Другая война на Свалке (СИ)

Подобное объяснение находится далеко за гранью служебного соответствия занимаемой должности. Как бы не был далёк Мирем, однако законы и правила метрополии распространяются на всю Федерацию без исключения. Однако, на удивление, наглое, на грани оскорбления, объяснение только обрадовало майора Шпина. Широкая улыбка тронула губы спецпредставителя, а ладошки самодовольно потёрлись друг о друга.

- Уважаемый, э-э-э, - майор Шпин задумчиво щёлкнул пальцами, - витус Райден, пожалуйста, оставьте нас наедине.

Флотский очень вежливо попросил начальника полиции убраться из собственного кабинета к чёртовой матери. Витус Райден тут же сменил окраску и покраснел как рак, которого забыли в кипящей воде, страх за собственную шкуру в одно мгновенье сменился на злость от такой тонкой фамильярности. Однако начальник полиции покорно вылез из-за стола и неторопливо убрался из собственного кабинета.

Сван усмехнулся. Приятно, когда твоего начальника изыскано унижает ещё более высокий начальник. Витус Райден до сих пор официально прописан на Миреме, не исключено, что по окончанию контракта он вернётся домой на метрополию. Однако спецпредставитель всё равно считает его аборигеном со всеми вытекающими.

- Естественно, уважаемый, - тут же заговорил майор Шпин, едва начальник полиции закрыл за собой дверь, - я прилетел сюда не для того, чтобы уличить вас в рукоприкладстве. Подобные мелочи правительство не интересуют. Наоборот! – спецпредставитель расцвёл, как роза в горшочке. – Я очень, очень обрадован, даже восхищён вашей работой. Без каких-либо спецсредств, с помощью всего лишь старой игрушки, вы раскрыли уголовное преступление менее чем за полчаса. У вас большой, очень большой талант, уважаемый. Не говоря уже о профессионализме.

А это уже хуже, Сван нахмурился. Восхищённая тирада флотского очень и очень не понравилась. Примерно такие же слова мясник нежно шепчет на ушко упитанному бычку, когда ведёт его на убой.

- Утус Сван, - майор Шпин напряжённо улыбнулся, - не желаете ли переехать на Мирем на постоянное место жительства?

- Простите? – Сван тупо уставился на майора.

- Предложение распространяется не только на вас лично, а так же на вашу семью, - торопливо продолжил майор Шпин. – Причём за вашими детьми сохраняется право на воспроизводство согласно законодательству Мирема.

- Э-э-э… - единственное, что смог выжать из себя Сван.

Если бы прямо здесь и сейчас майор Шпин вытащил бы из ящика стола голову витуса Рюпона, губернатора Лараны 5, а следом ещё и голову витуса Хурана, главного судьи колонии, то подобное представление было бы куда менее удивительным и куда более логичным.

Большая часть жителей Ямы воспринимают её как филиал ада: жизнь под куполом, синтетическая еда, рециркуляционный воздух с привкусом металла и никаких надежд на будущее кроме тяжкого труда и блаженной смерти от цирроза печени. В жизни эмигрантов третьей категории ничегошеньки не меняется даже когда они формально отмотают свой срок, ибо путь обратно на Акатуну им заказан. Для полного сходства с преисподней не хватает только котлов с кипящей серой. Причём жар в многочисленных рудниках и шахтах, а так же черти в форме полицейских, уже есть. Не удивительно, что для сосланных в Яму прекрасная Акатуна кажется навсегда утерянным раем. Ведь там можно жить под открытым небом, дышать свежим живым воздухом, купаться в морях и океанах, ходить по зелёной травке босиком и жарить шашлыки на открытом огне в саду перед уютным домиком с большими окнами.

Сван родился и вырос в Яме. Ни бездонного неба над головой, ни зелёной травки под босыми ногами он никогда не ведал, а потому ничего не терял. Жизнь на Ларане 5 он воспринимает такой, какая она есть. Глупо грустить и вздыхать по тому, чего у тебя никогда не было и не будет. В Яме навсегда застревают не только эмигранты третьей категории, но и присланные с Мирема чиновники.

А тут такое дело! Сван захлопнул рот, зубы с щелчком стукнулись друг о друга. По сравнению с прекрасной Акатуной Мирем подобен раю в раю. А о том, чтобы однажды, когда-нибудь, в неком неопределённом будущем, переехать на постоянное место жительства на благодатную метрополию и мыслей никогда не было. Никогда, даже в самом пьяном угаре, в самой больной горячке. А тут, понимаешь, такое предложение! Да ещё с обоими жёнами и детьми! Да ещё с перспективной обзавестись внуками и правнуками!

