Судороги Земли (СИ)

  - С чего ты взяла? - удивился выходец.

  - Прошу тебя, не надо лжи... - Голос Наиты блёк и выцветал на глазах. - Я видела...

  - Что ты видела?! - вспылил Зодчий.

  События сегодняшнего дня достаточно взвинтили заставника, поэтому любая новая тайна или даже намёк на неё, воспринимался им как личное оскорбление.

  - Что ты видела? - повторил он злым голосом.

  - Я видела... - тихо повторила девушка. - Твоя рука!..

  Зодчий стал догадываться. Он рванул рукав рубахи, одним движением оголив руку до локтя.

  - Ты про это? - спросил он, поднимая ладонь вверх.

  В свете керосиновой лампы металлом блеснуло запястье. Девушка в ужасе подняла на него глаза и выдохнула одними губами:

  - Да...

  - И что с того?! - почти крикнул Зодчий.

  Наита отшатнулась.

  - Ты... ты не понимаешь?!

  - Я в этом сумасшедшем мире ничего не понимаю! - грубо крикнул он.

  Прошла секунда. Девушка продолжала смотреть на Зодчего полными ужаса глазами; слёзы тихо ползли по её бледным щекам.

  - Ты не выходец... - Голос, с трудом родившийся в трепетно бьющейся груди, умирал на её дрожащих губах.

  - А кто же я?!

  - Меченый...

  Лёгкие расширились, заняв весь объём грудной клетки, однако воздуха всё равно не хватало. Зодчий смотрел перед собой - потолок... стены... пол... но ничего этого не видел.

  Он очнулся, когда низкая дверь уже захлопнулась, и в полной тишине торопливой дробью простучали шаги Наиты. Каждый звонкий удар её каблучков по лиственничным плахам острыми иглами впивался в незащищённое сердце...

  Зодчий остался в коридоре один.

  Да разве только в коридоре?..

  О сне оставалось лишь мечтать.

  Зодчий уткнулся горячим лбом в прохладное стекло и бездумно глядел перед собой. Мыслей в голове не было. Она была пуста, как коридор на цокольном этаже, когда в нём затихли стремительные шаги девушки. Чего она испугалась? Почему убежала с такой поспешностью?.. Слово... Одно-единственное слово, произнесённое трепетными губами Наиты, свирепым ураганом разметало всё, что он кропотливо, шаг за шагом, строил в своей душе все эти долгие месяцы... Слово прозвучало, вызвав реакцию самоуничтожения, самоликвидации того мира, в который Зодчий с таким трудом заставил себя поверить... Слово горело в его сердце раскалённым шаром, и на этот всё уничтожающий пламень, словно бабочки на свет костра, слетались мысли. Подобно всё тем же бабочками, они окунались в пылающие языки и сгорали, так и не поняв, что надежда увидеть свет привела их прямо к гибели...

  Мысли в агонии умирали - они не хотели жить в этом жестоком мире...

  Зодчий смотрел в ночной сумрак ничего не видя, не слыша, с нетерпением ожидая прихода утра, чтобы вернуться на заставу, где всё кажется таким простым и понятным: впереди Зокон - потенциальный враг, позади поселение - потенциальные друзья, а посередине они - выходцы, которых заносчивые поселенцы между собой зачастую называют "выродками"...

  В комнату кто-то тихо вошёл.

  Зодчий не хотел оборачиваться. Он привык к тому, что все события в поселении так или иначе всегда несут ему только боль и страдание. Шаги за спиной замерли. Зодчий заставил себя обернуться.

  Арина стояла перед ним и взволнованно теребила оборки сарафана.

  - Ты принесла мне много хороших новостей? - попытался пошутить Зодчий.

  - Если бы... - вздохнула девочка.

  - Тогда отбросим глупые условности. Что случилось?

  - Я не уверена, но на Третьей заставе что-то происходит...

  - Ночью?

  - Это у нас - ночь, а с той стороны может быть любое время.

  - Наверное, ты права... Так что на Третьей?

