Братья Змея

— Ты когда-нибудь охотился на снежного медведя?

— Нет. Это делал Раптор ради спортивного интереса. У него было ожерелье из когтей. Он рассказывал мне.

— Она отлично ведет Хирона, все время остается впереди, выжидает момент. Терра, ты только погляди, как она движется! Ах, опять ее потеряли. Вон за той грядой.

— Что будем делать?

Петрок улыбнулся и достал кинжал.

Они тихо продвигались по сугробам. Приад перехватил посох так, чтобы метровый однолезвийный клинок на его конце можно было метнуть вперед наподобие копья.

Петрок остановился и снял ботинки, побуждая Приада последовать его примеру. Снег хрустел под шипованными подошвами, а босые ступни не издавали ни звука. Чтобы замаскировать свой запах, воины обтерли руки, лица и подмышки пригоршнями чистого снега.

Внезапно и угрожающе стих ветер, несомые им крупицы льда повисли вокруг как клубы дыма.

Приад и Петрок забрались на гребень, пробираясь так, чтобы луна светила сбоку, и тени были минимальны. Сержант уловил в воздухе признаки звериного духа и тепла.

Петрок подал Приаду знак двигаться левее и исчез из поля зрения за восточным склоном снежного наноса. Было очень ясно. Звезды, казалось, дрожат от отдаленного рокота бури.

Приад остановился, снег доходил ему до колен. Лунный свет освещал белую пустошь. Наверняка, он уже близко подобрался к зверю. Не мог тот так быстро улизнуть прочь.

Снежный сугроб прямо перед ним встал и двинулся на него.

Затаившегося снежно-белого медведя невозможно было разглядеть до тех пор, пока он не шевельнулся. Зверь громко раскатисто зарычал и пошел на сержанта. Приад увидел красную пещеру отверстой пасти, огромные желтые клыки. Почувствовал зловонное дыхание, приправленное скверным запахом слюны и котикового жира, увидел два блестящих как алмазы глаза.

Сержант попытался нанести удар посохом, но зверь выбил оружие гигантской передней лапой. Когти размером с палец космодесантника разорвали меховую накидку Приада и оставили глубокие царапины в левом трицепсе.

Удар был ошеломительным. Такое чувство, что его сбил «Лендрейдер». Арктический мир перекувырнулся, снова и снова, один ошеломительный удар следовал за другим. Приад понял, что катится вниз по склону, размахивая руками и ногами.

Весь в ушибах, еле переводя дух, он попытался подняться. И увидел, как на льду подобно рубинам сияют брызги его собственной крови. Он посмотрел вверх. Медведица приближалась к нему.

Огромная. Две тонны стальных мышц и жира, покрытых белым мехом. Передние лапы по размеру были сопоставимы с силовой клешней. Голова величиной с тридцатикилограммовую ледяную глыбу. Разинутая пасть шириной не меньше килика из стратегиума.

Приад откатился. Исполинский хищник ломанулся вниз, под его весом стонал лед. Медведица начала разворачиваться и снова зарычала.

Петрок прыгнул на зверя, оседлав горбатую спину. Сверкнул кинжал, медведица взвыла и метнулась в сторону, сбросив Петрока. Библиарий, исполняющий обязанности магистра, полетел кувырком по льду, несколько раз подпрыгнув, как мяч. Медведица бросилась на него прежде, чем он перестал скользить и остановился.

Приад уже лишился посоха. Он ощупью принялся шарить в поисках оружия, но нащупал только безмен. Бросился вперед, скользя босыми ногами, и взмахнул безменом с брезентовыми петлями наподобие охотничьего лассо. Медведица терзала Петрока, впечатывала его в лед и раздирала меховой плащ.

Приад сзади набросил на нее брезентовую петлю, которая удачно обхватила медвежью шею, и начал тянуть изо всех сил, затягивая удавку, и заставляя медведя задрать морду вверх.

Зверюга ревела, царапала стягивающую горло петлю и чуть не раздавила Приада, когда почти уселась на него. Сержант все туже затягивал удавку, пятясь назад. Когда просвет трахеи совсем сузился, медведица издала булькающий хрип. Приад тянул, могучие руки дрожали от натуги. Медведица попыталась развернуться и достать до него лапой.

Он продолжал тянуть. Медведица попыталась встать на четыре лапы.

