Последняя черта

— Примерный список нужных вещей у нас есть, — сказал один из парней. Кажется, зовут его Никита и он выпустился четыре года назад. — Вопрос только в деньгах: на что все это покупать.

Я достал из большого кармана своей куртки несколько пачек и, разделив их на неравные части, выложил на столе.

— Это на медикаменты, это на транспорт и топливо, а вот это на закупку продуктов, — с этими словами я выложил деньги на стол.

— Надо еще закупить строительный материал, чтобы заложить окна. Ну там: кирпич, цемент, песок и прочее, — Никита достал блокнот и, рассматривая его содержимое, начал перечислять список нужных материалов.

— Строительные материалы возьмете на базе, где всегда брали, — я положил на стол накладную-заявку. — Впишите в накладную все, что надо. Оплатим потом, по безналу.

Вибрация в кармане разгрузочного жилета дала понять, что кто-то мне звонит. Посмотрев на экран телефона, я увидел что звонит Векшин. Отойдя в дальний конец зала, я коротко переговорил с Векшиным. Леха сказал, что покупатели приедут за камуфлированными костюмами к одиннадцати часам утра.

Мы совещались в штабе еще минут тридцать, а потом я ушел, взяв собой Гену Патрохова. Надо было успеть подготовиться к встрече с покупателями Векшина. Я планировал устроить им ловушку на трассе Керчь — Феодосия. В интернате была «разъездная» машина — темно-зеленая вазовская «семерка». Точно такая же машина была и в автопарке Керченской госавтоинспекции. Еще у меня был муляж проблесковых маячков, которые использовали в своей работе работники госавтоинспекции. Ну а такие мелочи, как наклейки на борта автомобиля и форма работника ГАИ, были и вовсе легкодоступны. Быстро вооружившись, мы с Геной подготовили три машины. Первая машина — темно-зеленая «семерка», должна была остановить машину покупателей на трассе. Вторая машина — зеленая «копейка» — должна была «вести» машину в городе. Третья машина — белая «Нива», в ней находилась группа силовой поддержки. Гаишников изображали я и Гена, в остальных машинах были парни из интерната.

«Семерку» мы спрятали в придорожной лесополосе. Как только парни, следившие за покупателями, сообщат по рации, что приближаются к нам, мы выедем машину из кустов и остановим машину. У меня было несколько полиэтиленовых пакетов, в которых была запаяна мука. Я хотел подкинуть эти пакеты в машину к покупателям и на основании того, что в них могут быть наркотики, задержать их.

Парни, сидящие в машине сопровождения, сообщали, что они к нам приближаются. Покупатели перемещаются на грузовой «Газели» с металлической будкой. Гриша выгнал «семерку» из кустов, а я, с гордо выставленным вперед пузом, стал прогуливаться вдоль обочины, вертя на руке полосатый жезл.

Грузовую «Газель» я остановил небрежным жестом полосатого жезла. Машина проехала метров двадцать вперед и остановилась, мигая «аварийкой». Нащупав в кармане пакет с мукой, я направился к «Газели».

— Эй! Вы кто такие?! — раздался гневный голос у меня за спиной. — Что это еще за маскарад?

Обернувшись, я увидел, что рядом с нашей лжегаишной машиной остановилась белая «Шкода октавия», из открытого окна которой на меня смотрел разъяренный мужик.

Вот ведь! Что за хрень?! Откуда только здесь взялся этот толстомордый? Он же сейчас все испортит!

— Это что такое? — толстомордый кричал, как сумасшедший, его лицо покрылось красными пятнами. — А ну подошли оба сюда! Бегом, я сказал!

Лицо у водителя «Шкоды» было знакомым — явно кто-то из руководства Керченского МВД. Услышав звук отъезжающей машины, я досадливо поморщился. «Газель», медленно набирая скорость, уехала. Твою мать!

— А ну, вылезай из машины! — водитель «Шкоды» стоял возле нашей машины и кричал на сидевшего в ней Гену. — Если не выйдешь, я сейчас наряд вызову, они вас мигом выведут на чистую воду!

— Сел в свою таратайку и вали на хрен отсюда! — сказал я, доставая из нагрудного кармана рацию.

— Что?! — толстомордый, взревел, как бешеный носорог. — Ты хоть знаешь, кто я такой?

