Никем не победимая! (СИ)

- Собаке – собачья смерть ! прогремел над поляной оглушительный после тишины голос. – Недостоин жизни предавший своих боевых товарищей ! На месте исчезновения капитана завертелся серый смерч; разметал по всей поляне военную форму; закружил серый порошок и бросил его в лица стоявших в оцепенении казаков…

- Так будет с каждым, кто предаст своих боевых товарищей ! - ударил по ушам громкий властный голос. И исчез, оставив на поляне растерянных казаков, в один миг лишившихся и командира и ответчика перед высоким начальством. А что придётся отвечать за покинутые без приказа окопы – понимал каждый. Понимал и содрогался !

А в это время солдаты Французского легиона, переправившиеся на десантных лодках через реку и получивших в своё распоряжение Грузовики, бронемашины и лёгкие танки – катили, длинной колонной, по разбитой лесной дороге по направлению к Трубачёвску… Переправа и занятие вражеского берега прошла без единого выстрела, что очень обрадовало легионеров и вселило в них уверенность: эти проклятые русские, наконец то, испугались и побежали на восток… Тем лучше для них – легионеров: ходили по вагонам – среди солдат и младших чинов, во время следования на фронт, смутные слухи о пропадающих на этом участке фронта целых дивизиях ! А тут такая удача: повоевали немного и без потерь переправились через полноводную реку – даже сапог не замочив ! Конечно – кое кто из легионеров погиб, но это, наверняка, были неудачники, которым просто не повезло на этой войне… А вот им – повезло, хотя бы в этой операции и, возможно – будет везти и дальше… А вскоре и войне конец… Так думали многие, покачиваясь на ухабах и рытвинах, пока на них с небес не обрушилась крылатая смерть ! И тогда живые позавидовали мёртвым ! С неба обрушивались воющие, свистящие огненные полосы, разрывающиеся сотнями разлетающихся осколков и чугунных шариков; расплёскивающие в разные стороны горючую жидкость, прожигающую мясо до костей и наносившую страшные раны ! Рёв штурмовиков Ил-2 – звено за звеном заходящих на новую атаку; грохот разрывов и страшные крики обожжённых: всё это смешалось в чудовищную какофонию – зловещую музыку смерти ! А стоны раненых и крики о помощи просто тонули в ней…

Бомбардировщики Ju-87 нанесли волновой удар по просочившимся на правый берег Судости. Первая группа, вынырнув из-за леса, обрушилась на переправу, разметав её в клочья, а вторая – просыпалась бомбовым подарком от "русских варваров" на головы "просвещённых" легионеров. Проутюжила скопление солдат и техники, переправленной на противоположный берег, не жалея незахваченных трофеев. Развёрнутый в цепь батальон бойцов, прибывший из Трубачёвска, зачистил место разгрома колонны и долго гнал уцелевших и не желающих сдаваться к реке, переплыть которую – из-за отсутствия переправы, хилому европейскому организму было не под силу. И последнюю, жирную точку в этом прорыве поставили реактивные установки "Град", нанёсшие массированный и очень точный удар по позициям Французского легиона, надолго уничтожив желание наступать дальше… А я… А я направился на Орловский аэродром…

При захвате города нам достались в награду за стремительность и профессиональное мастерство выделенный командующему 2й танковой группой пассажирский самолёт Ju-52/3m, вмещающий 18 пассажиров; три разгонных легких одномоторных "Шторха", используемых для штабных нужд и группа – 10 истребителей сопровождения Me-109 F. Подумал: сколько не оттягивай, перед смертью не надышишься. Надо лететь в Москву и предстать пред грозны очи Верховного главнокомандующего: хочу я этого или нет ! А если это надо сделать – то почему не сейчас ? И подарочек для грозного Вождя имеется. Лечу… Заранее связался со ставкой, выделив особо – лично для товарища Сталина: Прошу предоставить на Тушинский аэродром к 10.00 штабной автобус с сопровождающим для проезда через город Москва в Кремль. Вот так вот: лаконично, загадочно и… нагловато. Или смело… А смелость, как известно – города берёт ! Мне же надо всего лишь в Кремль.

