Старик с обочины

А чего это Зелёный сено сложил прямо у дома? Непорядок, надо сказать, пусть убирает. Пожаров нам только не хватало. Да и Редька проход загромоздил, по тревоге к плетню будет трудно подобраться. Ох, распустил я их, точно как на курорте живут, нюх теряют.

О, Хрыч с Гладиатором уже на берегу около плота стоят, на ту сторону геройски уставились. Подбородки кирпичом, автоматы наперевес, чистые тебе хальт, хенде хох и эсэс марширт в одном флаконе… А с той стороны из-за развалин мельницы к берегу выбираются четверо. Невидаль какая: телегу выкатывают. Все одинаковые, словно китайские тапочки: бронекомбинезоны роскошные, морды шлемами закрыты. Кто ж к нам пожаловал в такой экипировке? Один к самой воде подошёл, рукой машет. Что это у него на груди белым намалёвано? «Тихоня»?! Шлем за спину отбросил. Точно – Тихоня, матерь божья коровка! Ну, чудеса-а…

– Эй, Баклажан! -орёт. -Привет! Заждались? Гоните плот сюда, принимайте подарки!

Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Черново, «Курорт новоселов» 17 часов 55 минут 9 августа 2007 г.

– Собственно, это всё. -подытожил Старик. Наступило тягостное молчание.

Они находились в той самой комнатке на втором этаже столярки, где происходила встреча с Шаманом. По одну сторону стола заседали Боров, Баклажан и Хрыч, по другую – Старик, Тихоня, Бобёр и Ушастый.

– Дела… -вздохнул Хрыч.

Боров сопел, сверля вернувшуюся из Гремячьего четвёрку свирепыми взглядами.

– Если вас вышвырнем отсюда, -сказал он, -и на пушечный выстрел не будем подпускать к Черново, благодарить за доброту нас будете. Со слезами на глазах. Но вообще-то, за убийство полагается к стенке ставить.

– И часто ставили? -с неподдельным интересом спросил Старик.

– Будешь первым. -пообещал Хрыч.

– Спасибочки. -благодарно кивнул Старик. -А если серьёзно?

– Думаешь, с тобой хохмы шутят? -взъярился Боров.

– Ладно. -решительно сказал Старик. -Что мы, в самом деле, вокруг да около. Не получается деликатно, значит, давайте правду-матку прямо в глаза резать. Хочешь, Боров, объясню при всех, отчего ты бесишься?

– Ну?

– Опасаешься, что теперь положение изменится. До сих пор всё Черново жило под твоим мудрым руководством, поскольку все зависели от твоих запасов. А теперь из Гремячьего можно доставлять всё, что хочешь и в любых количествах. Коммунизм! Только напрасно ты, Боров, тревожишься, всё будет с точностью до наоборот: грядет твое царствие. Кто в таких условиях сможет организовать движение караванов туда-сюда? Кто будет распределять богатства? Кто будет выменивать за стеной «штуки» на образцы нужных изделий? Кто эти образцы будет переправлять для размножения Глюку в Гремячье? Кроме Борова – некому. Если раньше ты был нужен, то теперь станешь просто незаменимим. Может быть, подозреваешь, что я собираюсь тебя подсидеть и вытеснить? Нет, не можешь ты такого думать, умный же человек…

Физиономия Борова оттаяла, он некоторое время смотрел в глаза Старику, потом опустил голову, побарабанил пальцами по столу.

– Добро. -задумчиво сказал он. – Грядет моё царствие, стало быть? Добро. Только всё-таки, если Боров – царь, тогда Старик-то – кто?

– Господь бог. -улыбка на пятнистом безгубом лице Старика выглядела страшновато. -Знаешь, есть такой вымышленный персонаж. Вместо иконы будешь иногда включать КПК и молиться на мою цифровую фотографию, добрым словом поминать издалека за все благодеяния.

– Издалека?

– Я, видишь ли, в очередное путешествие собираюсь. Отъемся на «курорте» пару-другую деньков, отосплюсь хорошенько, в душе горячем помоюсь по утрам и вечерам, да и подамся.

– Куда?

– Там видно будет… Теперь переходим к тебе, товарищ полковник. Черновскую армию придётся увеличивать? Ясно, как день! Гарнизон и здесь будет, и в Гремячьем, забот прибавится – ого-го! Укрепления, опять же, возводить, товарищ генерал… Раньше с каждым гвоздём была проблема, зато теперь инструмента доставим вволю, тех же гвоздей – сколько угодно, товарищ маршал. Хоть Великую Китайскую Стену вокруг «курорта» воздвигай. А из гремячьевской больницы вообще хорошо бы крепость сделать, товарищ генералиссимус.

