День Победы. Гексалогия (СИ)

Загрохотал могучий КВПТ, выпуская струю свинца навстречу висевшему неподвижно над лесом вертолету. Тяжелые бронебойно-зажигательные пули БЗТ весом шестьдесят два грамма ударили в фюзеляж вертолета, прошивая керамические броневые панели. Растратив на это значительную часть своей энергии, они наткнулись на еще одно препятствие, остановившее их полет. Стрелок-оператор вздрогнул и обмяк, когда в его грудь впились летевшие со сверхзвуковой скоростью кусочки свинца. Пули насквозь пробили человеческое тело, засев в спинке кресла, которое так и не спасло летчика.

— Йоси, — командир экипажа, сидевший в задней кабине и отделенный от напарника прозрачной перегородкой из бронестекла, увидел кровавые брызги, изнутри испачкавшие фонарь, и пытался докричаться до своего напарника. — Йоси! Почему ты молчишь?!

Еще одна очередь прошла впритирку к фюзеляжу. Багровые всполохи трассеров вспыхивали на расстоянии вытянутой руки от головы летчика и быстро гасли. Рванув рукоятку штурвала, пилот бросил свой вертолет к самой земле, рискованным маневром уклоняясь от зенитного огня.

А на земле один из бойцов, сопровождавших Басова, уже достал из боеукладки в десантном отделении БТР пусковое устройство зенитно-ракетного комплекса «Стрела-3». Видя, что один из вертолетов пошел на снижение, солдат взвалил на плечо темно-зеленый шестнадцатикилограммовый тубус ПЗРК, развернувшись лицом ко второму геликоптеру, от которого к земле уже потянулись сверкающие ленты трассеров. Выпущенные японцами снаряды рвались все ближе к стоявшему у борта бронемашины стрелку, но тот терпеливо дождался, пока тепловая головка наведения ЗУР захватит цель, нажав на спуск.

Стартовый двигатель вытолкнул из пускового контейнера ракету 9М36, отбрасывая ее на безопасное расстояние, и уже тогда из ее узкого цилиндрического корпуса выскользнули плоскости рулей и стабилизаторов, а запустившийся маршевый двигатель подбросил ЗУР вверх, разгоняя ее до четырехсот метров в секунду. У увидевших сопровождавшую пуск яркую вспышку японских пилотов было ничтожно мало времени на свое спасение. Выбранная мишенью «Кобра» буквально подскочила вверх на полсотни метров, выбросив веер ложных целей, вспыхнувших в воздухе вокруг нее причудливым фейерверком. Но головка наведения не реагировала на внезапно возникающие источники инфракрасного излечения там, где по законам физики и аэродинамики никак не мог появиться вертолет. Ракета на максимальной скорости пронзила мерцающее облако пассивных помех, разорвавшись в полуметре над кабиной вертолета.

Мощи тысячастасемидесятиграммовой фугасной боеголовки русской ЗУР не могло хватить для уничтожения боевого вертолета весом четыре с половиной тонны, но разогнанные до высокой скорости осколки повредили трансмиссию несущего винта. Бойцы полковника Басова, уже приготовившиеся к собственной смерти, увидели, как японский винтокрылый штурмовик, беспорядочно болтаясь в воздухе, начал падать, исчезнув за стеной вековых елей, над которыми поднялся дымный столб.

— Сбили! — Находившиеся рядом с Басовым бойцы закричали, кто-то принялся стрелять в воздух. — Ур-р-ра!!!

Полковник, с опаской озираясь по сторонам, прервал ликование, гаркнув:

— Все по машинам! Шевелись! Едем в штаб бригады!

Алексей втиснулся в проем люка БТР-80, плюхнувшись на жесткое сидение. Несколько бойцов охраны последовали за ним, другие уселись на броне, выставив во все стороны стволы автоматов. Уцелевший УАЗ, заскрежетав передачей, рванул с места, возглавляя небольшую колонну.

Пробравшись в отделение управления, Алексей Басов потрепал по плечу командира, прокричав ему в самое ухо сквозь шум мотора, заполнявший весь внутренний объем бронемашины:

— Попробуй выйти на связь со штабами батальонов!

— Сильные помехи в эфире, товарищ полковник! — Солдат растерянно пожал плечами. — Мощности не хватает! Нужно остановиться и поднять мачтовую антенну!

— Нет, не останавливаться! Вперед! Ни секунды не терять!