Голова кругом, Сван машинально потёр челюсть. Кабинет начальника полиции покрылся рябью нереальности. Майор ВКС превратился в фантом из пьяных кошмаров с длинными ушами и грязными руками. Ну точняк накачался по самые уши самым палёным самогоном без закуси. Такого не бывает. Вообще никогда и ни с кем не бывает. Или… Сван пристально, прищурив глаза, уставился на майора Шпина.

- Если это шутка, то очень глупая и совсем, совсем не смешная, - заметил Сван.

- Нет, нет, что вы? Смею вас заверить со всей серьёзностью: - торопливо залопотал майор Шпин, - я действительно уполномочен предложить вам переселиться на постоянное место жительства на Мирем со всей семьёй и правом на воспроизводства для ваших детей.

- Допустим, - Сван качнул головой. – Переехать на Мирем, да ещё с семьёй, да ещё в перспективе стать дедушкой и прадедушкой – очень, очень заманчивое предложение. Только столь щедрый дар придётся отработать. Кого нужно убить? – в лоб бросил Сван. – Ещё могу расчленить и съесть.

Шутка юмора, пусть даже чёрного, творит чудеса. Сван невольно рассмеялся. Предложение залётного спецпредставителя не может быть серьёзным, как бы майор Шпин не уверял в обратном.

- Нет, нет, что вы, - майор Шпин вежливо улыбнулся в ответ, - расчленять и кушать никого не нужно. Более того: я предлагаю вам работу по вашей основной специальности. То есть уголовным следователем, разоблачать и ловить преступников.

Из чёрного портфеля с сенсорным замком майор Шпин выудил стопку бумаг. Как и четыре сотни лет назад наиболее важные документы принято составлять на бумаге.

- Всё, что от вас требуется, - майор Шпин аккуратно положил перед Сваном стопку бумаг, - подписать вот этот контракт. И тогда мечта станет явью: свой собственный домик у моря и шашлыки на открытом огне. Ведь вы очень любите шашлыки? Правда?

Майор Шпин протянул чёрную пластиковую ручку с красным колпачком. На лице спецпредставителя яркими красками нарисована угодливая мина и страстное желание услужить дорогому гостю. Однако Сван каменным изваянием так и остался сидеть на стуле перед столом начальника полиции. Кажется, будто руки намертво приросли к полированной столешнице.

- Ну что вы медлите? – пластиковая ручка с красным колпачком нервно задрожала в руке майора Шпина. – Контракт стандартный.

В голове словно щёлкнул переключатель, Сван перевёл дух. Фраза «контракт стандартный» подразумевает, что бояться совершенно нечего, что подобные контракты подписала уйма народу и никто не жаловался. Только, только… Спецпредставитель ведёт себя как дешёвый жулик, который предлагает вложить кровные под очень хороший процент в очень надёжное дело. Сван демонстративно завёл руки за спину, пальцы сами собой сцепились в замок. С кем, с кем, а с ним столь примитивная манипуляция не прокатит. Да, постоянное место жительства на Миреме, право на воспроизводство для детей, шашлык, домик и всё такое очень сладкая морковка, однако это не значит, что нужно плясать от радости и подписывать толстый договор не глядя.

- Подписать всегда успеем, - Сван отодвинул стопку бумаг подальше от себя.

На миг на лице майора Шпина мелькнула гримаса недовольства. Но только на миг. Спецпредставитель моментально взял себя в руки. Чёрная пластиковая ручка с красным колпачком почти мягко опустилась на стопку бумаг.

- Для начала на нормальном человеческом языке объясните мне, что за работа меня ждёт, где и на какой срок, - потребовал Сван. – Я, как вы сами только что видели, не цветочки выращиваю.

Театр абсурда на выезде. Ощущение нереальности до сих пор рябит перед глазами. Великий Создатель ведает, какие у них там на Миреме представления о юморе. Вот если бы майор Шпин предложил занять пост губернатора Ямы, переехать в апартаменты витуса Рюпона, да ещё с десяток юных красавиц в гарем, то ещё можно было бы подписаться не глядя. А так… Переборщил спецпредставитель с морковкой и сахаром. Переборщил.