Перед зверюгой поднялся Петрок, лицо и грудь у него были залиты кровью. Когда медведица снова вздыбилась, Петрок всадил кинжал ей в грудь между передними лапами. Клинок угодил в кость. Вытекая на лед, кровь парила, словно кипяток.

Медведица взмахнула когтями, и Петрок отлетел прочь. Хищница рванулась вперед, и Приад, не переставая затягивать удавку на ее горле, не удержался и упал. Уперся пятками в лед и снова начал тянуть, лихорадочно пытаясь придушить зверюгу.

Но она не хотела умирать. Просто не умирала, и все. Уткнувшись носом в лед, она ползла вперед. Хрипло дышала сквозь стянутое горло, но боролась с воистину невероятной энергией. Оставляя за собой темный кровавый след, она двадцать метров тащила Приада, словно норовистая лошадь всадника, застрявшего ногой в стремени.

Раздался жуткий сокрушительный грохот. Приад услышал, как хрустнула кость, и медведица замерла недвижимо.

Он медленно ослабил хватку и осторожно подобрался к туше поверженного монстра. Медведица была мертва, ну или доживала последние секунды.

Череп оказался раскроен тридцатикилограммовой глыбой льда, с нечеловеческой силой опущенной на голову зверя. Неподалеку, согнувшись и уперев руки в бедра, стоял Хирон, который тяжело дышал и старался не упасть.

— Посиди, — сказал ему Приад.

Хирон кивнул, опустился на лед и обнял себя руками, унимая одышку.

Напоследок опорожнив тело от газов и жидкостей, зверь испустил последний вздох: из сдавленного горла вырвался дребезжащий хрип.

Приад похромал туда, где в луже крови лежал Петрок. Великий воин выглядел не живей медведицы, но шевельнулся, когда над ним склонился Приад.

— Где ты ранен? — спросил Приад.

— Везде, — прошепелявил сквозь раскроенную губу Петрок. Однако ему удалось усмехнуться. — Она еще хуже, чем выглядит. Достойный спорт, верно, брат мой?

Приад покачал головой и рассмеялся. Взглянул на медвежий труп, поражаясь невероятному размеру челюстей и зубов, сейчас обнаженных в смертельном оскале, растянувшем розовые губы.

— Подумать только, — пробормотал он. — Чертовски огромные…

— Громадные челюсти… — отвечал Петрок. Он медленно принял сидячее положение и стянул пальцами края глубокой раны на груди. Приад понял, что говорил он не о медведице.

— Сегодня ночью я появился здесь не просто так, — медленно произнес библиарий. Дыхание его было отрывистым. — Кроме тех причин, что я уже называл, мне приснился сон. Мне время от времени снятся сны. Таков уж я есть, и знаю о снах достаточно, чтобы их не игнорировать.

— Сон?

— Брат, когда библиарию ордена снятся сны, лучше обратить на них внимание. Особенно в том случае, когда ему снишься ты.

— Тебе приснился я? — переспросил Приад, осторожно проверяя глубокие раны на руке, чтобы узнать, нормально ли они заживают.

— Да, Приад. Мне снился ты. И я до сих пор не понял, что это должно значить. Надеялся, что ты сможешь помочь. В моем сне был пейзаж. Некое место. Лес. И там был ты. Другие — тоже, только я их не запомнил.

— Дамоклы?

— Не думаю. Но ты там был. А еще — громадные челюсти. Большие, как у этого медведя. Только зубы были не острые, а тупые. Тебе это что-то говорит?

Приад покачал головой.

— Подумай над этим. Это важно.

Приад кивнул. И оглянулся через плечо, отыскивая взглядом Хирона. Апотекарий шагал прочь от них.

— Куда это ты собрался, старина? — окликнул его Приад.

— Повторить задание, — отвечал Хирон. — Я потерял глыбу.

— Она весила тридцать килограмм. Зачтено, старый ты дурак.

— Я потерял льдину, — повторил Хирон.

Приад помог Петроку подняться на ноги. Снова поднялся ветер, взметнув и закрутив в вихри снежную пыль. Быстро надвигалась буря.

— Хирон! — перекрикивая завывание ветра, крикнул Петрок. Апотекарий обернулся. — Миссия выполнена!

VII

Захватчики нанесли Ганахедараку ужасный ущерб.