Проходимец по контракту

— В четырнадцать раз больше населения России! — горячо зашептал мне на ухо Санек. — А сколько у них таких островов, островков и всяких плавучих городов!

Да, услышанное угнетало, но оставалось непонятным, как такой многочисленный и высокотехнологичный народ потерпел поражение, пытаясь захватить какие-то другие миры, и кто оказался настолько могуществен, что сумел им противостоять, да не просто противостоять, а нагнать такой страх, что шебекцы сидят теперь в своем мирке и даже носа в другие миры не высовывают, не говоря уже о какой-то организованной колонизации даже незаселенных миров. Невероятно просто.

Мимо мелькали первые городские постройки, разместившиеся на огромных платформах, опирающихся на гигантские сваи, что уходили в море. И справа и слева от Дороги зазмеились, то примыкая к ней, то уходя от нее в сторону и вверх, широкие автострады, по которым мчались вереницы различных транспортных средств. Только теперь, получив возможность видеть какие-то неподвижные предметы неподалеку от нашей машины, можно было оценить колоссальную скорость, с которой мы передвигались.

— А что, — заволновался Санек, — скорость сбрасывать мы не будем? Мы же наверняка больше двухсот жмем при въезде в город!

— Больше трехсот, — заметил спокойно Данилыч. — Не волнуйся, Саня, они знают, что делают и какую скорость нужно держать!

— Все транспортные потоки полностью синхронизированы, — пояснил Норчун. — Это позволяет добиваться относительно больших скоростей. Люди в этом не участвуют, чтобы не возникало аварийно опасных ситуаций. Не волнуйтесь, аварий у нас не было вот уже как пятнадцать лет.

Я поневоле задумался, так как информация немного угнетала: больше трехсот километров на пассажирском транспорте в городе! Что же тогда меня ждет на самих соревнованиях? Илона, правда, говорила, что какие-то уровни скорости в «метле» были попросту заблокированы по просьбе Вержбицкого, не желающего лишиться дочери, но не будут же скорости на соревновании больше трехсот? Или будут?

Алексей, ох, Алексей! Ты и сам не понял, в какую опасную авантюру ввязался! И дернуло же тебя согласиться на статус спортсмена!

Что ж, дело было сделано, слова сказаны. Оставалось надеяться на то, что каким-то образом наши неведомые местные партнеры, дожидавшиеся нашего транспорта для перевозки какого-то нелегального груза, выдернут меня из этой сумасшедшей истории. Хотя еще неизвестно, будут ли они это делать или попросту найдут других исполнителей заказа…

Я вздохнул, без особого энтузиазма наблюдая пригород сверхтехнологического города будущего.

На что еще мне было надеяться? Ну разве что на Небо.

Глава 3

— Выиграл гонку и — обливай всех шампанским! Делов-то…

Михаэль Шумахер

Несмотря на все попытки Санька отправить меня обкатывать выделенную мне «метлу» (и, естественно, пойти со мной), я решил отоспаться. «Утро вечера мудренее», как говорится. Данилыч меня поддержал обеими руками, и я, проспав около десяти часов по своим старым наручным «земным» часам, проснулся достаточно бодрый и отдохнувший. Судя по панорамному окну, залитому мигающими и переливающимися оттенками огней искусственного света, сейчас была ночь, но спать дальше просто не было смысла, если я не хотел получить головную боль от пересыпания.

Встав с кровати — свет в комнате автоматически включился, — я натянул какую-то одежонку (мои вещи уже доставили в номер) и застыл, любуясь из окна на ночной город. Панорама из окна отеля, правда, позволяла увидеть только сияющую какими-то светящимися надписями стену ближайшего дома и кусок висящего между зданиями автобана, но я все равно потратил несколько минут на созерцание. После этого я отправился в ванную комнату где потратил немало времени и нервов, пока не понял, что думать и искать, где что включается, не имеет смысла: все работало автоматически, стоило протянуть руки к раковине, встать под душ или сесть на ободок унитаза. Сходив в туалет и получив маленькую психологическую травму от работы унитазного комплекса, отмывшего мою задницу до зеркального, как мне показалось, блеска, я пошел искать кого-то из своих, сопровождаемый выползшей из-под кровати Маней. Долго искать не пришлось: выбравшись из шикарного, обставленного в каком-то техно-помпезном стиле номера в общий зал, куда выходили двери еще десятка номеров, я наткнулся на Сведа, сидящего посреди зала на длинном диванчике. Он неторопливо потягивал какую-то жидкость прямо из носика внушительного с виду чайничка и, тыкая пальцем в висевший перед ним голографический экран, просматривал какие-то видеофайлы, скорее всего новости.

