Паломничество к Врагу

х движений. И все-таки конец приближался катастрофически быстро…

Несмотря на это, шанс у меня по-прежнему оставался. Необходимо было как можно скорее нащупать слабое место прыгуна, как можно скорее! Пока у меня еще была возможность приложить к этому слабому месту свой остаток сил.

Шест вытянулся, как змеиное жало, целясь в грудь, но я отскочил. Прыгун нанес еще пару скользящих ударов по щиколоткам и остановился. Лицо шелтянина блестело от пота, губы раздвинулись в злобной гримасе, обнажив сверхострые клыки, в глазах горела ярость. Выдержка ему наконец изменила. Такого отпора он наверняка не ожидал.

Честно говоря, я сам не ожидал от себя такой прыти. И пот струился у меня по лицу не меньше, чем у противника, а руки мелко дрожали от напряжения под все увеличивающейся тяжестью шеста. Казалось, пальцы сжимают не шест, а самое натуральное бревно. Усталость — это такая штука, которую почти невозможно проигнорировать.

По толпе наконец пробежал удивленный ропот и тут же смолк. Зрители затаили дыхание, ожидая дальнейших действий.

Преодолев приступ бешенства, прыгун снова двинулся по кругу. Взгляд его жалил, верхний конец шеста покачивался из стороны в сторону, словно змеиная головка. Хотя он взмок, признаков усталости у него я не наблюдал, а это было очень скверно для меня.

Я по-прежнему синхронно кружил напротив, выдерживая между нами дистанцию в два метра, используя передышку для восстановления сил. С каждым шагом пауза становилась все напряженней… Вскоре она уже отчетливо звенела…

Внезапно руки Бигмана проворно заработали, и шест превратился в свистящую плоскость — он решил изменить тактику. При этом, вращая шест с невероятной скоростью, он еще успевал перебрасывать его из руки в руку. Я мгновенно сообразил, что после удара такой «вертушкой» вряд устою на ногах, если попытаюсь ее отбить. И когда шест, вырвавшись из вращения, рубанул мне по ногам, я подпрыгнул. Это было единственно правильное решение для меня, но я подпрыгнул недостаточно высоко.

Шест всего лишь чиркнул по подошвам ботинок, но даже этого хватило. Невидимая рука с бешеной силой рванула меня за ноги. Я умудрился сделать боковое сальто и приземлиться как раз в тот момент, когда прыгуна после собственного удара развернуло по инерции вокруг оси, и его шест рубящим концом чуть не врезался в толпу шелтян, испуганно отпрянувших назад. Не удержав равновесия, Бигман упал на одно колено и оказался раскрыт.

Вот он, долгожданный миг!

Я не упустил этого момента. Я просто не имел права упускать такой момент.

Мгновенно сконцентрировав всю энергию, какая у меня имелась в области рук, я провел косой рубящий удар снизу вверх с поворотом тела, чтобы придать движению максимальную силу удара, и конец моего шеста врубился точно под подбородок проклятого прыгуна…

Я не понял, как он это сделал.

Я уже мысленно торжествовал победу — после такого удара вряд ли можно остаться на ногах, да что там, такой удар должен был сломать ему шею с легкостью топора, рухнувшего на хворостину,