Заглянувшие в Бездну

Соломон чуть приподнял лежавшую на столе кисть руки и выставил вверх указательный палец.

— Ты утрируешь, Рушан. Перед тем как сказать «Не ввязываться в драку», я сказал «Не подставляться».

— А что мы еще можем, кроме как начать огрызаться? — задумчиво, как будто рассуждая вслух, произнес Блок.

На самом же деле это был вопрос, обращенный ко всем сразу. Вопрос, который каждый из них уже задавал себе много раз. И не находил ответа.

— Мы с самого начала договорились о том, что наше сопротивление должно быть ненасильственным, — жестко продолжал стоять на своем Соломон.

Он отлично понимал, что происходит. Его воплощенные выросли, в полной мере почувствовали свою силу, и теперь им не терпится попробовать свои зубы. Да, сила у них была. И немалая. Но им всем пока что здорово недоставало мудрости. Они были уверены в себе настолько, что не допускали даже саму возможность неудачи. В отличие от них, Соломон понимал, что они бегут по лезвию бритвы. И даже самая незначительная оплошность может обернуться катастрофой. То, что они создавали в течение десяти лет, может оказаться разрушено в одночасье. Семеро воплощенных сильны каждый сам по себе, но даже вместе они недостаточно сильны, чтобы бросить вызов всему проекту «Вечность». А нападение на ловчих — это и есть открытый вызов системе. Когда кто-то уводит потенциальных альтеров у них из-под носа, руководители проекта могут строить любые предположения по поводу того, что же произошло на самом деле. Скорее всего, они решат, что это конкуренты уводят у них альтеров. Они станут выяснять отношения на своем небожительском уровне. Что, как водится, занимает уйму времени, поскольку люди, обличенные властью, имеют привычку ничего не говорить напрямик. Их стиль общения — это аллюзии, полунамеки и экивоки. Выслушал собеседника — теперь собери всех своих советников и экспертов и подумайте как следует все вместе, что же это он такое сказал?..

Соломон понимал и то, что не в силах вложить собственную мудрость в головы своих молодых и рьяных подопечных. Поэтому, все, что ему оставалось, это стараться держать их в узде. Что, следует признать, с каждым днем становилось все труднее. И постоянные ссылки на однажды заключенный ими договор о ненасильственной борьбе за права альтеров последнее время плохо действовали. Наверное, потому, что результаты этой борьбы были практически незаметны. Ганди — и тому было нелегко. А за ним, между тем, шли миллионы. Что мог сделать Соломон со своими семью верными учениками и пятью сотнями последователей? Если они попытаются выйти на улицу, чтобы открыто заявить о собственных правах, все они тут же окажутся в пансионатах для альтеров. Вот подарочек-то будет «Вечности»! Закачаешься!

— Могу я задать вопрос? — поднял руку Игнат.

— Кому? — поинтересовался Геолог.

— Да кому угодно.

— Тогда — спрашивай.

— Почему только после операции в Кунгуре пресса начала трубить об альтерах-террористах?

— Прежде не было огнестрелов, — объяснил ему Рушан.

А Горский протянул ему новый сэндвич.

— Да какая разница? — от сэндвича Игнат отказываться не стал, но все же пожал плечами. — Если бы они хотели использовать это в пропагандистских целях, то нашли бы и раненых, и убитых.

Согнутым пальцем Соломон почесал горбинку на носу. А парень-то задал правильный вопрос! Штатные и платные пропагандисты из отдела «Т» получили отмашку — гнать информацию о нападении альтеров на отряд полицейского спецназа. Ни о каких ловчих честные граждане знать не знают и никогда не узнают. Зато теперь они будут уверены в том, что альтер может напасть на любого из них. Без всякой на то причины. Альтеру причина не нужна — на то он и альтер. И непременно напали бы, если бы в этот раз полиция не приняла удар на себя — раненый полицейский, не сходящий с экранов, тому порукой. Все так, но почему они закрякали об этом только теперь? Ответ напрашивался сам собой.

Соломон взял чашечку с кофе и одним глотком осушил ее.

— Димон, — произнес он очень тихо. Но когда Соломон говорил тихо, это означало, что слушать его следует очень внимательно. Так что все за столом разом затихли. И даже жевать перестали. — Что произошло в Кунгуре?

