Земля необходимых

Но больше всего меня заинтересовал стенд с оружием за спиной гнома. Там, на выкрашенных морилкой досках висели ружья, винтовки и револьверы, которые были изготовлены уже здесь, в этом мире.

– Здравствуйте. Это что, на самом деле уже здесь делаете?– я с большим уважением поглядел на мужика.

Тот молча кивнул.

За его спиной на стене висели пять револьверов с различной длины стволом, но все калибра .44 магнум, три рычаговые винтовки под 7,62х39, и восемь охотничьих винтовок калибра .458 винчестер магнум. Винтовки все были однотипные, с болтовым затвором, с отъемным магазином на шесть патронов, толстым круглым стволом, с «Пип-сайтом» в качестве прицела. Впрочем, на винтовках были и короткие проточки под «ласточкин хвост», так что оптику можно было крепить без проблем. Ложи были исполнены в стиле «кабанья спинка» из синеватого, очень красивого дерева. Там же висели три курковые двустволки десятого калибра, две вертикалки такого же калибра, тоже с ложами из синеватого дерева.

– А посмотреть можно? Винтовку, – у меня зачесались руки подержать хотя бы такую красоту.

Гном усмехнулся, снял со стены и протянул мне это произведение искусства.

Винтовка была ожидаемо тяжелой, килограмм семь, наверное. Но очень прикладистой, затвор работал мягко и сочно, можно сказать вкусно, до того был подогнан.

– Ну как? – поинтересовался гном.– Брать будешь? Стоит всего ничего, тысяча восемьсот экю.

– Ничего себе, «ничего». Дорого стоит, говорить нечего. Так что пока погожу с винтовками, тем более что итак накупил много, как бы продавать часть не пришлось,– довольно огорченно заметил, отдавая винтовку гному.– А как вообще, кто их у вас берет?

– Ну, такие берут в основном любители поохотиться. Этим патроном гиену или рогача стукнешь по убойному месту, те гарантированно с копыт долой. Ружья берут тоже охотники, здесь птицы хватает, но крупная птица на рану крепкая, поэтому калибр десятый, чтобы дробовую осыпь сохранить для стрельбы влет, дробь то с нулевого номера начинает котироваться у наших охотников, меньше вообще не льют ее здесь.

А леверы берут просто любители пострелять. Патрон самый распространенный в протекторате, винтовка дешевая, сам видишь, всего четыреста экю стоит. Как мы переделали винчестер образца 1895 года под наш патрон и выпускать начали, так около двух тысяч продали, неплохая машинка получилась. Хочешь попробовать? Пойдем!– и гном снял винтовку со стены, прихватил пригоршню патронов, и толкнул дверь в задней стене магазина.

За дверью оказался двадцати пяти метровый крытый тир.

– А вас за выстрелы в центре города не ругают соседи? – поинтересовался я, принимая заряженную гнлмом винтовку.

– Мы здесь хорошую звукоизоляцию сделали. За стенами и не слыхать ничего. Давай, стреляй. Твоя первая справа мишень, – гном надел наушники. Я тоже одел лежащие на столе наушники, взял винтовку, передернул скобу под прикладом. Кстати, всю жизнь мечтал из ковбойского ружья пострелять.

Отстрелял шесть патронов, я посмотрел в протянутый гномом бинокль.

А ведь здорово! Пули легли такой довольно тесной кучкой по центру мишени, за восьмерку не вылезли. Хороший агрегатик.

– Ну, как? Разница с АКМ есть? – хозяин хитро прищурился.

Интересный мужик, конечно, есть разница, и большая. Винтовка, хоть и тяжеленькая, была намного удобнее автомата, да и красивее точно. Тяжелый вороненый ствол, зеленоватая анодированная стальная ствольная коробка с коробчатым магазином, великолепный приклад с полупистолетной рукоятью. Прицельные тоже другие, «пип-сайт», как у большой винтовки. Просто на стрельбище пострелять – лучше не надо.

– Мы их «школьными» называть начали, так сказать, хитрый маркетинговый ход. И даже рекламку сделали, фотография хорошенькой девчушки с винтовкой, в «Вечернем Демидовске», «Московских вестях», и журнале «Русские новости» печатаем. Знаешь, заказы от классов пошли, целиком. Ну как, берешь?– гном протянул мне еще пяток патронов.

