Курорт на краю Галактики

птичьей фамилией: «Впереди все разбегалось, а позади – рыдало…»

Чем же я так напугала этих, в большинстве своем, кротких и милых, существ из чужих миров? Что-то они в прошлый раз не слишком боялись представительницу человеческого племени!..

Может быть у меня что-нибудь не в порядке с туалетом? Ага! Вот и зеркало подходящее!

Прямо посредине коридора вдруг материализовалось огромное старинное зеркало в вычурной оправе из потускневшей от времени бронзы… Вот и столик под ним, уставленный десятками всяческих тюбиков, баночек, флакончиков и коробочек, и пуфик мягкий… Ага, заодно и личико чуть-чуть подправлю…

Я плюхнулась на удобное сиденье и первым делом изучила парфюмерно-косметическую армию, выстроившуюся передо мной. Ого, да тут представлен весь цвет! «Красная Москва» в своем фирменном фигурном флаконе, полный выбор «Дзинтарс», лучшие опусы «Весны»{[30]}… Ну и «Шанель», конечно, куда же без нее, «Карден», «Эйвон», «Джонсон и Джонсон»… Как жаль, что это только сон… Ну, приступим!

Кто это? В зеркало на меня пялилось совершенно не мое лицо! Более того, я никак не могла сконцентрироваться на его текучих чертах, расплывающихся в потемневшем, подернутом сотнями мельчайших пятнышек с радужной каймой, стекле. Одно я знала твердо: лицо, струящееся передо мной было не только не моим, но и не женским. Это был мужчина!

Только я поняла это, как отражение вздрогнув застыло и я узнала его обладателя! Всего на долю мгновения, потому что зеркало тут же вспучилось, неузнаваемо искажая изображение и лопнуло с оглушительным треском, превратившись в тысячи острейших осколков, причем все они были нацелены прямо в меня!

Закрыв лицо руками, я, кашляя от непонятно откуда взявшегося едкого дыма, кинулась куда-то не разбирая дороги…

Кто-то схватил меня, повалил, рухнул сверху, больно вжимая в металлический пол, ставший внезапно колючим и шершавым…

– А-а-а!.. Отпустите меня!..

– Тише, тише! Все уже кончилось! Вы в безопасности!..

Я распахнула глаза и, судорожно кашляя от раздирающего легкие смрада горелого пластика, уставилась прямо в лицо Лесли, висевшее надо мной в каких-то десяти сантиметрах.

Откуда он здесь? Он же остался в номере? Да где я, наконец? Что я желаю на полу? Откуда дым?..

Вместо того, чтобы выпалить в лицо Джонса весь миллион вопросов, разрывавший меня изнутри, я произнесла совершенно несуразное:

– Это не женщина!..
* * *

От нашего с маркизом мур Маавом роскошного номера осталось одно воспоминание.

Теперь на его месте в стене коридора зияло громадное рваное отверстие с обугленными краями, из которого валил густой едкий дым пополам с паром и пеной огнетушителей, временами перемежаемый ярко-оранжевыми языками коптящего пламени. Облаченные в сверкающие пожарные скафандры фигурки, похожие на елочные игрушки, то и дело скрывались в этом аду, бодрые и деловитые, чтобы мгновением спустя вывалиться оттуда дымящимися, едва живыми головешками, торопливо оттаскиваемыми в сторону, чтобы не мешать новым…

Вокруг нас с Лесли,