Доктрина: Смута в Московии (СИ)

Совершив омовение, полномочный представитель ловким приставным шагом проскочил между плотных рядов людей и вернулся на своё место. Сев рядом с Нуреддином, он задремал и пропустил всю проповедь, пропустил бы и саму молитву, если бы Сопори с Нуреддином не разбудили его.

Прочитав намаз, все трое сразу же ломанулись к выходу, но всё равно оказались зажаты толпой. Из мечети они сразу попали на рынок Агры. Людей тут оказалось не меньше. Петляя по узким улочкам, компания наткнулась на чайхану.

— Может, сюда зайдем?! — предложил Мансур.

— Салам алейкум, сахиб, чего изволите? — подбежал дедок — хозяин заведения.

— Ласси! Лась! Лас! — заголосил Нуреддин.

— Чайник чая подай и гулаб джамун! — заказал Сопори.

— У вас есть Хайдерабади бирьяни? — спросил Джакометти.

— Мы же не в Хайдерабаде, господин!

— И что же?

— У нас, в Агре, свои традиции!

— Ну, хорошо! Дайте мне тогда любой бирьяни! — полномочный представитель плюхнулся на подушки. Короче, Сопори, мне нужно неофициально проверить одну контору в БАФР. Если делать всё официально, жандармерия растянет это на неделю.

— А что, конкретно, вас интересует? — спросил советник.

— Пару дней назад через адвокатское бюро «Младич и партнеры» была совершена проводка денег в фонд «Прорыв», где-то сто, сто двадцать миллионов, — уточнил Джакометти.

— Куда перевод?! — Нуреддин обнюхивал поданный ему напиток.

— Полагаю, — это взятка, — уверенно произнёс Мансур, — предназначавшаяся председателю ЦИК Коврижному.

— Прямо со счёта фонда Кузьминцева? Слабо верится! — не согласился Сопори.

— Если вы во что-то не верите, это не значит, что это не так! Фонд мог перевести эти деньги кому-нибудь другому, а тот уже — финальному адресату, — менторским тоном произнёс Джакометти.

— Точн!— поддержал старший советник.

— Насколько мне известно, Младича не привлекли по делу Кристатоса. Он теперь гуляет с чистой совестью! — заметил военный атташе.

— А налоги? — уточнил полномочный представитель.

— В смысле? — переспросил Сопори.

— У него же нашли налоговые нарушения! — настаивал Мансур.

— Он отделался штрафом! Нет, его в ближайшее время никак не зацепить по этой теме. Я понимаю, к чему вы клоните! Но даже, если мы допустим, что кто-то из заинтересованных лиц, например, акционер захочет обжаловать сделку между «Киприос Акинитон» и конторой Младича как мнимую или притворную, у него вряд ли это получится. Во-первых, это не крупная сделка, и она не требует ни одобрения собрания акционеров, ни даже совета директоров… А вот хлопнуть игорный бизнес сына Кайгородова — это в самый раз! — старший советник поднял указательный палец.

— Тут поподробнее, — заинтересовался Джакометти.

— В присланных вам материалах было не всё. У Алексея Кайгородова был игровой портал, почти точная копия «Предела», только там практиковались азартные игры. Бои со ставками, не разрешенные законом операции, связанные с обменов игровой валюты на МКЕ. Кое-кто из московских мажоров даже разорился на этот игрушке. Короче, мы достали из Кайгродова всё пароли и ключи. Потом я их сменил, разумеется, — Сопори стал энергично массировать голову.

— С какой, интересно, целью? — Мансур пристально посмотрел в глаза старшему советнику, а затем на хакима. Тот демонстративно отвернулся.

— Вы с нами? — многозначительно произнёс Сопори.

— А о чем идёт речь, собственно? — представитель делал вид, что ничего не понимает. — Я смотрю у Нуреддина приступ стеснительности. Вы говорили, что это он такой плохой, а вы хороший, честный…

— Все семью над кормит! Я тридцат лет от звонк до звон отслуж! Главный не выкинул! Главн дал шанс! Малик тож на пенс пятнадц тыщ жить не мог! Семья над кормит! Стоцкий, хоч строит Москва дёшево! В Москва мног мажор! Много паразит! Они хоч «масло»! Они хот умер! Мы дать они хот! Они умерть, наши дети — жить! — разразился длинной тирадой военный атташе.