  - Мои ощущения странные. На Переход не похоже... Это что-то другое.

  - Опасное?

  - Сейчас всё опасно...

  Зодчий раздумывал недолго.

  - Поеду один, - решительно сказал он. - Утром моим заставникам скажешь, пусть отправляются обратно, а я осмотрюсь на Третьей и к вечеру вернусь.

  - К нам не заедешь? - в голосе девочки слышались просительные нотки.

  - Не знаю...

   - Зодчий, ты видел, какие ловушки наш профессор для недовыходцев придумал? - Глоток всё время забегал вперёд и мешал идти.

  - Не видел! - попытался отмахнуться Зодчий.

  Но Глоток так просто сдаваться не собирался. Он катился рядом с шагавшими в ногу Зодчим и Кучумом и продолжал тараторить:

  - Мне кажется, Лунь специально всё это изобрёл. Он рассказывал, что очень любил устраивать всякие фокусы, когда был студентом!

  Зодчий резко остановился. Глоток вопросительно посмотрел на него.

  - Чего ты?..

  Зодчий придвинулся к самому лицу Глотка и негромко проговорил:

  - Я попрошу Луня специально для тебя изготовить парочку этих ловушек.

  - Зачем? - не понял Глоток.

  - Чтобы снизить твою болтливость до безопасного для окружающих уровня!

  Глоток обиженно фыркнул и отстал. Дальше шли молча. Через несколько десятков метров они увидели то, что ещё сегодня утром было Третьей заставой, а теперь лежало в руинах.

  Кучум неторопливо стал объяснять:

  - В последнюю неделю мы ведём наблюдения за зоной конфликта круглосуточно. Первые три дня Зокон бомбардировал нас энергетическими капсулами. Лопались они с жутким грохотом, но особых волнений не доставляли. Споры сами по себе безобидны, потому что в полноценные растения развиться не успевают. Но три дня назад всё кардинально изменилось: капсул стало намного меньше, зато содержимое в них начало беспокоить. Самостоятельно определить структуру новообразований мы не смогли, поэтому послали за Лунем - надеялись с его помощью разгадать этот ребус. Но Лунь, простояв полдня с биноклем (подойти ближе было нельзя из-за мелкой энергетической "шрапнели"), заявил: "Я биолог, а не физик!" Потом добавил, что процессы, происходящие вокруг лопнувших капсул, никакого отношения к растениям не имеют. И уехал.

  - Узнаю старину Луня! - с теплотой в голосе сказал Зодчий.

  - А со вчерашнего утра, - продолжал Кучум, - бомбардировки полностью прекратились. Мы обрадовались - похоже, осадное положение позади и можно немного расслабиться. Но после двухчасового затишья Зокон неожиданно активизировался по всей ширине. Такого мы ещё не видели! Обычно при "громовом" Переходе в Зокон попадали достаточно крупные объекты. Однако подобное случалось довольно редко и носило единичный характер. Теперь же вся масса Зокона - все эти миллионы тонн металла, дерева, песка, камней - устремились вперёд, словно салазки по обледенелой горке. В начале скорость движения была небольшой и составляла метры или даже сантиметры. Но постепенно скорость увеличивалась. Вчера вечером мы поняли - заставе конец. Пришлось в спешном порядке вывозить самое необходимое.

  - Почему в поселение за помощью не послали? - спросил Зодчий.

  - У нас пятеро на "побывке", поэтому каждая пара рук на вес золота.

  - А сейчас как?

  - Сам посмотри... - Кучум указал в сторону развалин заставы.

  Утро давно наступило. Света оказалось достаточно, чтобы рассмотреть удручающую картину тотального разрушения. Зокон всей своей невообразимой массой наполз на постройки заставы, местами подмяв их под себя, а местами перемешав чудовищным миксером с собственными мелкими деталями, плывущими по его гребню словно пена. Теперь уже невозможно было понять, где, собственно, сам Зокон, а где фрагменты разгромленной застава...