но, видимо, купаться ей расхотелось — снимала сарафан без малейшего энтузиазма. Однако сняла — принятые