Пепел на обелиске (СИ)

– До свадьбы заживёт, – рассмеялся Влад.

– Хотелось бы ещё знать, до чьей именно, – не остался в долгу пилот.

От души расхохотавшись, разведчик легонько подтолкнул Василия в сторону посёлка. В доме бывшего сослуживца Влада, они просидели до самого вечера. С рыбалки, граф вернулся в великолепном расположении духа. Такого улова он не добывал ещё ни разу. К тому же, огромный таймень, сломав удилище, сорвался с крючка, оставив Кудасова без снасти. Обратно в «предпортовый» они вернулись поздно ночью.

В таком режиме, Влад и его гости прожили ещё четыре дня. На десятый день, был назначен отлёт гостей. Привезя их на лётное поле, Влад заглушил снегоход и, выбравшись из кабины, подошёл к Кудасову. Чуть улыбаясь, граф крепко пожал разведчику руку и, вздохнув, признался:

– Знаешь, я так уже сто лет не отрывался. Что называется, отвёл душу. Спасибо. Порадовал.

– Я же обещал, – пожал плечами разведчик.

– Когда собираешься обратно в сектор аномалии?

– Как только Мишель закончит.

– Тогда, держи меня в курсе дел. И постарайся сообщать обо всех изменениях и нестыковках в планах. И ещё. Присмотри за этим рыжим оболтусом. Похоже, он, сам того не зная, вляпался в какую-то интригу. Переводит его, я пока не хочу, так что, старайся держать парня под рукой. По закрытому каналу будет сброшен приказ, любое твоё требование выполнять без промедлений. Но имей ввиду, это, только на крайний случай.

– Однако, – удивлённо протянул Влад

– Похоже, в демократическом секторе что-то затевается, так что, будь осторожен. А главное, постарайся найти способ избавиться от иных. Война на два фронта нам не нужна.

– Но, как?!

– Думай, полковник. Думай, – вздохнул Кудасов. – И, удачи тебе.

Оставшийся один на один с гостем Мишель, с головой погрузился в работу. Присланный ему в помощники ветеран, получив в своё распоряжение старенький коммуникатор и маленький стол в углу лаборатории, занялся розыском зачем-то нужной ему информации. А врач, забыв обо всём на свете, часами синтезировал мази для снятия огрубевшей кожи ксеносов, и для снятия травмы после срезания панциря. В итоге, и то и другое у него получилось. Оставалось только, как следует испытать их.

Но если операцию по снятию панциря он проводил прямо здесь, то, так называемый скраб, предстояло испытать самому техножрецу после возвращения обратно на свою планету. С мазью от ожога всё было просто. Взяв уже имевшийся образец, Мишель, ввел в неё несколько новых ингредиентов, а получившийся состав испытал прямо на необычном пациенте.

Результат его не удовлетворил. Мазь работала, но не достаточно быстро и не так качественно, как ему хотелось. В итоге, в очередной раз, изменив рецептуру, он получил именно то, что ему было нужно. Теперь, кожа, с которой был срезан панцирь, становилась после применения мази, упругой, пластичной, и глянцевой. Обработав после операции живот ксеноса, Мишель с нетерпением дожидался результата своей работы. Но уже через два дня стало ясно, что результат получен.

Сам ксенос, терпеливо сносивший все опыты и испытания, не выдержал и, лязгая клыками, потребовал ускорить процесс снятия панциря. Именно потребовал. Это было так неожиданно, что Мишель растерялся. Разговор этот произошёл во время очередного осмотра, и врач, увидевший щёлкающие челюсти в опасной близости от своей руки, растеряно отшатнулся в сторону.

Заметивший его движение ксенос, моментально успокоился и, опустив глаза, еле слышно сказал:

– Простите меня, Мишель. Я не хотел напугать вас.

– Это было несколько неожиданно, – мрачно проворчал врач, возвращаясь к осмотру.

– Простите. Я действительно сделал огромную глупость. Но прошу и вас понять моё нетерпение. Долгие циклы морально готовиться к тому, что твоя жизнь закончится на острове скорби, и вдруг получить шанс на вторую жизнь. Особенно теперь, когда я своими глазами могу увидеть результаты ваших трудов. И снова ждать. Вы даже представить себе не можете, как это сложно. Ведь я, даже не болен.

