Отзвуки серебряного ветра. Мы - были! Призыв

– Мастер, – раздался из толпы чей-то голос, – а что если двое полюбят одну или, наоборот, две одного? Как тут быть и чем тут может помочь эмпатия?

– Вы скоро все узнаете, – улыбнулся Илар ран Дар. – Возможно, наши обычаи и моральные нормы поначалу покажутся вам немного странными, а то и дикими. Но вы поймете, обязательно поймете, что все направлено только на уменьшение количества боли. И что все вопросы разрешимы, если люди отбрасывают предрассудки и больше не причиняют друг другу душевную боль, не рвут больше души друг друга на части из-за непонимания. Ведь именно непонимание того, что другому тоже бывает больно, и приводит к большинству бед во внешнем мире. А у нас самые израненные и изорванные души снова расцветают. Простите, если я говорю слишком красиво...

Командор как-то очень беззащитно улыбнулся, и эта улыбка разрядила страх некоторых новичков. Рас смотрел на легендарного мага и понимал, что получил все, о чем только смел мечтать, с болью смотря на волчьи законы вокруг. Но это осталось там, внизу, а он теперь здесь, в месте, где нет ненависти и подлости. Где их не может быть по определению! Теперь он понимал причину отчужденности аарн среди других народов. Из всеобщей любви снова окунуться в дерьмо, притом будучи полным эмпатом? Чувствовать всю злобу, ненависть и подлость окружающих? Не приведи Благие! Тут станешь сдержанным...

Но вдруг Рас вспомнил кое-что, о чем, ослепленный своим горем, совершенно забыл. Он вспомнил о матери. О своей несчастной, вечно голодной и ежедневно избиваемой пьяным отцом матери. Только сын сдерживал ублюдка, а то бы несчастная женщина давно была забита насмерть. Ее-то Рас не имел никакого права оставлять умирать голодной смертью! А значит, ничего у него не будет! Но этот долг выше, тысячекратно выше, чем собственное счастье. Бывший вор стиснул зубы, чтобы не выпустить рвущийся наружу вопль отчаяния, и начал прорываться сквозь толпу к Командору. Не так-то просто это оказалось – каждый из новичков стремился хоть дотронуться, хоть подойти ближе к так поразившему их воображение человеку.

Илар стоял и улыбался им всем – каким же счастьем было для него вот так стоять перед потерявшими всякую надежду и давать им ее снова. Окидывая взглядом молодые и немолодые одухотворенные лица, он знал, что высшего счастья у него быть не может. Он не зря прожил свою жизнь. Себя прошлого, когда ему еще хотелось власти, маг вспоминал, как нечто отвратительное. Слава Свету и Тьме, что однажды он сумел понять свои ошибки и сумел измениться. Счастье, что повстречал на своей дороге Учителя, воспитавшего из самовлюбленного и властолюбивого императора Командора. Илар снова улыбнулся и вдруг вздрогнул, такой резкой болью стегануло его из толпы. Кому-то из новичков было настолько плохо, что бедняга проецировал, еще не пройдя Посвящения. Илар быстро отыскал взглядом источник этого ужаса и увидел какого-то невысокого парнишку, упорно прорывающегося к нему. Командор вспомнил, что о нем говорила Тина – мальчик любил погибшую Лану. Малыш явно нуждается в помощи... Он двинулся навстречу Расу, и подойдя, взял его за руку. Тот поднял глаза и увидел самого Командора, грустно улыбающегося ему, только ему. В глазах мага было столько сочувствия, что Расу стало не по себе. Но потом он снова вспомнил о своем долге и упрямо набычился.

– Ты хочешь поговорить со мной, мальчик мой? – покрыл его всего глубокий, мягкий, обволакивающий голос.

– Да...

– Идем.

Командор повел ошеломленного Раса куда-то. Он и опомниться не успел, как они уже сидели друг напротив друга в крохотной уютной каютке, в которой, кроме столика и двух кресел, ничего не поместилось. Парень с трудом заставил себя выпить протянутый ему бокал какого-то незнакомого напитка, не почувствовав вкуса.

– Мы все любили Лану... – тихо сказал Командор. – И мы ее помним. Крепись, мальчик.

– Не только это... – еще тише собеседника сказал, почти прошептал Рас. – Я никогда и подумать не мог, что меня, вора, могут взять... Но я вынужден отказаться. Если я уйду, мама с голоду умрет. Или ее отец спьяну насмерть забьет. Я не могу этого допустить, кем бы я стал, если бы допустил это? Простите меня...

