Охотники за тенью (СИ)

  Олег развернулся, и хотел было уйти, но перед ним грозно возвышался Иван и другие братья ордена.

  - Подумаешь, какие нежности! - крикнул Шурик, - да этот Лысый, человек сорок на тот свет отправил, рейдерские захваты, борьба за экономические сферы влияния, черное риэлторство, рэкет и бандитские разборки, которые никто даже и не расследовал. А Джека просто пьяница и бездельник, которые у своего папаши только деньги трясти может, абсолютно пустая и никчемная личность. Вали, и своих друзей забери за одно, когда проснуться увидишь какие они стали адекватные. Вероника так вообще мечта домостроя.

  Олег вернулся на прежнее место.

  - Я понять не могу одного, как твоей маниакальной погоне за властью поможет обмен душами этих несчастных людей?

  Алена снова вмешалась в разговор.

  - Разве Олег ты не знаешь историю космонавтики? Кто первый полетел в космос перед Гагариным? Белка и Стрелка! Пах.

  Алена опять изобразила руками салют. На этих словах все братья ордена "Воздаяния" заржали разом, и за спиной Олега пробасил Иван.

  - А Джека у нас кто? Белка или Стрелка.

  Шурик громко хлопнул в ладоши и процитировал малоизвестные стихи поэта Джавида Касимова.

  - Жестокий век, жестокие сердца.

  И черствость гложет души до конца.

  Как черный ворон, зависть нас клюет,

  и ненависть от радости поет,

  что войнам человечьим нет конца.

  Жестокий век, жестокие сердца.

  Все, все, хватит веселиться, давайте работать. Ты, Олег, как уходишь, или нет?

  - Или нет, - ответил Олег.

  Вероника, которая стала уже всех докучать своим материнским вниманием, предлагая поесть, отправили спать. На поляне воцарилась молчание, потрескивали костры, где-то в лесу раз от раза кричала какая-нибудь птица. Было очень странно, что надоедливые каморы просто испарились. Все члены ордена "Воздаяния" надели на себя длинные балахоны, такой же прикид примерил и Олег. К его удивлению вместе с другими членами ордена встала вкруг и его, скорее всего уже бывшая девушка Юля. Итак, шестеро стояли на наружном воображаемом круге, за спиной каждого горел костер. Трое Шурик, Олег и Алена стояли внутри, и за их спинами так же горели три внутренних костра. В самом центре спал перво испытатель Джека.

  - Во имя высшей справедливости, пусть воздаться каждому свое!

  Громко сказал Шурик и положил правую руку себе на левое плечо.

  - Каждому свое!

  Произнесли все члены ордена, и повторили жест Шурика. Дальше все сели в позу лотоса. Шурик сделал руками круговое движение руками, со стороны это выглядело, так как будто он проглатывает огромный воздушный шар. И наконец, Шурик издал звук.

  - Ум-м-м-м...

  И все остальные сделали то же самое.

  - Ум-м-м-м...

  - Олег посмотри мне в глаза.

  Сказала Алена. Олег посмотрел в глаза Алене, и ему показалось, что все вокруг заволокло туманом, белым и абсолютно непроглядным туманом. Потом Алена взяла его за руку и вывела в безрадостную каменистую местность. Судя по освещению, было утро. Рядом стоял Шурик и держал за руку Джеку.

  - Что дальше? - спросил Олег.

  - Мы в астрале, - сказал Шурик, - теперь приведи нас к лысому дяденьке.

  - Сначала, нужно попасть в астральный тоннель, - замялся Олег, - я делал это только один раз.

  - Ну не томи, делал раз, сделаешь два, - нетерпеливо завелся Шурик.

  Алена испугано смотрела на своего предводителя, Олег это заметил и усмехнулся.

  - Держите меня за руку.

  Как только Шурик взял за руку Алену, а она Олега, он представил иероглиф бога Гора, и тут же ребята оказались на тропе в бесконечном сосновом лесу.

  - Очень интересно, и где же здесь двери? - спросила Алена.

  - Я думаю, любой шаг в сторону от дороги за любое дерево - это и будет дверь.

  Ответил Шурик, который находился за спиной Олега и Алены. У Джеки было бессмысленное выражение лица, он стоял как зомби.

  - Тогда здесь тысячи дверей, - сказала Алена.

  - Бери больше, несколько миллиардов.

  Ответил снова Шурик и спросил в свою очередь Олега.