В общем, вышел я из магазина с левером в чехле. Я понимаю, что это глуповато, но ничего не смог с собой поделать. Лучше я потом АКСУ продам, чтобы калибр не дробить. А Олеське скажу… нет, ничего я ей пока не скажу про новый винтарь, а то будет пальчиком у виска крутить.

Потом меня вызвала Олеся вместе с грузовиком. И заявив, что поскольку с меня дом, она обеспечивает в нем уют, начала с помощью грузчиков заваливать опустевший кузов разобранной мебелью в упаковках.

– Олесь, у нас пока дома нет, как мебель брать? Мы же ни планировки не знаем. Ничего пока не знаем.

– Ничего, я только основу. Кухонный стол, стулья, пару навесных шкафов. Причем таких, чтобы потом под них набор можно было подобрать. Комод, одежный шкаф, кровать. И все. Главное, я такую кровать нам взяла, ни за что не раскачаешь, спорим? – она с усмешкой посмотрела на меня.

– Знаешь, дорогая, давай во время мокрого сезона проверим. А то на улице мокро будет, электроэнергию экономить нужно, чем долгими вечерами заниматься?– я чмокнул девушку в шейку, и полез в кузов, укладывать коробки.

Вечером мы все уселись вокруг поставленных рядышком двух круглых столов на веранде отеля. Я. Олеся, Артемьевы, Малик со Светкой, братья Комаровы, Руслан с женой и его сестра с парнем.

Из-за них собственно, Руслану и пришлось свой НИИ бросить в Минске. Сестренка с хахалем влезла в политику, и довольно глупо. Увлекшись, на демонстрации бросила пивную бутылку, и попала постовому в лицо, и серьезно. Потом, по словам Руслана, очень переживала из-за выбитого глаза у молодого парня, но было поздно. А белорусское КГБ вычислило сестру, что, впрочем, не было большой проблемой. Так что ей пришлось прятаться на глухом хуторе. Руслана попрели из НИИ, начались серьезные проблемы, сестре грозил внушительный срок.

В общем, иного выхода из создавшейся ситуации им не подвернулось. Вообще, я заметил, что в эти земли народ в основном переселяется после больших неприятностей или в силу авантюрности натуры. Хотя люди, мне встретившиеся, в основном отличные. Просто лишние там оказались, в том мире.

– Ну что, товарищи. Извините, что так официально, но мы все именно товарищи. Мы вместе пересекли этот материк с востока на запад, неплохо узнали друг друга. Поэтому позвольте мне рассказать, что я узнал сегодня.

Итак, мы все побывали в Отделе Кадров, большая часть, кроме Олеси и моей жены, получили предложения работать на предприятиях протектората. Скажу сразу, социализмом в советском понимании этого слова здесь не пахнет. Никто не будет собирать рабочком, чтобы вступиться за пьяницу, запоровшему деталь, никто не возьмет на поруки прогульщика. Наоборот, были случаи, когда рабочие пробивали закрытие рюмочных, в которых торговали дешевым пойлом.

В общем, так, директором РемАвиаСтроя назначен мой однокашник, Андрей Тугов. Я с ним сегодня три раза разговаривал по телефону. Он нас всех готов взять на работу, причем вас, парни, готовой монтажно-ремонтной бригадой. Пока именно монтажно-ремонтной, просто сейчас предстоит монтаж станков и оборудования, ремонт станков и множество других дел. Народу сейчас на заводе всего ничего, около полусотни человек. Но ждут большую партию специалистов из-за ленточки. Там давно агенты работают.

Предлагает сейчас дома и квартиры на выбор, что буквально через пару недель маловероятно, так как приедут люди из Старого Мира. Думаем, товарищи, но недолго. Я предлагаю от добра добра не искать, Солнцегорск недалеко от Демидовска и Речного, он вершина треугольника, если смотреть по карте. Расположен на слиянии рек Белой и Бушуйки. Бушуйка вытекает из ущелья, где расположена плотина ГЭС и водохранилище. Из-за ГЭС хорошая дорога до Демидовска, можно даже в сезон дождей ездить, что большая редкость в этих местах. Неплохое место, я спрашивал у Андрея.

Работы, конечно, очень много, начать и кончить, но это ведь и здорово. Что решили?

– Мы с женой на авиазавод, такое наше решение,– Малик катал в руках пустую чашку. Поглядел на меня.– А ты, Володь?