Окраина. Дилогия (СИ)

– Без проблем? – полицейский небрежно брякнул автомат на столик.

– Можно сказать, что без. Патронов двадцать истратили. В целях психологического подавления. Медведя неуравновешенного, правда, пристрелили.

– Медведя? В каком смысле?

– В прямом. Сибирский гризли. Людоед волей горькой звериной судьбы.

– О! Какнибудь расскажете. А что вы скажете об этом? – комиссар ткнул сигарой в телевизор.

Показывали репортаж с МКАД. Корреспондент рассказывал, что у десятка машин совершенно внезапно отказали тормоза. Свидетели утверждали, что никто из водителей и не пытался затормозить – вроде бы даже прибавляли газу и шли на таран. Потом мужчина со сломанной рукой, едва выбравшийся из расплющенной «Тойоты», пытался задушить юношу из «Фольксвагена».

Комиссар высказался в том смысле, что в его времена таких эксцессов не происходило. Андрей заметил, что и в его собственные времена о подобной массовой психопатии тоже слыхом не слыхивали.

В радиоузле магнитофон тоскливо призывал непьющего Алена Делона. Мариэтта спала чуть ли не поперек койки – стройная крепенькая нога свисала на пол. Андрей поколебался, но все же зашел, поправил одеяло. Девчонка протестующее фыркнула, но не проснулась. В носу красовалась «гайка». Андрей покачал головой. Вдова. Страсти и трагедии в стиле рок. На самом деле ребенок, романтически настроенный. Впору удочерять. Смотришь на спящую, и ничто животноалчное даже не шевельнется. Хотя ножки правильные.

– Старый, ты извращенец или евнух?

Конечно, ХешКе торчала в коридоре, усмехалась брезгливо.

Андрей поспешно вышел, прикрыл дверь радиоузла.

– Счастлив вас лицезреть, сеньорита. Жаль, нет сил поболтать. Спать хочу смертельно.

– Трухлявый пень, – сказала в спину метиска. – Знаешь, почему не трогаю? Маленькая девочка сказала, что ты ее собственность. Она в это верит.

– Угу. И у воинаапача не поднимется рука отнять у ребенка игрушку.

– Я не апач. Я – ублюдок. Как и ты, Старый. Только я лгу поменьше. Ты же ее хочешь.

– Нет! И не хрен все сводить к одному. Я дедушку Фрейда не люблю, сеньорита.

– Старый, ты мудр, как протухший койот. И стоишь дешевле его шкуры.

– Вот тут согласен, – пробормотал Андрей. Спина холодела. Все казалось, лезвие скиннера располосует от лопатки к лопатке.

Но ХешКе лишь вкрадчиво рассмеялась:

– Я тебя уступила, Старый. Все, на что от меня можешь рассчитывать, – пара выбитых зубов.

– Зубы – не нужно. Вставлять нынче не по карману, – сообщил Андрей.

– Дыши, Старый. Все равно на нее залезешь. Она упрямая.

– Это точно. Но я детьми не интересуюсь.

– Болтун. Иди, храпи, развалина.

– Грациас, сеньорита.

– Жри на здоровье, сеньор кобель. Кстати, что за фильм о старике Фрейде?

– Вообщето, я имел в виду научный труд. Книгу. Принести?

– Я скверно читаю. Проваливай.

* * *

Генка вернулся уже к ночи. Мрачный, как мокрый вечер за окном.

– Долго мурыжили, – сказал Андрей. – Аналитики?

– У аналитиков четыре часа просидел. Вернее, пролежал. Час допрашивали, потом дрых у них в комнате отдыха. Начальство ждали. Оно там, гдето на самом верху, заседало. Вообщето, в офисе напряженно. Во дворе два натуральных БТРа стволами на ворота. А в коридорах охраны больше, чем в госхране. Вроде какаято попытка подрыва была. Забор покрошило. Тебе Александр Александрович не звонил? Обещался лично подъехать.

– Нет, у нас тишина. Ты иди поешь. Мы тебе ужин оставили.

– Не хочу, там пожрал, – Генка тяжело сел на койку. – Сергеич, я не знаю, когда начальство объявится, потому лучше сам скажу. Я вроде как в отставку собираюсь. Там согласны. Ты прости. Тяжко мне. Много я такой вздернутый не навоюю. Передых нужен.

– Жаль. Ты у нас ударноштурмовая группа. Но раз нужно, так не парься. Справимся.