Илар откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на парнишку. По лицу того текли слезы, взгляд обреченный, но решительный. Он уже все для себя решил... Решил, и готов сжечь за собой мосты. Командор медленно поднял глаза на Тину, стоявшую незаметно в уголке. В глазах девушки плавал восторг – каков же должен быть человек, чтобы отказаться от самой сокровенной мечты ради помощи беспомощному? Да, она его мать. Но сколь многие из пашу продадут за лишний кредит собственную мать... Илар перевел взгляд на Раса, улыбнулся ему и сказал:

– Неужели ты думал, малыш, что мы не предусмотрели подобных случаев? Забери маму с собой, она порадуется твоим успехам.

– Но она же бывшая проститутка! – вскочил на ноги Рас.

– А какое это имеет значение? Если она не сможет стать одной из нас, то на многих планетах есть города для родственников наших братьев и сестер, не способных жить в среде Аарн. Никто из них никогда ни в чем не нуждался и не будет нуждаться!

Расу вдруг показалось, что с него сняли какую-то неподъемную тяжесть, мечта снова засияла впереди, смягчая боль утраты. Он встал и хотел упасть перед Командором на колени, но тот мягко удержал парня и обнял его.

– Бери парадную форму и отправляйся за мамой. Терминал формы откроет тебе портал в любую точку Моована.

– А можно, чтобы кто-нибудь пошел со мной? – опустил голову парень. – Они с отцом сейчас в таком месте, что чужим там сразу перо в бок. Этот подонок ее каждый день избивает и голодом морит, хотя денег у него немерено. Только я ее и подкармливал, а меня туда не больно-то пускают...

Илар снова поднял взгляд на Тину, и девушка согласно опустила веки.

– Никогда мы не оставляли ни одного из наших без помощи, – негромко сказала она. – Думаю, что меня и пары моих кошек вполне достаточно, чтобы нагнать страху на любое зверье.

Рас медленно отступил к стене и до земли поклонился им обоим.

– Спасибо вам за то, что вы есть на свете... – тихо сказал он.

Тина взяла его за руку и куда-то повела. Ни один из них не увидел, как «несокрушимый» Командор отвернулся к стене и незаметно смахнул непослушную слезу с глаз. Рас не видел, куда его вели, все плыло, как в тумане, он послушно шел вслед за девушкой и опомнился только, когда перед ним положили черно-серебристое великолепие – парадную форму ордена Аарн. Оказалось, что надевать форму нужно на голое тело... Почему-то Расу было совсем не стыдно раздеться догола перед почти незнакомой девушкой. Комбинезон, казалось, сам наделся на него и в то же мгновение стал второй кожей, настолько в нем оказалось удобно. Он опустил взгляд на тусклую эмблему на плече и был вознагражден картиной того, как эта эмблема начала медленно наливаться темно-багровым огнем. Глаз, лежащий на ладони аватары ожил, и Бездна взглянула Расу в самую душу, оценивая и взвешивая его. А еще через мгновение волна дружелюбия и тепла омыла его всего. Казалось, вокруг прыгает лохматый, веселый щенок и изо всех сил ластится. Парень с таким изумлением посмотрел на Тину, что девушка весело рассмеялась.

– Наша форма – живая, – объяснила она все еще с улыбкой. – Поэтому она такая удобная, она ведь чувствует все потребности твоего тела и подстраивается под них. Но оживает форма только тогда, когда надета на аарн и ни в каком ином случае. Напялившего ее на себя чужака может даже убить.

– Спасибо, – кивнул несколько успокоившийся Рас.

Тина снова повела парня по светло-серым коридорам дварх-крейсера. Теперь он осматривался вокруг с куда большим интересом. Его не оставляло странное ощущение, но казалось, что пространство, в котором извиваются и пересекаются эти бесчисленные коридоры, не ограничивается тремя измерениями. Так это или не так Рас пока не знал, но место, которое он только что видел над головой, неожиданно оказывалось сбоку или под ногами. И эти перемещения несколько нервировали непривычного человека. Наверное, не только человека. Рас успел увидеть множество гвардов, несколько арахноидов пронеслись по потолку, а однажды вдалеке мелькнул массивный крылатый силуэт дракона.