Трёхмоторный Ю-52 (4 члена экипажа), стелясь, на бреющем полёте, летел в Москву, обходя участки с противовоздушной обороной. И вообще – обходя, по возможности, места, в которых могли увидеть низколетящий самолёт и суметь быстро сообщить куда следует… Учитывая медлительность прохода информации и такую же медлительность в принятии решений, а так же их реализации – возможность добраться до конечного пункта назначения у нас была 100 процентная. Так и получилось: подлетели к Москве; пролетели на бреющем, распугивая и восхищая местное население; попетляли по над Москвой-рекой; "вынырнули" прямо у аэродрома Тушино с первого захода приземлились на взлётную полосу. Подрулили к зданию диспетчерской и заглушили мотор. Открылась дверь; лётчик опустил трап и я спустился на московскую землю. Потянулся, разминая мышцы, затёкшие после длительного перелёта, быстро окинув внимательным взглядом окрестности. А там наблюдалось нездоровое шевеление и лёгкая паника: на внутренний аэродром сел непонятно откуда взявшийся самолёт. Хорошо закрасили чёрные немецкие кресты и нарисовали красные звёзды. К самолёту бежала, полная служебного рвения охрана; вылет перекрывали грузовиком – пускачём двигателей… Не стал "выёживаться" и устраивать шоу: и так мы прилетели на полчаса позже мною же указанного срока – автобус нас уже должен ждать… "Разрулил" ситуацию – а на что мне Чёрная сила и мои необычные возможности. Подали автобус: в сопровождении целый майор НКВД. Быстро застроил его, чтобы ни вопросов лишних не задавал и не командовал мною и моими людьми. Майор дёрнулся было, но тут же сник – куда ему со мной тягаться ! Обозначил водителю маршрут движения, быстро выехав из ворот аэродрома и потерявшись в узких улочках предместья Москвы. Мелькнула у меня мысль, а майор её подтвердил своими поползновениями на старшинство – сначала нас повезут не в Кремль. А мне это надо ? У меня дома немцев "неокученных" вагон и маленькая тележка ! Да и мои подчинённые волнуются: как тут я; не забижают ли ? А я тут буду прохлаждаться; разговоры с Берией разговаривать… Некогда мне ! Проехали по улице Горького; по Красной площади… При въезде на неё майор показал удостоверение, а я ускорил пропуск автобуса: у майора никаких особых грозных бумаг не было… То же произошло при въезде в Спасские ворота: некогда мне задерживаться – "погоня" следует по пятам: нужно скорее предстать пред ясны очи Верховного ! Вот он, знакомый по снимкам и кинокадрам, подъезд. Пожалте внутрь херы генералы. Пожаловали: неспешно, солидно, но – зыркая по сторонам: вот же она Москва; вот же он Кремль, в который они стремились ! Мои бойцы остались в автобусе, за исключением одного – с шифровальной машинкой "Энигма".В вестибюле "приказал" дежурному вызвать старшего смены; обеспечить присутствующих стульями: десятерых немецких генералов и полковников и на моего бойца. Позвонил – по внутреннему телефону в приёмную к Поскрёбышеву и уведомил пафосно: Командир Спецназа СССР майор госбезопасности Марченко прибыл с личным докладом к Верховному главнокомандующему. Просит срочно принять: дома дети не кормлены; корова не доена – мужской догляд за всем нужен ! И сопровождающий нужен к кабинету товарища Сталина… Невозмутимый Поскрёбышев – видно по ответной реакции, слегка подзавис, но быстро справился с растерянностью и бросил в трубку:

- Я сообщу товарищу Сталину. Сопровождающий сейчас будет… - добавил он, через несколько десятков секунд ожидания… Ну – мы люди не гордые: топать ногами и устраивать истерику по поводу ожидания не будем – подождём… Через несколько минут по лестнице спустился молодой мужчина в полувоенном кителе; окинул заинтересованным взглядом обилие немецких генералов; скользнул равнодушно по лицам моих бойцов и уверено, вальяжно шагнул ко мне. Молодой, да ранний влёт определил кто из присутствующих – майор госбезопасности: мой боец на майора явно не тянул…

- Майор Марченко ? – спросил он с лёгким налётом высокомерия, свойственного "понаехавшим" москвичам, скользнув по мне чуть более заинтересованным взглядом, но тут же изобразив свою значимость…