Профессия: шерп

— Да мне просто противно, когда людей ни за что ни про что грязью поливают!

— Они ведьм сжигали! И Джордано Бруно!

— У них хоть убеждения какие-то есть! А у вас вся философия — это жрать и трахаться, как кролики!

— Вот видишь, ты все-таки христанутый! — торжествующе подпрыгнула на своем месте Светлана. — Ты выступаешь против основных прав человека!

— Жрать и трахаться?!

— Сексуальная жизнь человека — это его личное дело!

— Если это его личное дело, какого хрена орать о ней на улице?

— Ты мракобес!

— Да иди ты! — Сизарь дернулся в дверцу лимузина. Но она, разумеется, все еще была закрыта. — Вот, проклятье! Кажется, сегодня я кого-нибудь убью.

Молодые люди помолчали. Первой не выдержала Света:

— Лёша, — тихо спросила она. — Но ведь ты назвал космический корабль в мою честь?

Сизарь нервно расхохотался:

— Господи, откуда ты только постоянно берешься у меня на пути?

— Мне, между прочим, гадалка нагадала, что ты моим мужем будешь. На всю оставшуюся жизнь.

— Ксерокопию паспорта показывала?

— Почти… — повернула к нему лицо Света. — Сказала имя, цвет глаз, и что голова бритая. Вообще, конечно, интересно… Сперва мне сказали, как ты выглядишь, и что ты мой суженый. Конечно же, мне стало любопытно! И приходила ко мне с гадалкой Таня с верхнего этажа.

Впереди хлопнула дверца, и почти сразу машина тронулась с места.

— Наконец-то! — облегченно вздохнул Сизарь и снова потянулся за бутылкой.

— Подожди! Значит, потом мы поссорились, но уже через несколько дней она пригласила меня на Селигер, и там оставила на остановке, на которой мы и столкнулись.

— Не иначе, она агент ЦРУ. И проводит тайную спецоперацию по подкладыванию тебя ко мне в постель, — хмыкнул Сизарь. — Чушь все это! Обычная случайность.

— Ага. Полчаса назад она подначила меня на эксклюзив с космонавтами — и теперь мы заперты наедине с тобой в лимузине. Тоже случайность?

— В теорию заговора я верю еще меньше, — после недолгого раздумья ответил Сизарь. — Кому все это нафиг надо?

— Наверное, ее кто-то попросил, — блеснула глазками Света, потупила взор и продолжила: — Я думаю, ты в меня влюбился и попросил Таню нас познакомить.

— Бред собачий!

— И каждый раз, когда мы ссорились, ты через нее устраивал нам новые, якобы случайные встречи.

— Собачий бред!

— Но ведь ты назвал корабль моим именем! — положила девушка ладонь ему на запястье. — За такой поступок можно простить что угодно…

Света повернулась, потянулась к Алексею и попыталась его поцеловать. Молодой человек шарахнулся, но уперся головой в боковое стекло и получил-таки лобызание в губы, прежде чем успел перехватить девушку за плечи и отстранить:

— Стоп! Давай ты не будешь целоваться, и тогда я не скажу, почему назвал корабль твоим именем.

— А почему? — удивилась девушка его предложению. Или обоим сразу.

— В общем, так, — решил Сизарь. — Целоваться мы больше не будем. Улыбаться можно. Сейчас приедем на место, выйдем под ручку, вытерпим всю эту процедуру, как положено, чтобы не портить малину Тумарину и всему нашему проекту. А потом свалим, и ты покажешь мне эту хитрую прохиндейскую Татьяну. Чем черт не шутит, может, я ее и правда знаю? И она исподтишка мне за что-то мстит. Ее фотка у тебя, надеюсь, есть?

— Нет. Но можно посмотреть на странице в «контакте».

Лимузин затормозил, они оба повернули головы к окошку. Кто-то подошел снаружи, и дверца распахнулась.

Торжественный прием оказался долгим. Как выяснилось, награждению предшествовал светский раут, на котором все толкались в нескольких залах, разговаривая про жизнь, погоду и монокулярную структуру кристаллов в приложении к финслеровой геометрии. Очень скоро Сизарь увидел Ольгу Косакину в длинном золотистом платье и, обрадовавшись знакомому лицу, повернул к ней. Увы, молодая исследовательница ходила под руку с внимательным и еще более молодым человеком, а потому побеседовать довелось только о работе радиотелескопа, преодолевшего уже половину пути к расчетной точке солнечной системы, и о надежности изотопных источников при импульсных нагрузках.

