Наперегонки со смертью

— И что с нас за это? — спросил я настороженно.

— Ничего. Вы гости моей племянницы, — ответил Родриго и, улыбнувшись, подмигнул: — Разве что «календарь Зорана» с автографами девчат.

Новая Земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино

22 год, 16 число 6 месяца, четверг, 14:25

Обед был выше всяческих похвал. Даже показалось, что лучше, чем у Саркиса приготовлено. Правда, кухня совсем другая, попроще, пообыденнее, но — объедение. Я и так всегда любил «повеселиться, особенно пожрать», а тут просто в гурманий рай попал. Для простого человека, не избранного. Впрочем, учитывая ограниченное количество развлечений на Новой Земле, культ вкусной еды должен был тут образоваться сам собой. Все же мы не в престижном ресторане сидим, а в тривиальной столовке типа студенческой, которая после шикарной гостиницы выглядела внешне совсем убого. Тем приятнее было убедиться в качестве местной кухни.

Получал я удовольствие от хорошей еды и одновременно сгорал от стыда, сталкиваясь взглядами с обедающими кубинцами.

Нервы у нас совсем стали ни к черту. К концу поездки можно вполне записываться на прием в «желтый дом» к доброму доктору с галоперидолом. С диагнозом паранойя обыкновенная.

А заселили нас кубинцы просто в шикарный отель. На удивление. Шесть звезд, не меньше. «Хилтон» точно отдыхает в сторонке, нервно покуривая. Правда, у этой гостиницы названия не было совсем. Да и зачем? Такие отельчики делают исключительно для своих, и они в рекламе не нуждаются.

Войдя в совсем неприметную дверь со двора, где стоянка машин, мы неожиданно оказались в ярко освещенном зимнем саду под стеклянным куполом. Из декорированных кадок вверх, к свету, тянулись разнообразные тропические растения, радуя глаз сочной, насыщенной зеленью после голого двора с темно-серыми стенами и светло-серым гравием. Среди кадок в этом лобби стояла стильная и дорогая мягкая мебель красной кожи. Одна стена этого великолепия от пола и выше роста человека отдана под огромный аквариум с большими яркими рыбами совершенно незнакомых мне пород.

Зимний сад окружен с трех сторон галереей, из которой ярко-красные двери вели в номера. Такие же двери окружали зимний сад и на первом этаже.

И перед аквариумом стояла большая, слегка изогнутая стойка ресепшн из полированного черного дерева с синеватым отливом. За ней азартно играла на компьютере симпатичная смуглая брюнетка с иссиня-черными волосами, убранными на затылке в большой пучок. Одета она была в обтягивающем фигуру платье цвета «электрик». Декольте этого одеяния больше открывало любопытному взору, чем скрывало. А посмотреть там было на что. Из украшений на ней — только большие серьги кольцами и яркая помада на губах.

Увидев дона Родриго, девушка заполошно закрыла ноутбук и разлепила губы в дежурной улыбке.

— Исабель, — сказал ей «эль хефе», как бы не замечая ее занятия, — размести этих людей как самых дорогих наших гостей. Военных на первый этаж, остальных — наверх.

Потом повернулся к нам:

— Располагайтесь, отдыхайте с дороги. Исабель скажет вам, когда будет обед. Я, с вашего позволения, откланяюсь. Дела. Вашу культурную программу потом согласуете с Вероникой.

И ушел.

Исабель попросила подойти к ней сначала «военных», которым раздала ключи от номеров на первом этаже, и, показав жестами, какие от каких дверей, отправила тех заселяться самостоятельно.

Потом с улыбкой окинула взглядом меня с гаремом и попросила нас следовать за ней.

Мы поднялись по широкой винтовой лестнице на галерею, где Исабель открывала двери подряд и жестом приглашала входить очередную пару.