Баклажан озадаченно хмыкнул. Видимо, такой аспект ему не приходил в голову.

– Хрыч тоже развернётся. Новички будут прибывать, их надо распределять, обучать. Ремонт жилья, удобства всякие… Потом, как я понял, одной Райки на всех не хватает, развивай досуг и отдых, господин премьер-министр его величества…

Хрыч жизнерадостно гоготнул, шумно потирая руки.

– А может и верно? -спросил он. -Чего там, давайте попробуем!

– После ужина – общее собрание в столовой. -медленно проговорил Боров. -Обсудим детали. Присутствовать всем, кроме караульных. Да, а Рашпиля обязательно приведите, вечно он прогуливает.

Головы всех присутствующих одновременно повернулись к двери.

– Здравствуйте. -мягко прошелестел Марьинский Шаман. -Могу ли присутствовать на ужине и собрании? Присутствие будет оплачено.

Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Черново, «Курорт новоселов» 20 часов 9 августа 2007 г.

– Раз уж мы всё так единогласно решили… -говорил Боров. -Галдеть перестаньте… Раз уж решили, зачитываю список тех, кто вызвался завтра идти в Гремячье. Итак, охранники: Бурбон, Бритый, Партизан, Терминатор, Пират, рабочие: Глухарь, Жженый, Лапоть, Облом, Сухарь, Пацифист, Сусанин. С проводником, однако, напряжёнка. Тихоня, может, всё-таки согласишься?

– Нет. -решительно помотал головой Тихоня. -Я – при Старике.

– Ну, при нём, так при нём… Кто же поведёт караван?

– Сусанин! -хохотнул кто-то с дальнего конца длинного стола. -С таким прозвищем – в самый раз!

– Прекратите орать с места… А ты, Пацифист, как? Вроде бывал у Кузнецов, дорогу знаешь…

– Ходил трижды носильщиком… Дорогу помню, да и шоссе прямое, сбиться трудно. Да чего там, Боров, бог даст, доберёмся, не торопясь. Тем более, надежда на светлое будущее будет души греть.

– «Надежда»… Чего разгеройствовались, а? Смотрите у меня, не наглейте! Зона, она героям живо рога обламывает… Собрание закончено. Каравану сегодня собрать припасы, получить у Хрыча оружие и ложиться спать пораньше. Завтра в семь ноль-нуль выходите.

Переговариваясь, все направились к выходу из «ресторана». Пельмень выразительно указал сегодняшней кухонной смене на тазы с мыльной водой и тряпки.

– Старик, можете ли уделить время для беседы? -окликнул Шаман, -Нет-нет, Тихоня, секретов нет, останьтесь. Ведь, как полагаю, вы отныне – оруженосец Старика? Санчо Панса?

Тихоня с неприязнью глянул на Шамана и выразительно пожал плечами.

– Во дворе нам никто не помешает. -спокойно продолжал эндоген. -Присядем вот здесь, у колодца.

Когда они сели на ошкуренные бревна, Шаман заметил: -Вы очень изменились. Старик.

– Пришлось.

– Да-да, знаю. Я пытался установить с вами связь, но не получалось. Потом запоздало побывал в Гремячьем… через несколько часов после ухода вашей группы. Глюк поведал о ваших приключениях и стало ясно, что настало время для очередного разговора. Поэтому я здесь.

– Слушаю.

– Каковы планы на будущее? Насколько понимаю, размеренная оседлая жизнь в Черново или в гремячьевской колонии, столь блистательно вами завоеванной, в эти планы не укладывается?

– Нет.

– Тогда?…

– Меня интересует «антенна» телерадиоцентра.

Тихоня подпрыгнул на бревне и с трепетом воззрился на Старика.

Шаман оставался непроницаемым.

– Следовало ожидать. -кивнул он он. -Было бы очень любопытно знать, что вы думаете об этом.

– Страшное место. -пробормотал Тихоня. -Там ни за здорово живёшь сгинуть можно, даже если был перед этим таким везунчиком, как ты, Старик. Любой, кто близко подойдёт к Антенне, сходит с ума, превращается в зомби и бродит потом, неприкаянный, по Зоне. От людей остаются одни оболочки, в своём уме никто не возвращался оттуда.