Worm (ЛП)

Она ещё раз проверила, работает ли её сила, и вошла туда.

Из Девятки тут было только несколько человек. Краулер спал, положив громоздкую голову на скрещенные передние лапы, его спина мерно опускалась и поднималась с каждым тяжёлым вдохом. Он был настолько большим, что самая высокая точка его спины при вдохе почти касалась потолка. Только половина глаз на его теле была закрыта толстыми, тёмно-серыми веками.

Птица-Хрусталь сидела на диване. Ожог растянулась там же, положив голову на подлокотник, её ноги покоились на коленях у Птицы-Хрусталь. Одной рукой она держала у себя на животе журнал с комиксами, а другой создавала языки пламени, придавая им форму людей, рисунки которых она видела на страницах. Птица-Хрусталь сидела прямо, с книжкой в руках.

Ампутация стояла за столом в гостиной, напротив неё с другой стороны стола находился механический паук, который ей ассистировал. На столе лежал молодой мужчина, его запястья и лодыжки были связаны вместе. Его туловище было разрезано от ключиц до промежности, ребра раскрыты и торчали в стороны. Ампутация и её паук по локоть погрузились во внутренности его тела.

Пауки.

Аиша быстро отошла в сторону, когда ещё один паук появился из кухни, пробежал мимо неё и направился к столу. Какой бы искусственный интеллект не управлял пауком, какие бы камеры он не использовал, похоже, что она осталось незамеченной. Он передал Ампутации диетическую колу, та открыла её окровавленными пальцами и выпила.

С немного большей уверенностью Аиша прошла дальше вглубь комнаты, широко обогнув Краулера и полуметровые фигуры из пламени, создаваемые Ожог.

С оружием в руках Аиша встала рядом с Птицей-Хрусталь.

Аиша никогда никого ещё не убивала, но сейчас она стояла тут со смертоносным оружием. Она может перерезать горло Птице-Хрусталь, и они даже не осознают, что она тут.

Но наверняка они осознают, что Птица-Хрусталь мертва или умирает. Пятьдесят на пятьдесят, что, когда они это осознают, пелена, которой её сила застилает их восприятие, спадёт. С ней раньше так бывало.

Правда, Птица-Хрусталь в последние мгновения своей жизни может убить её осколками стекла, заметённого в углы комнаты, или её убьют остальные. Ожог или Краулер могли тяжко изувечить её, даже не зная, кого именно они атакуют.

Она медленно приблизилась к Ампутации, осторожно обходя роботов. Сможет ли она убить ребёнка?

С одной стороны, от Ампутации зависело выживание остальных членов группы. Если убрать её, решится много проблем. Она могла прикончить Ампутацию и скрыться в кухне, уйти с линии огня Птицы-Хрусталь и Ожог. Из кухни было всего несколько шагов до входной двери -- и она будет в безопасности.

С одной стороны, убийство есть убийство, и это -- ребёнок. Ребёнок, который сам убил сотни людей.

Странный писклявый звук прервал течение её мыслей. Будто бы воздух выпускали из шарика, только прерываясь, короткими порциями. Ампутация? Нет, от девочки не исходило ни звука. Механический паук? Нет. И не паук.

Шагнув ближе к Ампутации и пауку настолько, насколько она осмелилась, Аиша прислушалась к звуку. Откуда он шёл?

Ампутация улыбнулась.

-- Ты должен заговорить, если ты хочешь, чтобы я тебя выслушала, Джонатан.

Джонатан?

Аиша опустила взгляд на тело, и поняла, что в ладонях Ампутации бьётся живое сердце. Глаза человека были открыты, и его губы двигались, будто он пытался что-то сказать, но не получалось заставить слова выйти из трахеи.

Волна ужаса и отвращения придала Аише сил отринуть свои сомнения.

-- Извини, малышка, -- произнесла Аиша.

Она погрузила нож в открытое горло Ампутации.

Ампутация закричала резко и пронзительно, что застало Аишу врасплох. Как девочка может кричать, если у неё в горле нож?

Реагируя скорее инстинктивно, чем осознанно, Аиша выдернула нож и горизонтально полоснула по горлу Ампутации.

Она думала, что будет бульканье или выплеск крови, но ни того, ни другого не последовало. Ампутация снова закричала.

Аиша вонзила нож в глаз Ампутации. Кончик лезвия проскреб по черепной кости в глазнице.

