Родословные (СИ)

Любого другого смертного отражение Гавриила наверняка бы ужаснуло, это в свою очередь объясняло упоминание Лидии о зеркале, тайное перемещение в гробу, а так же упавшего в обморок азиата, но Гавриил, продолжая пристально рассматривать "нового" себя в зеркале охарактеризовал все это одним словом:

– Кру-у-уто! – протянув букву "у" заключил Гавриил.

– Интересная реакция! – воскликнул голос из громкоговорителя, но уже совсем рядом и без малейшего искажения. Гавриил обернулся так резко, как только мог, даже быстрее, как выяснилось мгновение спустя. Подкравшийся со спины к Гавриилу мужчина от столь эффектного разворота даже немного попятился и обезоруживающе выставил руки перед собой.

– Действительно быстро! – воскликнул он как-то совсем по-ребячески. – Поразительно! – взмывая руками в воздух, восклицал он. – Восхитительно!

Как выяснилось, для него все выглядело следующим образом: он, оставаясь незамеченным, наблюдал за Гавриилом. Очевидно, в этом скрытом наблюдении ему было крайне сложно признаться, но все было списано на неподдельный научный интерес. Итак, установив факт "подглядывания" за Гавриилом неизвестный решил приблизиться и, подойдя достаточно близко, моргнуть не успел, как только что стоявший спиной Гавриил, мгновение спустя удивленно смотрел на него.

– Я был бы бесконечно рад! Безмерно счастлив! Признать, что создал тебя о, Гавриил! – вновь восклицая начал неизвестный. – Твоя скорость, она… она отнюдь не вымысел! Ох! Прошу меня простить, – откланявшись, худощавый мужчина, наконец, решил представиться, – Сусаноо, – почтительно склонив до блеска выбритую голову но, не спуская своих черных-на-черном глаз с Гавриила, гордо назвался незнакомец.

– Это происходит спонтанно? – с неподдельным интересом жадно допрашивал Сусаноо. – Или ты осознано разгоняешь тело? Тебе становится жарко? Кровь внутри закипает? – с каждым новым вопросом лицо Сусаноо постоянно складывалось в забавные, распираемые неимоверной жаждой познания, гримасы. И если бы Гавриила попросили охарактеризовать или описать лицо Сусаноо одним словом, то этим словом бы стало "хитрость", и это еще в самом снисходительном его варианте. – Остальные останавливаются или замедляются в процессе? Что ты видишь? – Гавриил не знал, с какого вопроса начать отвечать, пока не понял, что ответы, по сути, не требуются. Сусаноо задавал их не столько Гавриилу, сколько себе самому. По выражению его искрящихся интересом черным глаз было очевидно – если бы у него в руках оказалась пила, он непременно бы приступил к поискам нужных ему ответов с ее помощью.

Гавриил решил остановить нескончаемый поток вопросов Сусаноо, задав свой собственный:

– Сусаноо? – немного нерешительно проговорил Гавриил. – Я представлял тебя иначе.

Сработало. Собеседник, наконец, в изумлении умолк. Тонкие брови его поползли сначала вверх, а затем блаженно и как-то по-хитрому выстроились в одну линию, по-видимому, именно такого результата он и добивался.

– Ты, стало быть, ожидал стереотипного азиата. Редкие, но длинные спущенные усы, свисающие чуть ли не до пола? Логично. Справедливо. Ожидаемо. Предска… – Сусаноо порой заводился и говорил необычайно быстро, обрывисто. – Но зато у меня есть, катана! – внезапно вскрикнул он и из-за спины своего просторного мешковатого одеяния, под белоснежными тонами которого виднелся угольно-черный фиктримаго, достал поблескивающий меч.

Сусаноо резво, но явно неумело размахивал катаной во все стороны. Очевидно, пользоваться оружием ему доводилось крайне редко, даже реже чем Гавриилу.

– Думаешь можно заявиться сюда и просто убить меня?! – взвыл Сусаноо, продолжая со свистом рубить воздух над головой Гавриила, которому с легкостью и без особого труда удавалось уклоняться от его нелепых ударов. Вдруг Сусаноо остановился, опустил меч, уткнув его острием в пол и, оперся на него, точно на трость, выражение его лица поникло: – Значит, контролировать свои способности ты не умеешь, – в искреннем сожалении заключил Сусаноо, – жаль.

Видимо совершать открытия он любил без применения научного метода и предпочитал теории практику – вместо углубления в расспросы о том насколько хорошо владеет Гавриил своей способностью, он сиюминутно получил нужные ему ответы, просто помахав клинком в воздухе.