Димон обреченно вздохнул.

— Я уже все рассказал. Причем не один раз.

— Боюсь, что не все. Рушан, тебе тоже больше нечего сказать?

Взгляд Рушана скользнул по темно-коричневой глянцевой поверхности стола. Обнаружив на ней несколько хлебных крошек, он поочередно прижал каждую из них пальцем, а затем стряхнул на салфетку. Не зная, чем еще заняться, он снял хлеб с лежавшего перед ним надкушенного сэндвича и занялся изучением начинки. Он старательно делал вид, что заданный Соломоном вопрос адресован не ему. Врать он не хотел и не мог. А сказать правду значило бы предать Димона, чего он тоже делать не собирался.

— Меня ранили! — выпалил Димон.

Соломон хлопнул ладонью по столу.

— Да там и говорить-то было не о чем, — продолжал, оправдываясь, Димон. — Не рана, а так, царапина. Затянулась прежде, чем мы оттуда убрались…

Соломон снова хлопнул по столу.

— Они нашли следы твоей крови. И теперь точно знают, что ты — альтер. — Соломон в третий раз опустил ладонь на идеально гладкую поверхность стола. И рявкнул: — Воплощенный, муть твою, альтер! — Соломон в четвертый раз ударил ладонью по столу. — Все! Игры закончились! — Он резко поднялся на ноги. — Операция «Пансионат» отменяется!

Тут уже все повскакивали на ноги. Один только Димон остался сидеть, будто провалился в свое глубокое кресло.

— Как это, отменяется?

— Так нельзя!

— Мы несколько месяцев к ней готовились!

— Такого случая больше не будет!

— Операция отменяется, — тихо повторил Соломон.

— Из-за меня? — из глубины кресла подал голос Димон.

— Да, из-за тебя.

— Это глупо.

— Этого требуют правила безопасности.

— Я могу не участвовать в операции. Но ребята-то тут при чем? — Димон кивком указал на остальных. — У них ведь, на самом деле, уже почти все готово. Осталось только зайти, взять и уйти.

— Ты что, совсем ничего не понимаешь? — Упершись руками в подлокотники кресла, Соломон склонился над Димоном. — Ты оставил свою кровь как роспись. Вот он я! Смотрите, какой красавец! Теперь «Вечность» точно знает, что это работа альтеров.

— И что с того? — едва заметно пожал плечами Димон.

— А то, что теперь во всех организациях, так или иначе связанных с «Вечностью», начнутся чистки. На всех уровнях, сверху донизу. На предмет выявления людей, сочувствующих альтерам. Так что ты подставил не только нас, но и всех наших осведомителей. В лучшем случае они затаятся и перестанут выходить на контакт, чтобы не погореть. И это будет самое правильное решение. Но! — Соломон направил палец Димону в переносицу. — Это в лучшем случае! Если же их вычислят, то с ними как следует поработают специалисты из КВБ, после чего они начнут скармливать нам дезинформацию, чтобы заманить в ловушку. Комитетчики не станут хватать первого, кто подвернется под руку. Они поведут с нами длинную игру. И, может быть, даже отдадут нам пару-тройку потенциальных, чтобы мы продолжали верить своим информаторам. И знаешь почему?

— Почему?

— Кто ответит Димону на этот вопрос? — обратился Соломон к другим воплощенным.

Он не стал отвечать сам потому, что его задачей было не воспитывать, а учить своих подопечных. Помогать им становиться мудрее. Иначе ошибки, подобные той, что допустил Димон в Кунгуре, будут повторяться раз за разом… Нет. Иначе еще одна такая ошибка — и всему конец.

— Димон не просто так напал на ловчих, — медленно, рассудительно, как всегда, начал Макс Блок. — Он увел у них потенциального. И уже не в первый раз. Значит, у него есть место, где их можно надежно спрятать. А если так, значит, это не мститель-одиночка.

— Вот! — пальцем указал на Макса Соломон. — Ты понял? — снова обратился он к Димону. — Комитетчики будут искать не тебя, а организацию. Они забросят широкий невод, чтобы вытянуть всех сразу. Надеюсь, это понятно?