Гибель Земли

Эта сцена решила все. Генерал Джозеф Райт уже не сомневался, что имеет дело с врагами. Он не знал кто они, но, это, было уже неважно. Райт передёрнул затвор своего автомата, привычно встал на колено. Прибор ночного виденья он сдвинул на лоб — поле боя хорошо подсвечивалось горящим кипарисом. Автомат загрохотал, и Райт не отпускал спусковой крючок до тех пор, пока последний из его нежданных гостей не упал. Когда отгремели выстрелы, Райт не медлил ни секунды. Он пробежал вперед, направил луч своего фонарика на тело поверженного великана, откинул ногой капюшон с его головы. На то, чтобы оценить всё увиденное ему хватило пары секунд, ещё столько же — пережить самое большое в его жизни потрясение.

Когда через пять минут десяток ящеров вбежали в дом Джозефа Райта, он был пуст. Они разбрелись по дому, стараясь понять, куда исчез его хозяин, только что убивший полтора десятка их соплеменников. Один из ящеров, с серебряной ящеркой на черном балахоне, включил фонарь и, направив его на стену, долго смотрел на большую фотографию человека в синей, парадной форме, в белой фуражке, и с четырьмя звёздами на погонах.

Глава 5

Пути создания прозвищ неисповедимы. Дафа Вебера все знакомые звали просто Дамфи. Никто уже не помнил, за что он получил такую игривую кличку. По ней можно было предположить, что Даф Вебер человек добрый и веселый. На самом деле, это был угрюмый громила с широкими плечами и мрачным взглядом из-под нависших бровей. На Вебере висело несколько разбойных нападений, три ходки в окружную тюрьму, куча заказных убийств, и два незапланированных трупа, сооруженных Дамфи два дня назад, после чего он и залег на дно. Дно звали Элис. Эта чернокожая проститутка с потрясающей фигурой и заметно подкачавшим лицом, приютила на время Дамфи. Сделать это ее побудили две причины. Во-первых, он сразу отвалил ей полтысячи гринов, а во-вторых, он ее и не спрашивал, просто пришел, бросил на пол свою сумку, и, растянувшись на кровати, заявил: — Я задержусь у тебя крошка. Недели на две. Не говори только про меня никому. Не надо.

К подобным причудам судьбы Элис привыкла, так что, она хмыкнула, припрятала деньги, и вопросов задавать не стала.

Предыдущий день выдался не по-весеннему жарким, и по предгрозовому душным, так что маломощный кондиционер Элис работал на полную мощность. В пять часов утра они еще спали. Обычно Элис выходила на работу ближе к полуночи, и трудилась на фронте сексуальных утех до утра. Но в этот день позволила себе отдохнуть и вернулась в три. Ну, а Дамфи, тот мог спать в любое время дня и ночи. Когда в коридоре возник непонятный, тревожный шум, Дамфи рывком поднялся с кровати, секунду вслушивался в многоголосие тревожного хаоса, потом сделал вполне логичный вывод.

— Копы! Похоже, это облава.

Элис же щелкнула выключателем лампы: — Что они среди ночи то, совсем оборзели!

Вебер быстро натянул на себя спортивный костюм, туфли, из сумки достал короткоствольное помповое ружье, саму сумку одел так, чтобы она висела сзади, и не мешала при беге.

— Посмотри в окно, что там? — велел Дамфи своей подруге. Та, одев халат на голое тело, но, не застегнув его, подошла, и посмотрел вниз, в колодец двора.

— Никого нет. Хотя…

В поле зрения Элис появился одетый в майку и джинсы парень, бегущий от дома к арке, выходящей на улицу. Он исчез в черной тени, расположившейся под прикрытием арки, затем снова появился в поле зрения Элис, и как показалось негритянке, именно черная тень втащила его обратно, так, что тот исчез окончательно.

— Нет, тут все выходы перекрыты, — сообщила она Дамфи. Тот передернул затвор, потом предложил ей.

— Попробуй заговорить им зубы, а я отсижусь в шкафу. Похоже, они охотятся не на меня, это просто плановая облава.

