Сонные войны. Дилогия (СИ)

  А еще в самом низу надпись - несколько строк мелким подчерком. Стихотворение:

  Не хочешь есть, не хочешь спать

  И в приключенье попадать?

  Поешь, усни и сразу вот -

  Оно тебя само найдет!

  Да, что-то непонятное. Откуда у папы, или дяди Юры подобная вещь и что она означает? Нет, ну у самого Пашки вполне могла найтись такая карта, но на то он и ребенок. Так или иначе, Пашка решил, что разберется с этим позднее. Он отнес карту к себе в комнату и пошел протирать в квартире пыль. В семь часов он поел, позвонил Сашке - предложил сыграть в приставку. Сашка согласился. Спустя десять минут он позвонил в дверь и когда Пашка открыл, увидел, что его друг держит в руках целую тарелку печенья.

  - Привет, - сказал Сашка. - Мама просила передать.

  - Кайф! Заходи.

  Сашка зашел, они пошли к Пашке в комнату. Приставку Пашка уже подключил, они уселись играть в "Чип и Дейл". У Пашки много картриджей, но не во все игры можно играть вдвоем. Тарелка с печеньем стояла между ними, Пашка съел три печенки, тогда как Сашка налегал вовсю. Но надо сказать честно - он делал это не специально, а по рассеянности. Сашка был довольно полным мальчиком, с круглым лицом и маленьким носом кнопкой. Небольшие серые глаза уже начали заплывать жиром и угрожали в будущем превратиться в поросячьи. А еще Сашка отличался удивительным добродушием, как все толстячки. Правда, в школе над ним уже посмеивались, но не так уж сильно, чтобы это стало проблемой.

  - Блин! - сказал Пашка, когда они проиграли, а жизней не осталось. Он посмотрел на часы - половина девятого.

  - Давай в другое поиграем, - предложил Сашка.

  - Да играй пока один, мне надоело.

  - О"кей. - Сашка вставил картридж с "Черным Плащом".

  Пашка наблюдал за его игрой, потом ему самому захотелось, в результате они стали играть по очереди. Сашка проиграл на втором уровне, Пашка на третьем и когда отдал джойстик другу, его взгляд упал на карту, лежащую на столе.

  - Смотри, что я сегодня нашел, - сказал Пашка.

  Он взял карту и показал Сашке.

  - Ух ты! Круто! А кто это нарисовал?

  - Не знаю. Может папа.

  - Нарисовано здорово, - сказал мальчик авторитетно. Все же когда мать училка рисования? начинаешь разбираться в таких вещах.

  - Да здорово-то здорово, только что означает?

  - Может клад?!

  Глаза обоих ребят загорелись. Клад! Да, это одно из самых любимых слов мальчишек.

  - Но почему места такие разные? Ну вот ладно еще школа, она хотя бы старая. Но при чем здесь кочегарка или мастерские?

  - Ну не знаю. Может в каждом месте есть подсказка, где он зарыт?

  - И стишок дурацкий? Что он значит?

  - Не хочешь есть, не хочешь спать и в приключение попасть, поешь, усни и сразу вот оно тебя само найдет.

  - Да не попасть, а попадать. Хотя какая разница? Что это значит?

  - Шифр?

  - И какой?

  - Не знаю. Но надо разобраться. В мастерских полазать, может там чего найти.

  - Так может, пойдем?

  - Сейчас?

  - Конечно сейчас.

  - Да поздно уже, меня мама не отпустит.

  - А она не узнает.

  - Нет. Я не хочу врать маме.

  - Вот вечно ты так. Ну ладно завтра пойдем, посмотрим...

  Но любопытство Пашки уже разгорелось дальше некуда. Он подумал, а может действительно клад? Или папа что-то там спрятал. На улице еще не так поздно, а до мастерских рукой подать. Конечно, там ночью наверно жутковато, но проверить стоит. К тому же, чем он хуже сестры? Если Маринке можно гулять допоздна, значит можно и ему!

  В девять позвонила тетя Галя и сказала, чтобы Сашка шел домой. Когда друг ушел Пашка открыл шкаф с инструментами и нашел папин фонарик.

