Дорога домой

По всему было видно, что старший здесь Алекс. Каким чудом он возглавил работающих на чужом крейсере людей, гадать не стал.

— К своим решил податься?

— А то, — держа тяжёлый взгляд, парировал Алексей, — летим со мной, познакомлю.

— Это предатель, — кивнув в сторону Алексея, сообщил Алекс начавшим собираться вокруг техникам. — Уверен, что истинный пилот убит, а это враг, и он пытается бежать к хозяевам.

— Лети вместо меня, — попытался сгладить зреющий конфликт Алексей, — с радостью уступлю.

Миролюбивому тону Алекс не внял.

Приказав взять Алексея под стражу и стрелять в случае неподчинения, он отправился выяснять судьбу истинного пилота.

— В общем так, — спустя два часа говорил старший техник, помогая закованному в тяжёлый скафандр Алексею устроиться в тесноте кабины. — Как только окажешься над планетой, если, конечно, доживёшь до того момента, — поправился он, — подёргаешь машину из стороны в сторону и сразу уходи. Понял?

— Почему сразу?

— Потому что они не должны понять, что ты выжил.

— У меня есть шансы?

— Не знаю, — ответил техник, — нам сообщили, что вы, майор, обладаете какими-то особыми способностями к выживанию. Молись, чтоб так и оказалось.

Всё окончательно встало на места. Поняв, что смерти пилотов отнюдь не случайность, командование вспомнило о том, кому до сих пор умереть просто не позволяли. Кроме этого, Алексей оказался единственным человеком, вернувшимся с аномалии Вьятта в здравом рассудке. Он знал, с чьей подачи о нём не забывают, но сейчас, когда аптечка скафандра напичкала его успокоительными препаратами, мысль о главе контрразведки не вызвала негативных эмоций.

«А как красиво обставил, — думал Алексей, ожидая, когда аппарат втянут в шлюз, — армейский приказ, дёшево и сердито. Дэйсон знает, что я связан договором и не посмею отказаться. Зачем со мной препираться, тратить время, когда в руках и без того безотказные рычаги воздействия».

На деле оказалось так, как описывал старший техник. Спустя двадцать шесть часов полёта, когда искра рассекающего пространство аппарата, взломав силовые поля, приблизилась к планете, засбоили и отключились все электронные системы. Две педали, зажатая между ног ручка управления и прозрачный фонарь кабины остались единственно подвластными ему механизмами.

Ворвавшись в ядовитую атмосферу, по-прежнему живой Алексей перевёл кораблик в горизонтальный полёт, несколько раз кинул его из стороны в сторону и, задрав нос, поспешно покинул мрачный каменный мир.

— Пошёл ты, и президент твой пошёл вместе с тобой, — дал волю чувствам Алексей. — Повторяю ещё раз, я никуда не еду. Делайте со мной что хотите, сажайте, стреляйте, вешайте, но больше я не двинусь с места. Одолели вы меня, Дэйсон, одолели.

С момента дебюта Алексея минуло почти три недели. По возвращении новоявленного пилота ВКФ ждала не дань лётной традиции в виде нашивок за первый боевой вылет, а тесная каюта эсминца, который на трое суток, растворившись в межпространственном переходе, доставил Алексея обратно на десантный транспорт. Потянулись унылые будни, постепенно сгладившие раздражение от столь бесцеремонного с собой обращения. Однако, когда получил вызов в кают-компанию и увидев там устроившегося на диванчике главу контрразведки, раздражение вспыхнуло с новой силой.

— Помнишь, я как-то говорил, что пущу себе пулю в голову? — говорил Алексей. — Сейчас я к этому близок как никогда. Мне жизнь не в радость. Я постоянно жду, какой из способов моего убийства вы придумаете и заставите меня же его осуществить. Говорю ещё раз, пошли вы все на хрен. Я себе лучше башку отстрелю, чем по вашей указке опять куда-то полезу.

— Майор, — невозмутимо глядя на Алексея, заговорил Дэйсон, — говорю ещё раз. Специально ни армейскому, ни флотскому командованию о тебе никто не сообщал. Не буду отпираться, информация по поводу твоего благополучного возвращения с аномалии Вьятта ушла из моего ведомства, но это была утечка.

— У тебя… утечка? — скривил губы Алексей. — Не держи меня за дурака, Дэйсон. Все твои утечки тобой же тщательно продуманы.

