Амулет безумного бога

и. Я не стану вас упрашивать, но все равно буду вашим мужем, пока не потеряю к вам всякий интерес или вы не умрете от моих ласк.

Он повернулся и окинул взглядом Оладана.

- Ну а эта тварь, имеющая наглость ходить на двух ногах, скоро будет ползать и выть. Она у нас живо вспомнит, как должно себя вести животное...

- Еще бы - ведь у меня есть превосходный образец для подражания, сказал Оладан и плюнул в волчью маску.

Мелиадус круто повернулся, закутался в мантию и отошел к креслу.

- Скоро вы предстанете перед Тронной Сферой, - произнес он срывающимся голосом. - Я не убью вас - на несколько дней у меня хватит терпения. Завтра на рассвете мы отправимся в Гранбретанию. В пути сделаем небольшой крюк, - я хочу, чтобы вы увидели падение Камарга. Между прочим, я провел там целый месяц, любуясь гибелью его защитников и падением башен. Теперь уже недолго ждать. Я приказал войскам отложить решающий штурм до моего возвращения. Думаю, вам приятно будет взглянуть на свою родину... вернее, на то, во что мы ее превратили. - Он засмеялся, склонив голову на бок. - А вот и цепи!

В павильон вошли воины Ордена Барсука, внеся массивные цепи, жаровню, молоты и заклепки.

Хокмун, Иссольда и Оладан сопротивлялись, но вскоре тяжесть цепей увлекла их на пол. Затем Барсуки заклепали цепи раскаленным докрасна железом, и Хокмун с тоской осознал, что ни одно человеческое существо не в силах разорвать такие оковы.

Когда кузнецы закончили работу, к пленникам подошел барон Мелиадус.

- Мы доберемся по суше до Камарга, а оттуда - до Бордо, где нас будет ждать корабль. К сожалению, я не могу вам предложить летающую машину. Почти все наши орнитоптеры сейчас над Камаргом - стирают его с лица земли.

Хокмун закрыл глаза. Больше он никак не мог выразить свое презрение к врагу.

Утром узников бросили в открытый фургон. Их не кормили до тех пор, пока усиленно охраняемый караван во главе с бароном Мелиадусом не отправился в путь. Время от времени Хокмун мельком видел своего заклятого врага, ехавшего впереди рядом с сэром Хьюламом д'Аверком.

Погода была по-прежнему пасмурная, гнетущая. На лицо Хокмуну упало несколько крупных капель, забрызгав глаза. Но протереть их герцог не мог мешали оковы.

Фургон покачивался и подпрыгивал на ухабах, а вдали, на фоне городских стен, маршировали войска Темной Империи.

Хокмуну казалось, что его предали все, кто только мог. Он доверился Рыцарю в Черном и Золотом - и лишился седельных сумок. Он поверил д'Аверку - и оказался в руках барона Мелиадуса. Герцог тяжело вздохнул, подумав, что и Оладан, возможно, способен предать его, чтобы спасти свою жизнь...

Он погрузился в едва ли не сладостную апатию, которую уже испытывал несколько месяцев назад, в Германии, когда был разбит и попал в плен к барону Мелиадусу. Мускулы его лица онемели, глаза потухли, мысли стали вялыми...

Иногда к нему обращалась Иссольда, но он отвечал односложно, не стараясь ее утешить, - зная, что это все равно не удастся. Иногда Оладан