Элис равнодушно пожала плечами. Попадать в подобные переделки ей было не в первой. Дамфи скрылся в шкафу, а Элис поправила прическу, и пошла к двери. Когда шум голосов достиг самого пика, и в дверь ее грохнули чем-то тяжелым, она сразу открыла замок, и попутно распахнула халат. Вебер видел ее сейчас в щелочку неплотно прикрытого шкафа, сбоку, в профиль.

— Какого черта!.. — агрессивно начала Элис, но потом слова словно застряли в ее горле, а сама негритянка исчезла из поля видимости Дамфи так, словно кто-то втянул её во чрево громадного пылесоса. Это не удивило громилу, удивила черная фигура, показавшаяся в поле его зрения. Лица вошедшего Дамфи не видел, его заслонял странный черный капюшон, но рост его вызвал у Вебера изумление. При высоте потолков в три метра незваный гость не мог полностью разогнуться. Вслед за ним прошел еще один такой же верзила, свернул в коридорчик, ведущий в сторону кухни и ванны.

"Ого, это что же, против меня бросили какой-то спецназ? — подумал Вебер. — Где они набрали этих парней, и что за странная у них форма? Призвали под знамена всю лигу НБА? Эти двое точно бы смогли играть за «Лейкерс» в нападении".

Между тем нежданный гость сделал по комнате круг, небрежно, одним движением ноги перевернул громоздкую кровать Элис и приблизился к шкафу. Дамфи его сейчас не видел, зато слышал его тяжелое дыхание. Он приготовился, и когда послышался скрежет петель, и в шкаф хлынул свет, Дамфи вскинул ружье, и в упор выстрелил в черную тень, заслоняющую от него свет. Верзила еще падал, а Дамфи уже передернул затвор, сделал шаг вперед, через тело лежащего монстра, пинком закрыл входную дверь, и направил ствол в сторону кухни. Именно в эту секунду оттуда вынырнула черная фигура второго посетителя квартиры Элис. Хорошо, что Вебер на стал его разглядывать, а просто нажал на спуск, и снова передернул затвор своего помповика. Лишь потом до него дошло, что лицо, взглянувшее на него с высоты трехметрового роста, ни чуть не походило на человеческое. Тряхнув головой, Дамфи сделал шаг вперед, и, нагнувшись над лежащим телом, откинул с головы покойника капюшон. На несколько секунд он застыл в ступоре, рассматривая эту зелено-серую кожу, длинный ряд остроконечных зубов, круглые отверстия ноздрей, и не менее круглые глаза. Главное, что сразу понял вор и убийца Даф Вебер — перед ним лежал совсем не человек.

"Ящер какой-то, — подумал он, — динозавр. Что за черт! Откуда он взялся? Эта тварь явно не с Земли".

Из ступора его вывели тяжелые удары в дверь. В свое время хозяину этого дома Мигни Хофману надоело ремонтировать за копами разбитые двери, и он укрепил все их двумя железными листами, оказавшимися крепкой преградой даже для инопланетной нечисти. Любой другой человек на месте Дамфи просто бы выбыл из игры от нервного потрясения. Но за Дамфи недаром ходила репутация человека без нервов. Когда ящеры всё же прорвались в квартиру, как сваркой срезав петли лазером, в ней лежали только трупы их товарищей. Дамфи в это время был уже тремя этажами выше, карабкаясь вверх по пожарным лестницам. Он слышал снизу рев этих тварей, затем откуда-то сбоку сверкнула вспышка, и огненный шар, пролетев в считанных сантиметрах от его тела, врезался в красную кладку стены дома. Дамфи даже не обернулся в сторону стрелявших, он только прибавил ходу. На одном из балконов его встретило разлетающееся стекло, и появившееся вслед за этим голова ящера. Не раздумывая, Дамфи выстрелил в глаз чудовищу, и под яростный рев ящеров снизу, побежал дальше. Лишь на десятом этаже он разбил стекло балконной двери, и, открыв её, ворвался в квартиру.

Там он застал парочку пожилых геев, безмятежно занимавшихся взаимным оральным сексом. С удивлением повернув голову на звук разбивавшего стекла, они возмущенно закричали на разные голоса одно и тоже:

— Какого черта вам надо?!

— Это вторжение в личную жизнь! Мы будем жаловаться!

— Подъем, педирасты, из-за вас конец света все-таки настал, — буркнул Дамфи, и побежал дальше.