Работавшие вдоль линии фронта на протяжении нескольких десятков километров японские станции РЭБ накрыли пологом электромагнитных помех передовую и тылы вглубь на десятки верст. Роты и батальоны, державшие оборону, оказались в изоляции, погибая под невероятно точным артиллерийским огнем, под пулями атаковавшей пехоты Сил самообороны. И полковник Басов мгновенно потерял нити управления подразделениями своей бригады, с трудом представляя, что происходит хотя бы впереди по маршруту движения его колонны, стремительно уходившей в тыл.

Басов не мог увидеть, как на проселок, проломив заросли кустарника, выползла, покачиваясь на своих шести колесах большого диаметра, японская боевая разведывательная машина «Тип-87». Ее широкая башня развернулась, и ствол автоматической пушки «Эрликон» нацелился в лицо сидевшего за баранкой УАЗа сержанта. Закричав, тот вывернул руль, и, когда машина развернулась бортом, японский стрелок открыл огонь. Короткая очередь двадцатипятимиллиметровых снарядов разнесла УАЗ в клочья, разорвав обшивку и перемолов в фарш человеческую плоть, укрытую под ней. Только когда застучал спаренный пулемет японского броневика, сметая с брони БТР сидевших на ней бойцов, Алексей Басов понял, что что-то не так.

— Отворачивай! — Стрелок бронетранспортера, уже поймавший в прицел силуэт вражеской машины, крутил маховики горизонтальной наводки башни, командуя мехводу, продолжавшему жать на газ: — Заходи слева!

БТР вильнул, съезжая с проселка и переваливаясь через идущий вдоль него неглубокий овраг. Японский наводчик как раз разворачивал башню, когда ударил КПВТ, вбив полтора десятка бронебойных пуль в борт «Тип 87». Броневик противника по инерции проехал несколько метров, ткнувшись заостренным носом в ствол могучего кедра, и замер.

— Готов! — Стрелок бронетранспортера азартно кричал. — Движку хана!

— Давай, вытаскивай отсюда нас! — закричал Басов водителю.

Никто из них не увидел выползший на дорогу позади мчавшегося зигзагом БТР танк. Подминая гусеницами жидкий подлесок, боевая машина выбралась на открытое пространство, объезжая дымящийся броневик «Тип-87». Башня развернулась вслед удиравшему русскому транспортеру, из стола орудия вырвался сноп огня, и закаленный сердечник подкалиберного снаряда ударил в корму БТР-80.

Стальная игла, летящая в несколько раз быстрее звука, легко проломила тонкую броню, но сдвинутый к корме двигатель остановил ее движение. Сердечник застрял в блоке цилиндров. Могучий удар легко сбросил тринадцатитонный БТР с дороги. Водитель, среагировав первым и распахнув свой люк, закричал:

— Все на выход! Живее, наружу!

Полковник Басов, рыком откинув тяжелую крышку в борт бронемашины, вывалился под колеса, а тот, кто шел следом, пробежал по его спине. По ушам ударил рев мощного двигателя, и, выглянув из-за корпуса БТР, полковник увидел приближающийся танк. Пятидесятитонный «Тип-90», окутавшись сизым облаком выхлопных газов, медленно полз по обочине дороги, вгрызаясь в землю стальными «клыками» грунтозацепов широких гусениц. Его башня шевельнулась, разворачиваясь на несколько градусов, и Алексей Басов заглянул в черноту орудийного жерла, в котором ждал готовый к выстрелу снаряд. Но вместо пушки ударил спаренный пулемет, осыпав вжавшихся в землю людей свинцовым градом. Один из замешкавшихся бойцов, как раз протискивавшийся через проем люка, вскрикнул, и, выпустив из рук автомат, скатился обратно, в темное нутро БТР. Еще один, вскочив, с криком кинулся к опушке леса. Пулеметная очередь бичом ударила его поперек спины, бросая на усыпанную хвоей землю.

— Лежать, мать вашу, — рыкнул Басов, растерянно озираясь. — Не высовываться!

— Он нас на гусеницы намотает!

Громада танка приближалась, рыча дизелем и лязгая металлом. Полковник Басов словно переместился во времени, оказавшись вновь на безлюдных улицах Нижнеуральска, изрытых вражескими снарядами. На него надвигалась боевая машина, плюющаяся огнем, сметающая все на своем пути, и рядом не было товарищей, но остался опыт и злость на врага, заставившая офицера вскочить, кинувшись навстречу танку.