Одержимые бессмертием

Оставалось найти нужные слова. И он их нашел.

23.

Вездеход оказался настолько древним и раздолбанным, что я, вежливо поблагодарив, на самом деле остался далеко не в восторге от подарка, сделанного мне кланом Котов. Пока не проехал первые полкилометра. Устарелая энергоустановка на сжиженном водороде несла ржавый остов с дикой прытью, не обращая внимания на встречные ухабы и рытвины, словно не разбирая дороги и развивая аж до тридцати километров в час. Вот это да! А мы все дружно подлетали и ухались в такт ее неистовому движению. И если бы над нашими головами было не навесное московское небо, а настоящий потолок, не сосчитать бы нам шишек. В нагрузку мы еще получили колоритного своим запахом и горячечным блеском глаз водителя, который, по уверению старейшин клана, непременно довезет нас до места в целости и сохранности. В последнем я через те же полкилометра сильно усомнился, решив полагаться только на свое и ребят бессмертие и везение. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.

За эту тачку я отвалил главному Коту свой разряженный лучевик, чем привел его в состояние, близкое к затянувшемуся оргазму. Кроме того, с нами отправился и Никита Белый Кот, прицепившийся к Хирургу на почве секретов боя на коротких клинках. Вот и сейчас они увлеченно обсуждали очередной финт, показывая его руками, постоянно валясь друг на друга, но своего занятия не прекращая. Водила тоже, видимо, уважал Васю, поскольку периодически бросал рычаги управления и оборачивался, чтобы принять участие в обсуждении. Остальные пассажиры только ойкали да вскрикивали и берегли по возможности разные части тела.

Наконец мое терпение лопнуло.

— Держись за руль, приятель! — заорал я в самое закопченное ухо водилы. — Иначе костей не соберешь!

Он воззрился на меня недоуменно, видимо, ни малейшая мысль по этому поводу не приходила в его нечесаную голову, обвязанную лентой из кошачьей шкурки.

— Неча стрематься, Дик! — восторженно заорал он. — Все путем!

Через пару минут над городом, правда много севернее, появился штурмовик. Наш вездеход замер, и я уже было решил, что нам придется выдержать неравный и в общем-то бесполезный бой, как вездеход вновь показал свои скрытые возможности — водила небрежно нажал на какую-то кнопку из синей пластмассы, и над нами с громким треском раскрылся маскировочный тент, с пропущенными по фактуре экранирующими металлическими нитями. Ткань расправилась на ржавых дугах, полностью накрыв нас, для обзора осталась только узкая щель поверх уродливого радиатора. Вездеход оказался кабриолетом! К тому же в нем имелся теплопоглотитель причудливой конструкции, напоминающий развороченный железобетонный блок, напичканный арматурой. Словом, теплоуловители штурмовика нам были не страшны. А водородные двигатели ими вообще не засекаются.

Однако у армейских пташек, что вели патрулирование местности, могли иметься штучки покруче, но об этом я старался не думать — зачем портить себе настроение от приятной поездки?

Штурмовик пролетел, и мы двинулись дальше. На протяжении пути мы еще трижды замирали и затаивались, пропуская его тяжеловесных коллег, и один раз просидели пятнадцать минут в утайке от настырного флаера Топливной Полиции, кружившего все это время над нами, как муха над кучей… Над вареньем, в общем. Я бы с удовольствием пальнул в надоедливое насекомое из лучевика, да жаль батареи кончились.

Как только он пожужжал за горизонт, наш одержимый водила опять даванул на газ, и сразу стало веселее. На Земле подобного рода техника, оставшаяся в наследство от древних лучших времен, чуть ли не обожествлялась населением. И те, кто был причастен к ее функционированию, купались в лучах этого божественного отблеска.

Дальше мы трепали свои нервы только на ухабах, и хотя проехали через владения еще трех кланов, но не встретили ни единой живой души. Видимо, активность армии Купола загнала парий в глубокие норы.

Когда мы достигли наконец своей территории, навстречу нашей чумовозке вышел вразвалочку человек с лучевым пистолетом у пояса — наш! Я обернулся к молчащему всю дорогу старику:

— Ну что, Михал Иваныч, полетим в космос?