Светлана, под курткой оказавшаяся в вызывающе лаконичном синем платье, тоже цепко держалась за его локоток, хотя откровенно скучала и с готовностью прихватывала с подносов бокалы шампанского для себя и Алексея.

После приезда главы «Агентства межпланетных перелетов» наконец-то началась церемония. Памятными знаками Роскосмоса сперва наградили нескольких пожилых ученых, потом, за «общий вклад» — Дениса Тумарина, отчего-то названного Семеном Топорковым. Возможно, потому, что в ходе всех этих нежданно-негаданных событий Сизарь успел постепенно принять внутрь больше полубутылки виски и трех фужеров шипучего вина. Зато у Алексея внезапно проявилось вдохновение, и, выйдя за своим нагрудным значком, он толкнул прочувственную речь об исключительных удачах уходящего года, за время которого Россия и он лично совершили два потрясающих прорыва в космос, а также встретили не менее потрясающих девушек: невероятно талантливую и храбрую Ольгу, собравшую «Радиоастрон», и прекрасную нежную Лану, в честь которой он и назвал последний из кораблей агентства «Святой Светланой»…

Свету от такой речи бросило в краску, Тумарин показал большой палец, и гордый собой Сизарь снова отправился к шампанскому, уже издалека слушая ответную и не менее прочувствованную речь награжденной после него Ольги Косакиной.

А потом был банкет…

После застолья Тумарин отвез Алексея с девушкой в гостиницу, где парочка после столь тяжкого, насыщенного дня провалялась в постели до самого полудня. Возможно, они спали бы и дальше — но на сотовый позвонил Денис и передал особую благодарность за вчерашнюю речь:

— Про девушку пришлось особенно в жилу, Лёш! Все в восторге. Говорят, что речь на миллион.

— А проценты с «лимона» капнут? — сонно поинтересовался Сизарь.

— Учтутся в годовых премиальных, — пообещал Тумарин. — Отдыхай.

Но ложиться обратно молодой человек, разумеется, не стал. Отправился в душ. А когда вышел, Света в его гостиничном халате уже разгуливала по номеру.

— Привет! — обрадовалась она. — А я думала, ты уже убежал за тортом и лимонадом.

— Лениво, — отказался Леша. — Проще заказать что-нибудь в номер.

— Ура! Мне морской салат, топленое молоко и чашку кофе. — Лана чмокнула Сизаря в щеку и пробежала в ванную, из которой вышла, когда стол был уже накрыт.

— Прошу, — указал ей на стул Алексей.

— Благодарю, дорогой, — с улыбкой поклонилась она и заняла отведенное место. — Скажи мне, Лёш, отчего ты жалуешься на недоступную тебе койку в общежитии, если сам при этом всегда проживаешь в люксах?

— Наверное, не могу отделаться от привычек нищего студента, — пожал плечами Сизарь, перемешивая вилкой оливье. — Когда заселяет агентство — живу в люксе. Когда нужно платить самому — заказывать номер рука не поднимается. Считай, неделя аспирантского оклада в день при самом дешевом варианте.

— А сколько тебе сейчас платят?

— Не знаю, — опять пожал плечами Алексей. — Тумарин базу так организовал, что там в соцпакет по факту входит все, что надо, от жилья до кормежки. Только работай. Платить не приходится, так что в последние месяцы на «приходники» не смотрел.

— Так они, может, у тебя все это из зарплаты вычитают! — чуть не подавилась мидией девушка. — Ты же знаешь, как это делается? Всю жизнь будешь вкалывать, а потом еще и должен останешься! Это же закон капитала: высосать из работника все соки, а потом выбросить на помойку. Все твои изобретения, небось, Тумарин на агентство патентовал, лицензии тоже все на себя делал, сам ты в договоре ни на что никаких прав не имеешь!

— Все может быть, — согласился Сизарь и поднялся из-за стола. — Однако ты обещала показать мне таинственную Татьяну. Сейчас достану ноутбук.

Светлана некоторое время сосредоточенно жевала салат. Потом резко вскочила и потрусила следом:

— Постой, Лёша! Лёш, а что такого? Ты на что обиделся?