S-T-I-K-S. Второй Хранитель (СИ)

– Пей, брат! Пей – полегче станет. – Лицо Сухроба раскачивалось и плыло, но он взял бутылку и сделал несколько глотков. Минералка. Максим выпил половину, остальное вылил на пылающую огнем голову и его немного отпустило. Сидящий напротив таджик материализовался четко.

– Легче, брат? Пойдем брат, нельзя сидеть – погибнем.

Увлекаемый настырным Сухробом, Максим с трудом встал и с неохотой потащился следом. В подсобку. Там посмотрел в открытый, ведущий на площадь дверной проем и пол качнулся под его ногами. Прямо посреди проезжей части улицы ели человека. Женщина или девушка лежала на асфальте, а толпа рвала ее на части. В голове красивым веером взорвался фонтан брызг, но это был не обморок. Это Сухроб залепил ему звонкую пощечину и не теряя времени влепил еще одну. Потом еще пощечина, еще… Примерно с пятой реакция на удар сработала, Максим схватил таджика за отвороты куртки и, с силой влепил в стену, занеся кулак для ответного удара. Но обмяк, увидев знакомую, белозубую улыбку.

Генератор весил более восьмидесяти килограммов, но Сухроб затащил его в туалет в одиночку. Вообще-то Ямаха машинка хорошая, тихая, но в туалете его не будет слышно совсем и лучше перестраховаться. И сварочный инвертор работает ярко, но бесшумно. Максим понял замысел Сухроба, когда подошел вплотную и внимательно осмотрел проем, откуда Серега вчера высадил старые двери. Проем имел два вмурованных в стены вертикальных швеллера, к которым и была приварена старая дверь. Им повезло невероятно, и сей факт только сейчас дошел до измученной свежими впечатлениями головы Максима.

Макс накрутил току на инверторе, Сухроб подобрал нужной длины уголки из вчерашней нарезанной кучи – и работа закипела. Варили крест – накрест, один на другой и как попало. К тому моменту, как их обнаружили первые психи, проем надежно закрывала хаотичная решетка из приваренных к швеллерам и схваченных между собой уголков. А психи рвались, давили на решетку и пробовали дергать. Сухроб кинулся к куче с инструментом и выдернул оттуда перфоратор в пластмассовом ящике и большую гроздь анкеров.

От выхода на улицу, в помещение самой подсобки вел коридорчик, длиной метра четыре и шириною метра в полтора. Максим, после короткого раздумья, решил, что им повезло еще раз. Смышленый Сухроб сверлил в стенах коридора отверстия и Макс сразу сажал туда анкер. Снова сварка, снова уголки и вскоре коридор стал напоминать сплошной противотанковый еж, но длиной четыре метра и с двух сторон ограниченный стенами. Уголки пересекали его хаотично и во всех направлениях. Наискосок от стенки к стенке и от анкера к анкеру. Вот теперь можно перевести дух, но неугомонный Сухроб снова тормошит за рукав и показывает в сторону торгового зала.

О, Боже, ну и зверинец! Входную дверь и кованую решетку окна облепили психи, собравшимися здесь, похоже – со всей улицы. Оскаленные морды, царапающие двери пальцы и кровь. Кровь везде – на одежде, всколоченных волосах, вокруг ртов и на обуви. Впрочем, одеждой рехнувшиеся горожане особо не заморачивались. Воображение поражала голая по пояс толстая старуха с висящими почти до пояса сиськами. Она бездумно трясла руками решетку и издавала какие-то звуки, не различимые за закрытыми дверями. Сиськи колотились друг о друга в унисон движениям.

Быстро сообразив, что оборонять торговый зал им не по зубам, ребята перетащили все полезное в подсобку, откуда их так просто не выкурить. А с торгового зала подсобное помещение отделяют сразу две двери. Одна, мало того, что китайский ширпотреб, так еще и с дурацким стеклянным окошком, в которое худенький псих, при большом желании – пролезет. Зато другая! Мощная решетка, сваренная с арматуры толщиной не менее шестнадцати миллиметров. Песня, а не дверь! А налепить дополнительных анкеров в стены и приварить к ним всю конструкцию – дело десяти минут, что ребята сразу и сделали. Закончив сварку, Макс сел на кучу уголка, вытер лот со лба и с улыбкой посмотрел в лицо Сухроба. Голова больше не кружилась, ноги не дрожали, и он готов был драться хоть сейчас. И жажду к жизни ему вернул именно таджик.