  Бабу Люсю, бабу Настю и бабу Валю на первый взгляд ничего не связывало. Жили они на разных концах Заветов, и никогда не встречались. У всех разная пенсия, баба Люся подрабатывала сторожем, баба Настя торговала на рынке ширпотребом, а баба Валя свободное время тратила на собирание бутылок. Но имелись у них и сходства. Ну, например, все любили рано ложиться спать - в девять уже дремали. Далее, все в принципе здоровы, но у каждой небольшая болезнь. У Любы барахлило сердечко, она принимала валерианку; Настю беспокоили камни в почках, иногда она не могла заснуть без снотворного; Валя страдала ожирением, ибо любила вкусно поесть и главное - умела вкусно приготовить. И еще все держали кошек. Если внешне старушки отличались, то кошки были как на подбор - черные и резвые. Сегодня всех бабулек как обычно сморило и они, кто в кресле, кто на диване, задремали перед телевизором. И снилось им, очевидно, что-то похожее, потому как все во сне разговаривали, а вернее пели. И самое удивительное - пели хором, хотя находились на километры друг от друга. Да и песенка не отличалась сложностью - такую разве что дети поют.

  Тебя мы накормим,

  Тебя мы напоим.

  Достойный прием

  Тебе мы устроим.

  Мальчишка наестся,

  Мальчишка уснет,

  И Ветер его навсегда заберет!

  Старухи пели тихо и хрипло, но разборчиво. И те, кому предназначалась песенка, услышали. Три черные кошки закрыли глазки и встали. Каждая с закрытыми глазами пошла по своим делам. Кошка бабы Люси залезла в сервант и достала крошечное блюдце из тонкого хрусталя. Она мотнула головой, проверяя, сможет ли его удержать и побежала к окну. Кошка бабы Насти залезла в коробку с лекарствами и достала пузырек снотворного. И наконец, кошка бабы Вали побежала на кухню и залезла в шкаф, где лежали собственноручно испеченные пирожные. Она взяла один эклер в тонкие зубки и побежала к окну. Все три кошки на несколько секунд положили свою ношу, подпрыгнули и ударом лапки открыли защелки на форточках. А потом, взяв блюдце, снотворное и пирожное выпрыгнули в форточки и устремились в ночь.

  Пашка вышел на улицу, одетый в теплый пуховик - дул не по-весеннему холодный ветер. Он даже надел шапку и шарф. В руках карта и фонарик, в такой экипировке он робко пошел к мастерским. Подойдя вплотную, Пашка остановился в нерешительности. Что-то в завывании ветра показалось зловещим. Но все же любопытство одолело, он вошел в темный зев здания. В мастерских только один этаж и Пашка в принципе не нуждался в фонаре, чтобы там сориентироваться. Он уже давно излазал их и знал каждый закуток. В мастерских присутствовало что-то завораживающе притягательное для детей. В брошенных или недостроенных зданиях вообще всегда есть загадка, но сегодня ночью они казались Пашке особенно таинственными. Голые женщины, нарисованные старшеклассниками на стенах, представлялись почти живыми, а изображения детей яркими, в свете фонаря. В пустых окнах выл ветер и складывался в унылую мелодию. Пашка еще раз посмотрел на карту. Полуприкрытый глаз, что бы это значило? И почему цифра один? Он направил луч фонаря на лица рисунков, но ничего интересного не нашел. Он видел эти рисунки много раз и для него они ничего не значили.

  Вдруг в темноте мелькнула тень. Пашка вздрогнул и перевел луч на то место.

  - Фу-ух, - облегченно вздохнул Пашка, когда фонарь высветил лишь черную кошку. Она посмотрела на него зелеными глазами и, как показалось Пашке, сама не поняла, что произошло. Впрочем, уже спустя секунду она нырнула в проход и растворилась в темноте. - Нет, надо отсюда уходить. Что-то страшновато...

  Пашка уже развернулся, но луч освятил угол комнаты. Там, рядом с осколком кирпича, на маленькой тарелочке лежало заварное пирожное. Будь Пашка менее любопытен, или чуть старше, он никогда не сделал бы то, что сделал. Но в голове пробежали строки стишка из карты, он подошел к пирожному, рука сама взяла его. Вроде нормальное пирожное, ничего особенного. "Поешь, усни и сразу вот, оно тебя само найдет!". Так кажется, звучал стишок. Пашка пожал плечами и откусил пирожное. Вкус оказался потрясающим, определенно баба Валя готовила просто супер. А Пашка еще сильно проголодался с перепугу и от возбуждения. И не почувствовал побочный вкус.