– Вроде как дезертирю, – неловко сказал Генка. – Сергеич, честно, мне там сами предложили. Целесообразно. И мне, и ФСПП. И вам с Маней. Они там умные.

– Это точно. Ладно, начальство ждать не будем. – Андрей сходил к себе, извлек из сейфа бутылку «Зимнего десанта».

Приняли по первой. Генка занюхал колбасой и, чуть повеселев, сказал:

– Я, может, еще не скоро отчалю. Это я так, предупреждаю. Чтоб, значит, почестному. Уж очень не хочется вас с Манькой подводить.

– Пустое. Работа у нас такая, непредсказуемая. Слушай, ты мне по делу ничего не хочешь сказать?

– Нет. – Генка сморщился. – Они сказали, лучше помалкивать. Если, конечно, прямо спросишь, расскажу.

– Не спрошу. В моем возрасте уже понимают, что спокойнее без лишних знаний обойтись. Вообщето, Гена Иванов, у нас и свои дела еще имеются. Позову Мариэтту?

– Как же без нее? Алексея Валентиновича помянем?

– Он, хотя и полный Беркут был, все же бойцом «29го» числился. Схожу за красавицей.

– Сергеич, мне вас жутко не хватать будет. – Генка вздохнул. – Ты извини, что не рассказываю. Оно, это дерьмо, вас тоже не обойдет. Уж спите пока спокойно.

– Мерси. Сплю я, правда, уже давно хреново. Может, потому, что догадлив не в меру.

Набрались порядком. Андрей еще помнил, как звонил Сан Саныч, – начальник, правда, сильно не напрягал, понял, что Отделение расслабляется. Помянули ушедших коллег, потом Генка сходил еще за парой посудин. Мариэтта развлекала музыкой, ставя композиции в такой нелепой последовательности, что Генка неизменно начинал ржать. Подтянулись «целлулоидные». Господин Горгон хвалил водку за незамысловатость, потом принес бутыль какогото, якобы фруктового, пойла страшной поражающей силы. ХешКе наливать больше одной порции старик запретил (после второго стаканчика метиска становилась весьма непредсказуемой собутыльницей). Андрей смешал для сеньориты огромный бокал коктейля с вишневым соком, за что был удостоен благосклонного кивка. Комиссар развлекал дам советами о том, как правильно производить впечатление на мужчин. Разрумянившаяся, ставшая почти такой же неотразимой, как синеглазая живодерка, Мариэтта смеялась, не забывая поглядывать на начальника. ХешКе вполсилы дразнила Генку, неуловимо блистая смуглыми прелестями. Андрей и Горгон неспешно беседовали, не слишком логично перескакивая от проблем складского хранения на самых ярких представительниц слабого пола времен своей молодости. Появилась еще какаято странная бутылка…

* * *

Просыпаться было тяжело. Андрей, жмурясь, оглядел кабинет. Угу, и никакого подрывного устройства здесь не нужно. Валялись журналы и цветастая шаль, очевидно, аризонскоиндейского происхождения. На литровом стакане изпод коктейля виднелась целая радуга отпечатков помады. Надо думать, Капчага демонстрировала красавице со скал достижения современной косметики. Сама Мариэтта обнаружилась в радиоузле – сопела прямо на полу, на разбросанных походных куртках. Здесь же дрых Генка – у этого хватило сил разуться, и боец Иванов спал, по старой армейской привычке, дабы не украли, сунув под щеку новенькие «берцы».

Пересчитав личный состав, Андрей вернулся в кабинет. Оказалось, в углу, на развернутой палатке, спит Горгон. Душегуб приоткрыл глаз:

– Ох, Старый, утро никак?

– Оно. – Андрей пытался выискать в хаосе графин с водой.

– Так идти пора. Славно посидели. Дела, однако.

Горгон ушел строить козни и копить злато, а Андрей спустился в буфет, не ощущая вкуса, выдул бутылку «вечножигулевского». Чуть полегчало. Прихватив пиво Генке и минералку коллеге Капчаге, поплелся наверх.

– Отделение, подъем! Время водных процедур и завтрака.

Глава 7

Сладкая N

2026 апреля

ИТАР ТАСС – «Военная помощь странам – участницам ШОС оказывается. Авиация ВВС России наносит ракетнобомбовые удары по скоплениям террористов».

BBC News – «Самые пессимистические прогнозы падения производства уже оправдались».