— Признаю, никакой утечки не было. Твой полёт часть плана, но часть эта вызвана необходимостью. Тихо, — видя, что Алексей собирается что-то вставить, слегка повысил он голос, — я говорю. Никто не виноват, что мы играем в игру, правил которой до сих пор не знаем. Ты, — указал он пальцем, — в этой игре одно из ключевых звеньев. Нравится тебе это или нет, но это так. Поэтому ты и оказываешься в местах, от которых любой нормальный человек старается держаться как можно дальше. Полёт в очередной раз показал, что ты проходишь там, где остальные не могут, это и аномалия Вьятта, и последние события. Не знаю, почему так происходит, возможно причина твоя чужеродность и в тебе есть что-то, чего нет в нас, но именно тебя пропускают все барьеры. Я знаю, что ты втянут в игру помимо собственной воли, но это ровным счётом ничего не меняет. Ты объект всеобщего внимания, и с этим придётся мириться.

— Ну если я в поле всеобщего зрения, а планетка, к которой я летал, и есть логово неведомых, вездесущих врагов, которые, с твоих слов, и подвязали меня на работу, то с чего ты взял, что они не знали, кто на этом кораблике, и попросту меня не пропустили?

— Они не могли о тебе знать.

— Почему?

— Потому что всё то время, что ты здесь находишься, тебя прикрывают, экранируют.

— Интересно, — протянул Алексей, — с этого места давай поподробнее. Давай, Дэйсон, — видя, что собеседник замешкался, поднажал он, — помни, у нас уговор. Всё, меня касаемое, мне должно быть известно, это твои правила.

Спустя пятнадцать минут Дэйсон закончил.

— Раз это существо, меня прикрывая, летало на планету вместе со мной и вернулось в целости и сохранности, встаёт вопрос. Я вам зачем нужен?

— Они могут пройти барьер только в бестелесном состоянии, а управление аппаратом требует физических усилий.

— И что в итоге мы имеем, — принялся вслух размышлять Алексей, — обитатели «Каменной» планетки стравили людей и вахнов, подкинули им технологий. Когда те достигли пика военной мощи, нам указали на существ с аномалии Вьятта как на виновников наших бед. Так? — спросил он Дэйсона и, получив утвердительный ответ, продолжил мысль: — Выходит, их цель они?

— Да, — подтвердил Дэйсон, — они цель, мы и вахны — орудие.

— Сами они что говорят?

— Говорят, что до появления в их системе нашего зонда вообще не предполагали, что в космосе есть разумные существа.

— Тогда за что их хотят уничтожить?

— Версий много. Одна из них выглядит так. В космосе становится тесно, вот жители Каменной и решили потихоньку вывести лишних. Однако годы успешных интриг и провокаций их расслабили, и они допустили промах, позволивший нам узнать об их существовании.

— Мне-то это зачем всё нужно?

— И насчёт тебя они просчитались, — пропустив вопрос мимо ушей, продолжал Дэйсон. — Уверен, по их задумке ключом к уничтожению аномалии Вьятта должен быть ты, прошедший всю их защиту. Им наверное и в страшном сне не виделось, что ты прошёл их защиту тоже. Они не ведают, что именно ты, их агент, станешь ключом их погибели. Поэтому тебе пока и предстоит убраться отсюда как можно дальше, тем более президент Скове хочет тебя видеть.

— Дэйсон, — дослушав главу контрразведки, устало сказал Алексей, — я уже сказал, куда тебе и твоему президенту пойти. Что неясно? Я никуда не еду, а попытаетесь утащить меня силой, при первой же возможности сделаю то, о чём говорил. Я не шучу, так что поищите себе другой ключик.

— Ну сколько можно жилы-то из меня тянуть?

— Столько же, сколько из меня жизнь. Я всё сказал.

— Хорошо, слушаю твои условия.

— Условие одно — оставьте меня в покое.

— А если я скажу, что готовится экспедиция на Землю и тебе предложено принять в ней участие. Да-да, — видя, как вытянулось лицо Алексея, кивнул Дэйсон, — Солнечную систему в самом начале войны обнаружили вахны, когда после атаки ударной группы шестого флота занимались нашими поисками. Не нервничай, вахны не дураки, они сопоставили уровень техники и без шума убрались восвояси.