Да, надо особо отметить, что, идя перед нами в своем коротком платье в обтяжку, эта великолепная Исабель просто сразила меня. Ее походка в сочетании с осиной талией, большими, но идеальными ягодицами под обтягивающим платьем настраивала на брутальность. Не будь я так пресыщен женским вниманием, она могла бы быстро довести меня до неконтролируемой сексуальной агрессии, а продлись это представление чуть подольше… Даже мои девочки расширили ноздри, глядя во все глаза на всю эту плавно покачивающуюся красоту. А Булька, судя по тому, как взвизгнула Альфия, ревниво ущипнула ту за задницу, чтоб не глазела куда ни попадя. А посему общение с этой сравнимой разве что с действующим вулканом красотой я постарался свести к минимуму.

А вот с первого взгляда ничего такого об этой Исабель даже не скажешь. Девушка и девушка за компьютером. Эта красота особая, не статичная. Она в динамике. Походя припомнил, как где-то вычитал, что римский император Тит после взятия Иерусалима пылко влюбился именно в походку иудейской принцессы Вероники. И когда та, после перелома ноги, стала ходить несколько по-другому, любовь императора улетучилась неизвестно куда.

Вопреки моему ожиданию большой по площади номер был оформлен не в карибском тропическом стиле, а в некой смеси хай-тека с японскими мотивами. Дорогое дерево в сочетании с кожей цвета яичной скорлупы и темно-красными, кожаными же, вставками. Огромная низкая кровать, почти тахта. Шкаф-купе во всю стену с дверцами, набранными из пергаментных квадратов. Такая же «пергаментная» ширма, которой при желании можно оградить спальное место от остального номера. Мягкая мебель в той же стилистике вокруг чайного столика со столешницей из толстого стекла. Много зелени в кадках, что, на мой взгляд, уже лишнее. И хромированные светильники. Но во всем чувствовалась умелая и талантливая дизайнерская рука.

И новый для меня предмет гостиничного интерьера — оружейная стойка, сделанная из того же дерева, что и остальная мебель в номере. И скорее всего, заказывалась она со стойкой одновременно, в гарнитуре. Этак ненавязчиво, вместо вешалки с отделением для зонтов.

Пожал плечами и поставил в нее «ругер», предварительно отсоединив магазин и положив его на специальную полку.

Санузел был общим. Две раковины под большим зеркалом с подсветкой, унитаз, биде и огромная, яйцеобразной формы ванна-джакузи. На пару человек одновременно. Сантехника вся ослепительно белая, при черной плитке стен. Очень стильно при минимуме цветового решения.

Прежде чем выйти, пустил воду в джакузи. Пусть набирается, пока разденусь. После местных пыльных дорог водные процедуры — первое, чего просит душа. Все остальное — потом.

Новая Земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино

22 год, 16 число 6 месяца, четверг, 19:15

Вторую половину дня до темноты провели на ипподроме, в качестве культурной программы.

Смотрели заезды американских рысаков из директорской ложи, где нас рассадили за столиками и тут же подали прохладительные коктейли.

Ложа — этакий большой балкон под маркизой, нависающий над основными трибунами, с отдельным входом и совмещающий в себе солярий с рестораном.

— От всей нашей семьи желаю вам хорошо провести вечер на нашем ипподроме, — сказала Вероника де Охеда, когда мы все расселись кому где нравится.

— Вашем ипподроме? — переспросил Тристан, не отпуская руки Антоненковой.

— Нашем, нашем… — улыбнулась ему докторица. — Этот ипподром — собственность семьи Лопес. — Потом обвела взглядом всю компанию и добавила: — Если кто захочет чего-то посущественней, чем «мохито», то может сам приватно сказать об этом официанту, и тот принесет, что пожелаете.

Села за столик около меня и сказала вполголоса:

— Уф…

Не привыкла, видно, она работать массовиком-затейником.

Вот с этой верхотуры мы и смотрели, как лошади соревнуются друг с дружкой в таскании по кругу на скорость двухколесной тележки с недомерком, вцепившимся в вожжи.

— Вероника, а почему эти водители кобыл такие маленькие: дети, что ли? — поинтересовался я.

— Нет, что ты, Хорхе, — мило улыбнулась докторица, — просто подбирают на эту работу тех, кто легче по весу, чтобы лошади было легче бежать. На скачках то же самое. Вес жокея — не больше сорока шести килограмм. Ты на кого поставил?