Я сделал два коротких шага навстречу толстомордому и тут же ударил его ногой в голеностоп, даже не ударил, а банальным образом наступил, перенеся вес своего тела на ногу наглеца. Ревущий носорог упал на землю как подкошенный. Чтобы закрепить успех, я пнул его несколько раз по ребрам.

— Первый! Прием! Ведите «Газель», только близко к ним не приближайтесь, чтобы вас не заметили! — произнес я в микрофон рации. — Второй! Прием! Присоединяйтесь к нам возле поворота на Приозерное.

— Может этого толстяка пристрелить? — спросил в приоткрытое окно Гена. — Он же, гад, нам все испортил.

— Хрен с ним, пусть живет! — отмахнулся я, садясь в машину. — Поехали, я покажу куда.

Сев на переднее сидение, я открыл экран ноутбука. Запустив программу-сканер, засек отметку, идущую от радиомаяка, спрятанного мной среди тюков с одеждой.

«Газель» покупателей, судя по отметке на карте, свернула с трассы и двигалась сейчас в сторону села Багерово. Они сейчас ехали той же дорогой, что и Вовка Серов, несколько дней назад, когда он вез своего раненого брата.

Это было плохо! Если «Газель» проедет село насквозь и не воспользуется асфальтированной дорогой, значит, они хотят оторваться в степи. Между побережьем Азовского моря и селом Багерово был пятикилометровый участок степи, весь испещренный проселочными дорогами, холмами и балками. Карты данного участка в памяти моего ноутбука не было, и полноценно отследить перемещение «Газели» я не мог.

— Первый. Прием! Держите визуальный контакт с объектом, но не приближайтесь к нему, чтобы не спугнуть, — произнес я в микрофон рации.

— Может, не надо гонять эту «Газель»? — Гена моргнул фарами в знак приветствия машине сопровождения, которая выехала из-за поворота и пристроилась позади нас. — Если в машине стоит маячок, то мы и так отследим.

— Маячок посылает сигнал как обычный мобильный телефон. Если они заедут в зону, где нет покрытия мобильных операторов, то мы потеряем сигнал, а как ты сам знаешь, таких мест на побережье Азовского моря пруд пруди!

— Ты хоть понимаешь, что они, скорее всего, едут в то место, где сейчас располагается минимум тысяча бойцов… — Гена, заметно нервничал, он с силой сжимал руль. — Если нас засекут, то мы вряд ли сможем отбиться и уйти живыми!

— Война — херня, главное — манёвры! — легкомысленно произнес я.

А ведь Генка прав. Сейчас мы дергаем тигра за усы. Куда бы эта «Газель» ни направлялась, нам там точно не будут рады. Заглянув внутрь себя, я понял, что подсознательно хочу, чтобы нас засекли. Хочу столкнуться с врагом лоб в лоб. Что это: глупая смелость или расчетливый кураж? Черт его знает, но мне хотелось ощутить горячку встречного боя! Чтобы адреналин будоражил кровь и пьянил мозг.

Наша колонна из двух машин проехала через село и углубилась в степь. На этом участке было множество проселочных дорог, которые пересекали степь в разных направлениях, петляя, как не совсем трезвая змея.

Через двадцать минут езды по буеракам и ухабам, когда наша машина перевалила через очередной холм, я увидел стоявшую у подножия зеленую «копейку».

— Первый! Первый! Прием! — чувствуя, как под сердцем защемило от нехороших предчувствий, заговорил я в рацию. — Первый! Первый! Прием! Прием!

Рация молчала. Первый не отвечал. Когда до «копейки» оставалось метров сорок-пятьдесят, то стало понятно, что автомобиль расстреляли из автоматического оружия. Лобовое стекло пересекала цепочка пулевых отверстий. Водительская дверь была открыта настежь, и из салона автомобиля свисало окровавленное тело. Твою мать! Их расстреляли!

Гена прибавил скорость, и уже через несколько секунд мы были рядом с «копейкой». Длинная автоматная очередь разрезала лобовое стекло по диагонали. Оба пацана, которые сидели на переднем сиденье погибли сразу, каждому пришлось по нескольку пулевых ранений. Кровь обильно залила пол и сиденья в машине. Били с очень близкого расстояния, практически в упор. На обочине, в пяти метрах от машины, я нашел россыпь стреляных гильз. Скорее всего, один из бандитов спрятался в придорожных кустах и, когда «копейка» поравнялась с ним, высадил целый автоматный рожок, практически в упор. У пацанов не было ни единого шанса выжить. Судя по гильзам, стреляли из «калаша» калибром 7,62.