Вначале и потом

– Оно и понятно. На ней же висел игрок в латах. Он должен был прилично весить.

Однако убийце хватило нескольких секунд, чтобы срубить хит-пойнты того парня в ноль.

– Ладно, проехали. Из веревки что-то вытащить я изначально не очень надеялся. Самое важное вот что.

Прикоснувшись к своему все еще открытому окну рюкзака, я материализовал следующий предмет.

Блестящее короткое черное копье словно заполнило своим присутствием всю комнатушку. Как оружие оно не шло ни в какое сравнение с нашими – моим и Асуны – клинками, но сейчас это было неважно. Этим копьем кто-то воспользовался, чтобы безжалостно отобрать жизнь у другого игрока, и его вполне можно было назвать настоящим «орудием убийства».

Я осторожно положил копье Эгилю в руки, стараясь, чтобы больше ни к чему оно не прикасалось.

Оружие такого типа встречалось довольно редко. Копье было сделано целиком из какого-то черного металла. В длину оно было где-то метр, на конце древка располагалась 30-сантиметровая рукоять. С другой стороны – 15-сантиметровый наконечник.

Особым свойством этого оружия было то, что все оно было покрыто загнутыми назад зубьями. Если такое копье воткнуть глубоко в тело жертвы, из-за этих зубьев оно станет неизвлекаемым – уникальный эффект. Точнее, извлечь-то можно, но игрок должен обладать колоссальной силой.

В этом мире сила определяется численным параметром, заданным самим игроком, и силой импульсов, посылаемых мозгом в нейрошлем. Тот тип в доспехах, Кейнс, поддался страху и не мог посылать четкие сигналы, чтобы двигать свое виртуальное тело; вот почему копье не сдвинулось, даже когда он вцепился в него обеими руками.

Когда эта мысль пришла мне в голову, я еще крепче убедился, что то было не случайное плееркиллерство. Самый подходящий термин – «предумышленное убийство». Потому что смерть, вызванная «Пронзающим Постоянным Уроном», слишком жестока. Жертву убил не какой-то прием врага и не его оружие – а собственная трусость.

Эта мысль мелькнула у меня в голове, но тут Эгиль оборвал ее, сообщив результат своей проверки.

– Это игроцкое.

Мы с Асуной разом подались вперед и хором воскликнули:

– Правда?!

«Игроцкое оружие» – то есть созданное игроком, владеющим кузнечным навыком. В информации о нем наверняка записано имя этого игрока. А это копье, очень похоже, единственное в своем роде. Если мы спросим у его создателя прямо, весьма вероятно, что он скажет, кто его заказал.

– Кто автор?

Услышав настойчивый голос Асуны, Эгиль опустил голову и, вглядевшись в окно информации, ответил:

– «Гримлок»… так оно пишется. Никогда не слышал об этом человеке, так что он, во всяком случае, не из числа кузнецов высшего класса. Может, он прокачивает свои кузнечные навыки, чтоб только самому себе оружие ковать…

Если даже торговцу Эгилю неизвестно имя этого кузнеца, то что уж говорить про нас с Асуной. На короткое время комната вновь погрузилась в молчание.

– Однако у нас есть шансы его найти. Если ему удалось прокачаться настолько, что он смог создать эту штуку, он просто не может быть одиночкой. Если мы пойдем на средние уровни и послушаем сплетни, наверняка найдем кого-то, кто раньше с этим Гримлоком имел дело.

– Точно. Вряд ли есть еще много таких, как эта дубина, – кивнул Эгиль, и они с Асуной вдвоем посмотрели на глупого игрока-одиночку.

– Ч-чего? Я, я тоже иногда объединяюсь с другими в партии.

– Только на время сражений с боссами.

После того, как меня так бессердечно отчитали, мне оставалось лишь замолчать – ответить-то было нечего.

Асуна фыркнула и вновь перевела взгляд на копье в руках Эгиля.

– Но… честно говоря, даже если мы найдем Гримлока, едва ли он многое нам расскажет…

С этим я не мог не согласиться.

Человек, убивший Кейнса, – некий неизвестный нам красный игрок, который купил копье у Гримлока; вряд ли это сам кузнец. Использовать для убийства оружие своего собственного изготовления, маркированное своим именем, – все равно что в реальном мире написать свое имя на ноже, а потом этим ножом зарезать кого-нибудь. Однако достаточно знающий и опытный игрок-кузнец вполне может понять намерения заказчика, еще когда получает заказ на оружие.