– Понимаю, – помолчав, кивнул Мишель. – Здоровое тело, острый ум, и полная беспомощность только из-за повисшей на тебе кости. Но, я не привык, чтобы мои пациенты лязгали на меня клыками, так что, и вы должны понять мою реакцию.

– Даю вам слово, Мишель, что скорее отгрызу себе руку, чем посмею причинить вам вред, – клятвенно пообещал ксенос.

– Хорошо. Тогда, давайте забудем это недоразумение, и вернёмся к делу, – улыбнулся Мишель, заканчивая осмотр. – Что ж. Всё складывается как нельзя лучше. Мазь работает. Ваша кожа здорова, болевых ощущений нет, значит, мы можем продолжать.

– Когда?- с надеждой спросил ксенос.

– Прямо сейчас, – решительно кивнул врач. – У меня всё готово. Осталось только переложить вас на операционный стол, и дать анестетик. Сегодня, мы закончим с передней частью тела, а потом займёмся спиной.

– Я готов, – быстро ответил пациент, словно боясь, что врач передумает.

Кивнув, Мишель вышел из комнаты, ставшей личной палатой для необычного пациента и вскоре вернулся, неся в руке уже знакомую ксеносу кружку. Пока техножрец глотал лекарство, врач позвал сидевшего у коммуникатора ветерана и мужчины, переложив пациента на носики, повезли его в операционную. Уложив ксеноса на стол, Мишель отослал помощника, и принялся обвешивать верховного датчиками.

– Зачем так много?- удивился техножрец.

– В груди находятся самые жизненно важные органы тела, и я хочу быть уверен, что лазер не заденет их во время операции, – пояснил врач.

– Разве компьютер не отслеживает траекторию движения манипулятора?

– Скажем так. Это дополнительная страховка, – пожал плечами Мишель.

– Как скажете, – покорно кивнул техножрец.

Заглянув ему в глаза, Мишель понял, что анестезия уже начала действовать. Усыплять пациента обычным способом, при помощи газа, он отказался с самого начала. Дыхание ксеноса было более редким, чем дыхание человека, а из-за его метаболизма, газ вообще мог не подействовать. К тому же, сам Мишель, предпочитал усыплять пациентов именно лично составленным препаратом. Ведь он изначально добавлял в него антиаллирген, что позволяло избежать опасности анафилактического шока.

Ещё минут через пятнадцать, убедившись, что пациент крепко спит, Мишель включил автохирурга и, набрав нужную команду, решительно прижал пальцем клавишу ввода. Длинный манипулятор плавно опустился к груди ксеноса, и рубиновый луч лазера с тихим шипением вонзился в панцирь. Раз за разом тонкие пласты ороговевшего панциря отваливались в сторону, открывая взгляду врача мягкую кожу.

Дольше всего, Мишелю пришлось провозиться с панцирем в области шеи. Более округлая форма и очень тонкая прослойка кожи под панцирем делали его работу почти ювелирной. Одно неосторожное движение, и пациент будет мёртв. Но всё обошлось. Когда последний пласт панциря с тихим стуком упал на стол, автохирург отключился, и Мишель, с облегчением перевёл дух.

Быстро зафиксировав в памяти компьютера все проведенные действия и изменения, врач смазал операционное поле мазью, и в очередной раз, оторвав своего помощника от коммуникатора, перевёз ксеноса обратно в палату. Автодиагност, едва включившись, сходу выдал сообщение о состоянии пациента, что тот находится в глубоком сне, и успокоившийся окончательно Мишель, вернулся к своему компьютеру.

В его задачу входило не только избавить одного ксеноса от проблемы. Ему нужно было разработать очень точную программу, которая позволила бы всем последующим его путём действовать быстро и уверенно. Именно поэтому, он старался максимально автоматизировать весь процесс. Ведь как объяснил ему привезший ксеноса разведчик, всё, что будет требоваться от работающего с этой программой, сунуть в аппарат клиента, и включить кнопку.

Как понял сам Мишель, именно эта простота и была главной составляющей всей задумки самого Влада. Представители вновь открытой расы, покупают автохирургов, и программное обеспечение к ним. Но вся хитрость заключается именно в программе. Пациент ложится на стол, и оператор включает компьютер. Дальше, работает только техника.