  - Олег, помнишь фотографию Лысого?

  - Помню.

  - Тогда давай, ищи дверь. Посмотрим где оттягивается Лысый, находясь под кайфом.

  Алена изобразила на лице гримасу омерзения и сказала.

  - Надеюсь, там не будет голых целлюлитных теток, червей, и змей. Меня от всего этого мутит.

  - А почему ты считаешь, что ваш Лысый находится в данный момент под кайфом? - спросил Олег.

  - Потому что мои ребята об этом позаботились, небольшое безобидное внушение, ничего сверхъестественного.

  Ответил Шурик, а Алена добавила.

  - Аха, третью ночь дежурят у его дома, ничего себе небольшое внушение.

  - Так, это чтобы наверняка, - оправдался Шурик.

  - Значит, говорите море целлюлита и червяки. Что ж давайте искать вместе.

  Сказал Олег и повел всю сомнительную компашку вперед.

  Лысый сидел в просторной гостиной. Он сделал на журнальном столике небольшую дорожку из белого порошка. И все не решался прокатиться по ней. Какая-то непонятная грусть сжимала ему сердце уже третий день подряд. Если бы ему сказали, что у него проснулась совесть, то он бы нисколько не удивился. Уже в который раз он себя спрашивал, не влюбился ли он невзначай. Но вспоминая всех этих куриц, которые за деньги сделали бы для него все что угодно, ему становилось мерзко. Нет, нет, никто его не любит, и он никого не любит. Последнее его родное существо преданный бойцовский пес издох уже год назад, и после этого он ни к кому не испытывал ничего человеческого.

  - Никто меня не любит. Какая...

  Лысый никак не мог подобрать нужное слово, для обозначения огромного пространства, поэтому сказал просто.

  - Какая мля тоска!

  После этого Лысый понюхал дорожку из белого порошка, и снова окунулся в свое беззаботное детство. Он вспомнил тот счастливый день, когда отец купил ему двухколесный велосипед. А потом учил кататься на небольшой асфальтовой дорожке сзади дома. Лысый весело жал на педали, а отец бежал позади и придерживал велосипед за багажник. И Лысый кричал от радости.

  - У меня получилось, я еду!

  Итак повторялось снова и снова. И тут Лысый увидел белокурую девчонку из соседнего дома. Эта девчонка училась в той же школе, но на год старше, она была чудо как хороша. И всегда, когда Лысый видел ее, он очень сильно робел. Так до окончания школы и не заговорил с ней ни разу. А потом жизнь разметала и закрутила. Вот кого я люблю, подумал Лысый. Как будто услышав его мысли, девчонка помахала ему рукой, и Лысый поехал к ней. Он несся на велосипеде, не замечая ничего вокруг.

  - Вот оно настоящее счастье! Идти туда, где ты нужен и где тебя ждут!

  Крикнул Лысый. Между тем девчонка не удалялась, но и не приближалась. Лысый еще сильнее надавил на педали, и подумал, как же я еду, ведь здесь нет никакой дороги. И как только плохая мысль пришла к нему в голову, он кувыркнулся и плюхнулся лицом в воду.

  - Как самочувствие?

  Услышал он девичий голос. Лысый открыл глаза, рукой протер мокрое лицо и посмотрел на девушку с русой косой, нет, это была не она.

  - Ты кто?

  Спросил Лысый.

  - А ты кто?

  Спросила Лысого Алена. Лысый огляделся по сторонам, было темно, в метрах тридцати горели костры, он же сидел на берегу неизвестной лесной реки. К нему подошел хлюпик в очках, он пощелкал перед носом Лысого пальцами.

  - Да я тебя, студент щас урою, ты не въезжаешь с кем связался.

  Прорычал Лысый, и рывком поднялся на ноги, однако в ногах была такая слабость, что этот хлюпик в очках не напрягаясь толкнул Лысого в реку. Лысый шлепнулся на пятую точку.

  - Остынь... даже не знаю, как его сейчас и называть.

  Сказал Шурик Алене, и обратился уже к этому, который в реке.

  - Ты кто, водяной?

  Лысый посмотрел с ненавистью на этих детишек, к берегу подошло еще несколько таких же студентов. Один в принципе был очень даже ничего, фактурный, такой мог и сгодиться, в его личную гвардию. Все эти студенты заржали и стали показывать пальцем на Лысого.