«Пронзающий Постоянный Урон» на монстров действует довольно слабо. Поведение монстров задается системой, и страха они не проявляют. Даже если они получили удар пронзающим оружием, они тут же его вытащат. И, разумеется, монстр не будет настолько любезен, чтобы вернуть оружие игроку, – он его просто отшвырнет куда-нибудь, так что заполучить оружие обратно можно будет только по окончании боя.

Следовательно, уже на стадии создания этого копья должно было быть совершенно ясно, что оно предназначено против игроков. Ни один из известных мне кузнецов, узнав такие требования к копью, не согласился бы его выковать.

Гримлок, однако, выковал.

Он, может, и не убийца, – все-таки узнать его имя слишком просто, – но не исключено, что он просто слабовольный человек или даже тайный член красной гильдии.

– …Во всяком случае, легко он нам информацию не отдаст, – пробормотал я. – А если он захочет плату за информацию…

Эгиль замотал головой, Асуна сердито уставилась на меня.

– Мы с тобой заплатим пополам.

– …Ясно. Короче, я угодил на пиратский корабль.

Я пожал плечами и задал скупому торгашу последний вопрос:

– От этого, конечно, будет мало проку, но все же: какое имя у этого оружия?

Лысый гигант в третий раз опустил взгляд к окну и ответил:

– Так… оно называется «Шип греха».

– Ясно…

Я снова посмотрел на короткое зазубренное копье. Конечно, имя оружию присваивается системой случайно, так что само по себе оно никакого отпечатка воли человека не несет.

Однако.

– Шип… греха…

От шепота Асуны у меня вдруг мурашки по спине побежали.

Глава 3

Асуна, Эгиль и я – мы трое отправились через портал Альгедо на нижний уровень Айнкрада, в Стартовый город.

Мы собирались проверить Монумент Жизни, стоящий в Железном дворце. Прежде чем искать кузнеца Гримлока, следовало как минимум убедиться, что он еще жив.

Была весна, но громадный Стартовый город по-прежнему выглядел каким-то унылым.

Конечно, это не было результатом случайно сгенерированной погоды. На залитых тьмой широких улицах не было никаких признаков игроков, и даже фоновая музыка, которую играл NPC-оркестр, звучала как-то зловеще.

Недавно до меня дошел слух, что появился какой-то совершенно идиотский закон: крупнейшая на нижних уровнях гильдия, самопровозглашенная «Армия освобождения Айнкрада», запретила игрокам выходить на улицы ночью. Похоже, эти слухи были правдивы. Идя по городу, мы время от времени натыкались на патрули в одинаковых темно-серых доспехах.

Едва они нас обнаруживали, как тут же кидались к нам – ну прямо молодые полицейские, гоняющиеся за школьниками-прогульщиками. Наткнувшись на взгляд Асуны, температура которого была близка к абсолютному нулю, они сразу отступали, но обстановка была неприятная.

– Ничего удивительного, что в Альгедо так много народу… здесь все такое дорогое…

Услышав эти вырвавшиеся у меня слова, Эгиль рассказал мне еще более невероятный слух.

– Я слышал, Армия планирует начать собирать с игроков налоги.

– Э?! Налоги? Не может быть… как они вообще себе это представляют?

– Без понятия… может, они будут автоматически брать долю трофеев, которые выпадают с монстров?

Мы с Эгилем продолжали отпускать тупые шуточки на эту тему, но, едва ступив на каменные плиты Железного дворца, тут же притихли.

В полном соответствии с названием здесь было множество колонн из черного металла и такие же стены. Воздух внутри был заметно холоднее, чем снаружи. Даже быстро идущая впереди Асуна, похоже, замерзла – она начала тереть свои открытые руки.

Внутри не было ни души – возможно, из-за позднего часа.

Днем сюда приходят многие – те, кто не верит в гибель друга или любимого человека и хочет проверить. Увидев линию, безжалостно перечеркнувшую имя, которое они искали, они обычно начинают рыдать. Думаю, Ёрко, хоть ее друга Кейнса и убили у нее на глазах, все равно придет сюда завтра утром. По правде сказать, даже я недавно сделал то же самое, и то мучительное воспоминание по-прежнему при мне.