Оккупация

— Что скажешь насчет этого дружка? Знакома тебе эта штучка? Или ты больше привык скальпелем работать?

Усмехнувшись, Вадим ударил его с дистанции — не слишком сильно, скорее, с целью образумить. Однако удар пришелся в пустоту. Кельнер номер два загодя упредил выпад и довольно легко уклонился. Но и Дымов не дремал, за первым выпадом тут же последовал второй — более мощный и стремительный. Получилось что-то вроде боксерской двойки. Второй удар подсек противника под колени, заставив не слишком ловко кувыркнуться на полу.

— Что ж, ты сам напросился!.. — вскочив на ноги, чужак шагнул к Дымову. От очередного удара он даже уклоняться не стал — попросту взмахнул мечом, и пронзительная боль заставила Вадима отшатнуться. Этого не могло быть, но, тем не менее, это произошло. Сталь перерубила лимб, оставив лежать треть его на полу. Два непересекающихся мира неведомым образом пересеклись.

— Ну, как тебе это нравится? — чужак сделал еще шаг, и меч снова свистнул в воздухе. Почти машинально Вадим вскинул навстречу бронированный блок, и очередная вспышка боли выдавила из его груди крик. Меч и на этот раз справился с преградой, хотя силу удара метаброня частично погасила. Сталь, которой проще простого было располовинить тело Дымова, лишь вскользь задело его плечо. Однако и этого короткого прикосновения хватило, чтобы нанести Вадиму серьезную рану. Самое же страшное заключалось в том, что происходило нечто невероятное. С подобным он еще не сталкивался.

С ужасом глядя на посвистывающую сталь, Дымов продолжал отступать шаг за шагом. Металл не способен перерубаиь тень, но именно это сейчас и происходило. Два разнородных пространства вопреки всем наукам сплелись в одно, и метатело Дымова, всегда бывшее надежной преградой для пуль, ножей и смертельной температуры, теперь оказалось практически беззащитным.

— Может, померяемся равным оружием? — все тем же мечом противник сшиб со стены алебарду. Проехав по полу, она застыла у ног Вадима. — Попробуй, авось, с этой штучкой у тебя получится лучше.

Это была уже явная издевка, но выбирать не приходилось. Быстро нагнувшись, Дымов подхватил алебарду.

— Вот это уже другой разговор! — незнакомец явно обрадовался. — А то взяли, понимаешь, моду — с бомбами ходить, пульками плеваться. Все должно быть честно, мсье Дымов!

— Кто ты? — Вадим ощутил самую настоящую растерянность. Чувство относилось к давно забытым, и оттого смятение было только сильнее. Происходило нечто, чего он решительно не понимал, к чему не был готов. Чужак не просто издевался над ним, он бил его, как мальчишку. Бил оружием, которое Дымову было неподвластно.

— Я Рагес, князь дайков из славного племени шерхов. — Представился чужак. — Впрочем, тебе это уже не пригодится, поскольку через минуту ты умрешь.

— Но ты можешь хотя бы объяснить…

— Я ничего тебе не буду объяснять! — лицо князя посуровело. — Достаточно того, что я назвал тебе свое имя. Мы здесь не для долгих бесед.

— Вы воюете с томусидианами?

— Не твое дело! — рявкнул князь. — Эта страна должна погибнуть — и она погибнет…

Атака была столь стремительной, что Вадим сумел отбить лишь первый удар. Вторым ударом противник перерубил древко, третьим и четвертым вновь рассек аркан, по сию пору стягивающий кельнера номер один, чувствительно полоснув сталью по метателу Дымова. Из груди Вадима вырвался стон. Боль заставила экстрасенса снова отступить. Конечно, все его раны было не столь уж сложно залечить, однако на это требовалось время, а как раз времени ему давать не собирались.

Виртуозно покручивая в воздухе длинным мечом, князь неторопливо приближался. Шаг у него действительно был княжеский — с щегольским оттягом ступней, с сановным покачиванием плеч.

— Признаюсь, такого противника, как ты, я встречаю впервые. — С пафосом проговорил шерх. — Наверное, с тобой было бы интересно помериться силой в честном поединке — и не здесь, а под открытым небом на большой славной поляне, но ты пойми меня правильно: в любом деле важен результат. Кто знает, возможно, в своем теле ты и впрямь справился бы со мной, но я уже сказал: сегодня мы играем по моим правилам и на моем поле. А потому не обижайся…

Сверкающий меч взлетел над головой Дымова. Чересчур медленно и излишне красиво. Князь явно любовался собой и, должно быть, уже не ожидал серьезного сопротивления от сломленного противника. Именно поэтому яростный всплеск Дымова оказался для него полнейшей неожиданностью. На этот раз Вадим уже не забавлялся и не щадил своего врага, — он прибегнул к самому страшному своему оружию — тому самому, которое пускал в ход против банды Маршала. Сил оставалось не столь уж много, но на одну добрую вспышку его все же хватило. Пылающие ладони сами собой вскинулись навстречу князю, и сразу два огненных шара ударили в тело противника, прошив его насквозь. Прежде чем огромную дыру затянуло багровым сумраком, Вадим успел рассмотреть кусочек противоположной стены. А в следующую секунду изо рта князя фонтаном хлынула кровь, и сломанной куклой он повалился на пол.

— Это тебе так просто не пройдет. — Существо, пребывавшее в теле кельнера номер один яростно сверкнуло глазами. Аркан его уже не удерживал, но, видимо, оно тоже было крепко напугано. Потому и не делало попыток к возобновлению схваток.

Не реагируя на угрозу, Вадим подобрал двуручный меч князя и шатко попятился.

— Иди, иди! — с угрозой проговорил кельнер. — Мы еще встретимся.

Даже на то, чтобы достойно ответить, у Вадима не нашлось сил. Кровь хлестала из раны на плече, перекрашивая рубаху и брюки в багровый цвет, культяпки лимбов горели свирепым огнем. Все также сжимая меч двумя руками и не спуская с противника глаз, он покинул помещение. Пора было зализывать раны, и, сдерживая рвущийся из груди стон, Вадим поспешил по ступеням служебной лестницы наверх. Даже сейчас он меньше всего думал о себе. Следовало как можно скорее позаботиться о Шматове с Мироновым, попытаться их вытащить из гостиницы-ловушки.

Как бы то ни было, но до номера Дымов так и не сумел добраться. Пытаясь остановить кровь, он сконцентрировался на собственной боли, свернув ее в единый поток, направил в ладонь. Это и был тот самый универсальный скальпель, который с легкостью запаивал разорванные сосуды, сшивал края ран и удалял омертвелые ткани. Увы, на этот раз головокружение не позволило ему довести начатое до конца. Вадим попросту не рассчитал энергетического всплеска. Воздействие оказалось гораздо сильнее. Рана на груди мгновенно зажила, обратившись в багровый рубец, а болевой всплеск наотмашь хлестнул безжалостной плетью по нервным узлам. Чернота тотчас заволокла окружающее пространство, и уже на последнем лестничном марше сознание Дымова явственно поплыло. Голову стиснуло в огненных тисах, лестница и стены начали растворяться в чернильной мути. Падая, Вадим крепко приложился головой к ступеням, и невидимый рубильник отчетливо щелкнул под темечком, отключая все биологические системы разом…