Взвилось пламя, и куски стекла вокруг Аиши зажили своей жизнью. Она быстро отпрянула к стене, когда волна пламени прокатилась по столу с Джонатаном, отделив её от Ампутации. Послышались грохот и звук падающей мебели -- Краулер поднялся с места.

-- Ой, ой, ой, ой! -- вскрикивала Ампутация. -- Больно!

Почему она не мертва?

Аиша выдернула нож и покрепче сжала шокер.

-- Это Джек? -- спросила Ожог, оглядываясь по сторонам, затем повернулась к окну. -- Что за фигня?

-- Это не Джек, -- сказала Ампутация. Она щёлкнула пальцами, и механический паук запрыгнул на неё и начал зашивать раны на горле. -- Джеку я внедрила те же защитные механизмы, что и у всех нас. Если бы он попытался это сделать, он бы преуспел.

Птица-Хрусталь нахмурилась.

-- Тогда кто или что это было? Краулер, ты знаешь?

Аиша начала отступать к входной двери и остановилась, когда Краулер появился в дверном проёме, ведущем из кухни в коридор, высматривая в дальнем конце другой комнаты своих соратников. Его голос был похож на мешанину искажённых звуков, которые только немного напоминали речь.

-- Я никого не чую.

"Значит, по запаху меня не найти", -- подумала Аиша. Однако пути к отступлению у неё уже не было.

-- Сожжём квартиру и сбежим отсюда? -- спросила Ожог. -- Можем встретиться с остальными позже.

-- Нет. Душечке сложно отслеживать Манекена, и он не будет знать, как нас найти, -- сказала Птица-Хрусталь.

-- Я в порядке, -- заметила Ампутация, закрывая рукой глазницу, из которой поднимались струйки дыма. -- Не стоит беспокоиться. Я легко могу восстановить горло, как только достану инструменты, чтобы проверить защитную оболочку важных органов -- надо убедиться, что не осталось никаких повреждений. И глаза у меня запасные есть. Можно зеленые, а можно один -- зеленый, другой -- синий, или, если их подправить, то можно будет...

-- Тихо, -- перебила её Птица-Хрусталь. -- Дело не в том, что тебя ранили, а в том, что у кого-то хватило нахальства напасть на нас здесь. Ожог, затуши огонь. Мы не должны привлекать внимание.

Стена огня уменьшилась, а затем исчезла.

-- Очень надеюсь, что ты меня больше никак почувствовать не можешь, здоровяк, -- сказала Аиша Краулеру, пробираясь между его ног и двигаясь к двери. -- Мне пора уходить.

Никто из Девятки не отреагировал, когда она закрыла за собой дверь.

Урок извлечен. Самые "уязвимые" члены Девятки оказались куда менее уязвимы, чем казались. Ампутация сказала "оболочку"?

Войдя в вестибюль, она замерла.

Один из детективов, стоявших до этого возле двери, был мёртв. Он лежал в центре вестибюля с перерезанным горлом. Ещё два кровавых следа вели в сторону, напротив лестницы.

Кабинет управляющего?

С оружием наготове она потянулась к дверной ручке -- и столкнулась с Джеком, когда он быстрым шагом выходил из кабинета.

-- В чём дело? -- спросила Душечка.

Аиша отпрянула назад.

-- Всё нормально, -- отозвался Джек. -- Забирай последнее тело, а потом найди швабру.

-- Я?

-- Думаю, я был невероятно щедрым, когда дал тебе второй шанс. Ты можешь вернуть долг, если поработаешь грузчиком.

-- Ты настоящий джентльмен, как и всегда.

-- Вперёд, за работу. Я подожду тут.

Аиша наблюдала, как Душечка прошла мимо неё, взялась за тяжёлое тело детектива, и начала сантиметр за сантиметром тащить его в сторону кабинета.

Она помнила только один раз, когда её сердце билось так же часто. Когда неопытные Барыги напали на неё и на отца. Сейчас ей выпала ещё одна возможность. Пока они поодиночке, она могла напасть на одного из них. Но на кого?

Она держала шокер и нож, перехватив их поудобнее.

Джек был ключевой фигурой. Аиша могла его атаковать, она знала, что должна это сделать, но будет ли нападение более успешным, чем с Ампутацией? Душечка же могла ударить вслепую, воздействуя на эмоции всех, кто её окружает.