Открыв входную дверь, он оглянулся по сторонам, и, убедившись, что длинные твари еще на этот этаж не поднялись, побежал вверх по лестнице. Через пять минут он был крыше. Крыша была плоской, и он задержался в дверях небольшой, кубообразной каморки, служившей выходом на крышу. Его внимание привлек медленно проплывающий над соседним домом черный ромб. Дамфи быстро понял угрозу, идущую из этого непонятного летающего объекта, и, дождавшись, когда ромб скроется за очередным небоскребом, он выбежал из своего укрытия, и побежал к той стороне дома, что выходила на авеню. С этой стороны бетонную коробку ночлежки украшали огромные буквы рекламы «Мальборо». Строили это чудовище лет сорок назад, когда этот район был не трущобами, а вполне респектабельным, жилым районом. Буквы изрядно прогнили, и, в одну из жарких, бессонных ночей Дамфи в одной из этих железных букв соорудил небольшое убежище на самый крайний случай. Торопливо отогнув торец подпиленной буквы «L», он залез внутрь, вернул лист железа на место и замер. Через полчаса он услышал, как эти твари подошли к самому краю крыши, что-то долго обсуждали на совершенно непонятном, неприятном для человеческого уха языке, а потом ушли. Рисковать Дамфи не стал. Хотя ему предстояло провести целый день в раскаленном железном ящике, и это было не очень кайфово, но Дамфи был терпеливым парнем, тюрьма научила его многому. К полудню вся конструкция раскалилась так, что Дамфи старался не прикасаться обнаженными частями тела к железу. Пот с него тек просто ручьем. Но, вскоре после полудня прошел краткий, давно обещанный духотой, интенсивный ливень, немного остудивший раскаленную конструкцию из металла. За время этого вынужденного бездействия Вебер услышал и увидел многое. В небольшую щель с лицевой стороны буквы он наблюдал, что происходило на улице. Его поразило, как эти твари расчищали дорогу, забитую брошенными машинами. Проехал огромный механизм, просто сметающий их с середины дороги на тротуары. Большим захватом он подхватывал самые неуступчивые машины, и, с легкостью игрушек, громоздил их друг на друга. Затем мимо Дамфи до поздней ночи гнали толпы людей, все в одну сторону. Он не знал, что эти твари хотели с ними делать, но то, что это очень походило на повальное истребление евреев во время войны, понял даже малограмотный Дамфи. Подобное он видел в старых, документальных фильмах, что им показывали в приюте для малолетних преступников. Только в этот раз все было гораздо хуже. Теперь мимо него гнали всех подряд: евреев, мусульман, белых, и негров, мужчин и женщин, всех возрастов, от детей, способных ходить, до стариков в инвалидных колясках, и грудничков в детских колясках. Провели огромную толпу растерянных китайцев, очевидно из соседнего Чайн-тауна. Те что-то щебетали на своем непонятном языке, испуганно оглядываясь на своих конвоиров. Китайцы не сопротивлялись, но многие другие на глазах Дамфи пытались бежать. Всех их ящеры приканчивали выстрелами из этих своих лазерных штук. Звука выстрела при этом не было, только вспышка, и человек становился мертвым и черным. Потом его просто оттаскивали в сторону, в одну кучу. При нем одна из женщин попыталась толкнуть своего сына, лет десяти, под арку проходного двора. Когда же парнишку настиг огненный заряд, она сама бросилась к телу мальчишки с оглушительным криком. В нее уже не стали стрелять, просто, когда она с плачем упала на обугленное тело, один из тварей в черном балахоне подошел, и отрубил большим ножом, больше похожим на палаш, женщине голову. Затем какой-то парень с жутким криком просто выбросился с восьмого этажа, и долго лежал в луже крови на дороге, так, что всем приходилось его обходить. Видел он и ту самую парочку пожилых геев, абсолютно голых, испуганных, пытающихся прикрыть срамные места руками. Дамфи все высматривал среди пленных свою чернокожую подружку, но Элис он так и не увидел. Его так же интересовало, куда подевалась вся многочисленная полиция города, войска и национальная гвардия. Несколько раз он слышал отдаленные звуки перестрелки, но они быстро стихали, а среди толп гонимого мимо него народа мелькали и черные формы полицейских, и камуфляжные расцветки армейской формы.