Глава 3. Схватка с Кинг-Конгом

Он закурил, немного успокоился, и воспаленный мозг обожгла мысль – «Ленка!» Как они там с дочкой? Отбиваются подручными средствами от психов, запершись в квартире, или, того хуже – бродят по улицам с оскаленными мордами? От таких предположений его замолотила крупная нервная дрожь. Так… Спокойно, дышать глубже – отсюда им не поможешь. Сначала надо вырваться. И Ленка… Сможет оказать достойное сопротивление психам? Ну, что она за ребенка порвет любого голыми руками – Максим не сомневался. И почему голыми руками? В квартире полный сейф оружия, а код от замка – дата их первой встречи. Стреляет получше многих мужиков – сам лично обучал. Не, если психи полезут в квартиру – их там ждет жесткий отпор. Тем более что дверь надежная – варил сам, лично. Первая мужская работа, которую он сделал сразу, как переселился.

Но вдруг они тоже рехнулись? Так! А вот об этом лучше вообще пока не думать. Да и маловероятно, что ядовитый туман накрыл весь город Жил он в районе вокзала железнодорожного, а сейчас находился недалеко от вокзала речного. Расстояние приличное, и немного успокаивало то, что когда выезжал с дома – никаких туманов не заметил. Весь треш начинался на подъездах к Двине. Так что – скорее всего, пострадал отдельный конкретный район, который уже дербанят мародеры. А вот почему власти спят и не реагируют? Неясно.

– Сухроб, что делать дальше будем? – Спросил он у таджика, который с озабоченным видом разжигал примус и наливал в котелок воду из пятилитровой бутылки.

– Как что? Сейчас чай вскипятим, лапша заварим.

– Да какая лапша? Смотри, что вокруг происходит!

Железобетонное спокойствие товарища по несчастью восхищало и одновременно бесило. Хорошо ему рассуждать – вся семья и родные в далеком Таджикистане. Ему, по большому счету, всего – то надо из капкана вырваться и добежать до поезда. А вот нам, местным – отступать некуда…

– Максим, ты не переживай, Максим! – Сухроб, словно прочитав его мысли, подошел и по-дружески ткнул кулаком в плечо. – Это террористы! Они вода отравили, водка паленый привезли – кто выпил, с ума сошел! Армия придет, менты придет, ФСБ, Альфа. Терпеть надо – тут ждать. Тебя – меня Аллах любит – все заболели, а мы здоровый остался!

– А ты точно уверен, что мы здоровые? У меня голова разламывается и тошнота не проходит. Раза три уже рвало. Или четыре? – Сколько раз его вывернуло за сегодняшний день, он как ни старался а вспомнить так и не смог. В ответ раздалась длинная витиеватая тирада на таджикском, и Сухроб с размаха пнул ногой обломок кирпича.

– И мой голова болит! И рвал два раза – ты не видел! Держаться надо, понимаешь – держаться! Власть есть – террорист убьет, всех в больница – вылечат. Мне сразу гражданство даст. Всех кто держался – наградить будут и гражданство давать.

Вот черт! Умеет же поднять настроение.

– Сухроб, ну вот скажи – зачем тебе гражданство? В Таджикистане тепло – дыни, персики. А у нас тут холодно и толпы психов ходят.

– У вас работа, панимаишь – рабооота! Деньги платят – семья кормить можна. В Таджикистан работа тоже много, но нет денег. Савсем мало.

Как ни странно, но китайская лапша с «бич-пакетов» прижилась не плохо, а неистребимый пластмассовый привкус Сухроб умудрился прибить жгучим кетчупом «Чили». Пожар во рту Максим погасил чашкой чая, сразу налил еще одну и, держа ее в руке – подошел к запертым дверям в торговый зал. Заглянув в окошко на дверях, он никаких изменений не заметил. Психи по-прежнему топтались у входа, и решительных попыток ворваться не предпринимали. На его плечо легла рука таджика.

– Максима? Постой тут на шухер, мне в туалет торговый зал надо.

– Да ты с ума сошел! Вон, в углу ведро пустое – туда хезай, потом вывалим. Все равно воды нет во всем здании – в подсобке кран пожарный вместе открывали и смотрели.

– Неее, я не хезать. В туалет есть вода, в сливной бачок есть. Он большой и всегда полный. И вода в нем чистый. Китайский лапша есть, бульонный кубик есть, а что пить будем? Вода совсем мало остался. В подтверждении серьезности намерений, Сухроб потряс перед носом Максима новеньким оцинкованным ведром, куда ему только что предлагали оправиться. Еще он держал в руках пустую пятилитровую бутыль и эмалированную кружку.