— А, что, Нуреддин, в ваших словах, есть определенная логика, — Джакометти положил голову на ладонь.

— Так вот— Сопори подлил себе чая. — Один-два миллиона в день…

— Не хило! — констатировал полномочный представитель.

— Учитывая, что Кайгородова вряд ли посадят, его маленькое «предприятие» будет работать на автомате, хотя бы какое-то время. Молчанову сейчас не до мелочей. Поэтому, можно покрутить эту тему полгодика, а потом закрыть балаганчик, сделав себе ещё и рекламу на этом. Например, так: «совместная операция СГБ и Хасса по пресечению незаконных азартных игр в сети!» Хорошо звучит, а?!

— Машалла! — вставил Нуреддин вылизывая пустую пиалу. — Распилит! Распил!

— Получается триста шестьдесят… — сосчитал Мансур.

— Поделите на присутствующих здесь. Итого, по сто двадцать на лицо!

— Сопори, а вы знаете, у вас есть потенциал… — Джакометти почесал подбородок.

— У Малика есть один деятель — Волков, он же Игнатенко, у которого есть вполне подходящая контора, чтобы туда всё сливать.

— Что за контора?

— Игровой портал «Одинокий сталкер». Ну, для верности можно использовать какую-нибудь зарубежную фирму в качестве прокладки, — со знанием дела посоветовал старший советник — Намереваюсь заняться этим сразу после выборов. — он закинул в рот остатки сладкого шарика и запил чаем. Джакометти же сосредоточился на бирьяни, задумавшись над тем, насколько вкус виртуальной пищи отличается от реальной. Закончив еду, он первым встал с подушек.

— Предлагаю на этом расходиться! — произнёс он с чувством исполненного долга.

— Эй, сахиб? А деньги? — подлетел хозяин заведения.

— Какие ещё тебе деньги? — возмутился полномочный представитель.

— Мой господин, я прошу лишь одну рупию! — ответил дед.

— Ну ка, что у нас там? — Сопори залез в карман и вытащил пару мелких монет. — Вот, держи!

— Но здесь же только восемь анна? Не обделяйте вашего покорного слугу, ради Аллаха!

— Ладно — держи! — администратор кинул хозяину монету номиналом в восемь анн.

— Да пребудет с вами благословение Всевышнего! — обрадовался старик.

— Пойдемте, друзья мои! — Мансур дожевал виртуальный рис, — Нам нужно творить великие дела пером и шпагой! — полномочный представитель похлопал по плечу Сопори с такой силой, что у того слегка подогнулись ноги.

— Скорее малые, но весьма доходные! — поправил военный атташе. Количество народа на улице заметно поубавилось. Трое дошли до точки выходы и отключились.

Хозяин убрал грязную посуду и закрыл двери заведения на засов. Выйдя во внутренний двор, чуть не столкнулся с группой бегущих детей.

— Харгуш! Харгуш! — кричал один из них. И, правда, во дворе бегал огромный кролик, больше метра в длину, окраса агути. Ребята пытались поймать его, но он ловко уворачивался, резко меняя траекторию. Когда детям удалось всё-таки поймать животное, они стали обнимать его и гладить — каждый по очереди. Потом — снова отпустили и повторно принялись ловить кролика. Минут через десять животному надоела игра. Ушастый гигант, протиснувшись в трещину в стене одного из домов, спрятался от назойливой ребятни.

Пожилой хозяин с улыбкой смотрел на играющих детей какое-то время, а потом подошёл к одной из дверей, запертой на массивный навесной замок. В его руке материализовался ключ, которым он и отворил дверь. Комната была почти пустой. На полу — дешевый ковер. Единственным стоящим предметом интерьера был огромный деревянный сундук, украшенный вставками с могольскими миниатюрами.

Старик закрыл входную дверь. Стало темно.

— Коген, вы здесь? — спросил он.

— Разумеется, господин Геелен! — ответил собеседник. — Даже успел стать невольным свидетелем коррупции в вашей организации.

— Это детские шалости, которые можно простить, — глава МИТАД подошел к окну и отдернул занавеску. Свет стал проникать внутрь через фигурные прорези на деревянных ставнях.

— Ваше право, — согласился Коген, — Кстати этот ваш Джакометти — толковый парень!

— Разумеется! Поэтому я и назначил его на должность полномочного представителя, — без каких-либо эмоций ответил председатель Высшего совета, — Фриц, что вы решили по нашему делу?