Видимо, своим вопросом я задел какие-то святые чувства ветерана, поскольку фанатичный огонек на мгновение осветил его тусклые окуляры. Но тут же погас. Дед сосредоточенно кивнул и покрепче прижал к себе внучку. Потом спросил:

— А куда нужно?

Я отогнал всколыхнувшиеся подозрения и ответил честно:

— Пока не знаю. Надо подумать.

Ветеран сжал губы в извилистую трещину, и я оставил его в покое — нелегко вот так вот в один момент покинуть на старости лет уютный матрас-ипликатор с подогревом и броситься без оглядки в неизвестность. Поневоле задумаешься.

Встречал нас Коготь.

— Где Маджик? — спросил я.

— Он скоро будет. Мы не ждали тебя так рано, Дик. — Когтю так хотелось спросить, что было в Куполе, — чуть не подпрыгивал, но субординация не позволяла задавать лишние вопросы. Вот и хорошо, что не позволяла, — потом Еж споет ему пару саг, а мне некогда.

— Давай вставай на подножку, до дома докатим. — Он прицепился с моей стороны — в нашей банке и так явно была пара лишних сельдей.

К Граберу, вернувшемуся после долгих странствий в Куполе, Коготь отнесся подчеркнуто безразлично, а сам все шарил и шарил глазами. Высматривал Жен. Потом его взгляд прилип к внучке:

— А это что за бикса? Рожать может? — Проблема деторождения на Москве стояла остро. Что под Куполом, что у нас в развалинах.

— Не твое дело.

— Угу, — согласился Коготь, отставая. Мне как человеку особо авторитетному полагалось и побольше одной жены.

Так в неспешном обмене новостями мы провели примерно с полчаса, пока не доехали до самого Убежища. Вездеход загнали в бокс, где уже стояли три машины клана. Водила моментально нашел общий язык с Чумазым — нашим механиком. Белый Кот скорешился с Васей, я их отпустил, и они куда-то вместе отвалили, а мы потопали в жилище — отмываться, отъедаться, отсыпаться и готовиться к отбытию.

На следующий день, ближе к полудню, я подогнал ко входу в жилье полугрузовой ровер и с помощью Ежа стал переносить в него аппаратуру. Инфинитайзер был упакован, так что погрузили мы его довольно быстро. Потом оружие, батареи, воду в баклагах, ящик со жратвой и сверху — алюминиевый контейнер с медикаментами.

— Садитесь, нечего мяться, — подбодрил я посвежевшего пирата и его очаровательную родственницу. Они полезли на заднее сиденье.

Под ногами путался Грабер, уже разжившийся кожаными штанами. Однако не помогал, а скорее мешал нам. Его осунувшаяся физиономия замышляла какие-то новые козни, и не без причины: дело в том, что вчера я подловил его в тихом укромном уголке и, прижав к шершавой бетонной стенке, спросил по-доброму, кому они там с Палютиным продали Жен. На что он заявил, что ничего такого не знает и не ведает, а только и может, что строить гипотезы и догадки. Тут моей доброте настал предел.

— Ну что же, партнер, — со вкусом произнес я, чувствуя, как во рту только что не растут ядовитые зубы, — видно, за ум ты никогда не возьмешься. Придется помочь. Эй, кто там есть! — рявкнул я в коридор. Там был Хирург со своим новым приятелем. Они тут же нарисовались. — Тащите сюда гвозди!

— Зачем, Дик? — с детским любопытством поинтересовался Вася.

Я аккуратно разгладил на Грабере смявшуюся в процессе дознания куртку, стряхнул предполагаемую пылинку.

— Надо этому парню, — я кивнул на нездорово бледного партнера, — помочь кое-что вспомнить. Щас прибьем его к столу в мастерской и продолжим бесчеловечные опыты, только с участием наших специалистов.

— Ага, Дик, я мигом… — Вася стремительно унесся в полумрак вместе с Белым Котом.

— П-п-послушай, Бессон… Т-т-ты это что? Серьезно?

Я кивнул. Я и в самом деле намерен был вспороть негодяю брюхо. Мой видок убедил Грабера в серьезности моих намерений. Он выдавил из себя, что есть такой человек по фамилии Берковиц, а остальное все из его памяти начисто стерлось, но, возможно, и всплывет, когда мы отправимся вместе бороздить космические просторы. На что я ему ответил, что с удовольствием ему это обеспечу, пусть бороздит, но только без меня и, разумеется, без космического корабля.