Я подошел к нему, поздоровался и не без интереса стал смотреть, как какой-то бравый репортер, чем-то смахивающий на Джеки Чана, увлеченно рассказывает что-то на местном диалекте, находясь в каком-то котловане, по стенам которого деловито ползали паукообразные роботы.

— Новости? — спросил я Сведа.

Тот кивнул, выпустив на мгновение носик чайника изо рта.

— Спортивный канал, — Свед дососал содержимое чайника, поставил его, грустно вздохнув, на крохотный столик рядом с диваном и покачал головой: — Не знаю, из чего они это делают, но напиток этот мне нравится. Не сразу, конечно, привык, сперва необычно было, но, как понял, в чем вкус, так уже не дождусь, бывая на Шебеке, когда его приготовят. Пробовал? Арнак называется.

— Нет, не пробовал, — я не отрывал глаз от экрана, где «Джеки Чан», пробираясь через какой-то лабиринт полуразрушенных зданий, не переставал восторженно тарахтеть, пока не ухнул в какую-то яму, куда за ним последовала не перестающая снимать видеокамера. Экран заволокло мутью поднявшейся пыли, камера завиляла в паутине каких-то кабелей… Ого, да тут метров пять падать!

— Не пойму я чего-то: это шоу в прямом эфире?

— Это репортаж с реконструированной трассы, которую тебе предстоит преодолеть.

Я ошарашенно уставился на Сведа. Это — гоночная трасса?

На экране мелькнула перемазанная физиономия «Джеки», камера все-таки нашла его в пыльном провале. Репортер что-то снова радостно зачирикал… надо же — живой, и даже целый!

— У него под одеждой компенсационный костюм, — пояснил мне Свед, словно догадавшись о моем недоумении или же просто заметив мою удивленную мину. — Хорошая штука, только купить ее непросто, да и стоит она немало.

— Слушай, Свед, — я присел рядом с водителем на диван, тут же угодливо подогнавший свою форму под профиль моей пятой точки опоры. — Слушай, у меня сейчас к тебе три вопроса.

Свед кивнул, выражая готовность ответить.

— Во-первых, — я демонстративно загнул палец, — объясни мне этот бред с трассой, которую трассой-то и назвать нельзя. Во-вторых, где Санек с Данилычем? И в-третьих: ты чего сегодня такой разговорчивый, напиток твой, как его там… в голову ударил?

Свед улыбнулся, развел руками.

— У меня же немного больше ответов, чем твоих вопросов, а именно — четыре.

Свед стал загибать свои квадратные пальцы, хитро поглядывая на меня бесцветными гляделками из-под густых светлых бровей:

— Во-первых, это именно и есть та трасса, которую тебе придется преодолевать с другими самоубийцами, и другой не предусмотрено. Во-вторых, где Санек, я не знаю: он уже как часа три назад унесся покорять здешнюю ночную жизнь, сопровождаемый стариной Норчуном, и вернется, пожалуй, не скоро, тем более что Норчун обещал познакомить его с кварталом, где оказывают услуги, так сказать, специфического характера. Данилыч же проводит время рядом с милым его сердцу транспортом, следя, чтобы весь ремонт был сделан по высшему разряду, и, похоже, получает от этого удовольствие не меньшее, чем Санек в том самом квартале. В-третьих, арнак в голову не бьет: он оказывает бодрящее тонизирующее воздействие на человека, наподобие чая или кофе, но еще и служит питательным коктейлем, восстанавливает силы и много-много чего еще… Правда, ко вкусу нужно привыкнуть, я это уже говорил, так что не спеши заказывать его сразу много, привыкай постепенно. Ну а в-четвертых, нам с тобой тоже не мешает прогуляться, и в процессе прогулки я объясню тебе причины моего сегодняшнего многословия. Идет?