Он повернулся спиной и неспешно направился прочь, жестом поманив за собой Гавриила. Почувствовав отсутствие угрозы, Гавриил неспешно и осторожно, не выпуская из мыслей предостережения Лидии о том, что Сусаноо крайне хитер и опасен, последовал за ним. И тут случилась странность – хоть Гавриил и отметил белоснежно чистые стены, и потолок казался совершенно недосягаемым, а так же пол ослепительно белый, под ногами все равно так и чувствовались то и дело трескающиеся остатки давно опавшей штукатурки. И едва Гавриил установил этот факт, как белые стены и потолок стянуло куда-то вверх точно ширму в театре. Девственно чистым остался только пол. Стены обрели текстуру, характерную японскому интерьеру.

– Прошу меня простить, – не оборачиваясь, произнес Сусаноо, – я перепробовал массу вариантов, но окончательно так и не смог определиться.

И после отчетливого щелчка его худощавых пальцев интерьер вновь сменился, на этот раз стал более обыденный – серым, ничем не выделяющимся. Сусаноо, медленно повернулся, сначала головой, затем всем телом и уселся на мгновенно появившийся под ним небольшой, скромно выдержанный, прямоугольный трон, что не удивительно, выполненный в темных тонах. Расположившись достаточно удобно, Сусаноо одним, лишенным всякого изящества движением, сложил свою искусно выполненную катану в расписные ножны, а затем то и дело, прищуривая глаза, пристально рассматривал Гавриила. Лицо его не выражало абсолютно ничего, оно походило на плиту из белого мрамора, но в действительности, эта недвижимая маска весьма ловко скрывала за собой сотни мыслей, возможных вариантов появления Гавриила и как не старалась, но найти правильный, достаточно верный вариант все никак не удавалось.

– Итак, Виктор считает меня твоим создателем, – абсолютно не переживая и без малейшего сожаления в голосе начал он. – Ах, если бы это было правдой, – голос его проникся необъяснимой печалью. – Если бы ты, Гавриил, оказался венцом моих экспериментов, цель моя считалась бы достигнутой.

– В разговоре с Виктором, – решил внести ясность Гавриил, – разве не ты упомянул об успешном эксперименте?

Сусаноо взбодрился, будто бы вспомнил нечто приятное и как-то по-ребячески лукаво усмехнулся.

– Я соврал, – рукой отмахнулся он. – Частично соврал. Мне бесконечно доставляет то, как Виктор нервничает. Нервозность эта целиком отражается каждой мышцей на его лице, – Сусаноо хитро засопел, поиграв пальцами возле лица. – В особенности моменты, когда он понимает, что нечто происходит вразрез его планам и расчетам.

– Частично соврал?

– О! Так ты умеешь слушать, – одобрительно заключил Сусаноо. – Эксперимент действительно состоялся, я преувеличил лишь его успех, – он несколько нервозно потирал ладонями, будто сожалел о какой-то упущенной возможности, или о чем-то чего не успел осуществить. – Видишь ли, создать Бессмертного, адаптированного к солнечному свету дело довольно сложное и крайне затруднительное. У меня есть данные представителей каждого Сословия, уже сейчас, более семи миллиардов представителей людского класса, а значит, есть и ключ к созданию первых без превращения из во вторых. – Сусаноо опустил глаза и продолжил уже с явным сожалением в голосе: – Мы смогли бы жить здесь! Виктор одобрил мое прошение о взятии гена, мне помогало и бесчисленное множество образов крови лучших и выдающихся людей, но все безрезультатно. Почти, – кивнув за спину Гавриила, Сусаноо как бы глазами указал на это самое "почти".

Гавриил неспешно проследил за его взглядом и увидел перед собой шесть обнаженных уродливых созданий, "недолюдей". Именно это слово первым пришло на ум при виде этих совершенно отвратительных взору существ. Их худощавые, но в тоже время крепкие на вид тела еще не успели обзавестись кожей, лишь ярко выраженные ткани мышц отдавали синевой. Глаза у существ были настолько красными, что казалось, будто все капилляры в них полопались разом. Нос и уши еще не успели полностью сформироваться и обрести привычную форму, их признаком служили только крохотные отверстия. Зубы были не частыми, редкими, но очень длинными, точно изогнутые ножи, клыки отсутствовали, возможно, они так же как уши и нос находились в процессе формирования. Признаков половой принадлежности Гавриил так же не обнаружил и, по неизвестной причине это вызывало у него самое большое отвращение и некий дискомфорт в паховой области.