Почти библейский исход (СИ)

«Всё? Поехали?» «Поехали!» Собрались и двинули в путь с одним изменением — Лена с обновками поехала с Семён Семёнычем в кабине «Хёндэ».

На сытый желудок ударненько так прокатились почти до Новой Усмани, бронебульдозером продравшись через Богучары, Новый Мамон, Павловск и «краешком» обойдя Средний Икорец и Каширское. А дальше — три «ЧП районного масштаба», нефатальные, но взаимосвязанные.

Сперва я принял замеченную фигуру за «отбившегося от стаи» недопокойника. Приняв поправее, чтобы сбить его с дороги, метров за пятьдесят от него начал терзаться «смутными сомнениями» — походка не зомбячья и объёмистый рюкзак за плечами. Тотти как-то тоже мялся. Саша по внутренней связи согласилась, что если это и зомбяк, то какой-то необычный. Наконец, когда до пешехода осталось метров двадцать, человек остановился, повернулся к нам и поднял руку.

Остановились, вылезли, познакомились. Забавный персонаж! Моисей Аркадьевич, не больше и не меньше! С классическим топором лесоруба из заокеанских фильмов про покорение дикой природы на плече! В, прямо скажем, прохладную погоду, на обочине пустынного шоссе во время зомбокалипсиса встретить одетого в тёмный костюм-тройку и широкополую шляпу пешехода — как-то неожиданно. Нет, и костюм, и шляпа, и выбивающиеся из образа частого посетителя синагоги военнообразные ботинки носили следы долгой дороги и ночёвок «где придётся». Но в целом вид его был опрятным и ухоженным. Странный человек — нам он махнул рукой не для того, чтобы мы подвезли! У него ВОДА КОНЧИЛАСЬ!

Предложение подвести он мягко отклонил, заявив, что «домой в Липецк» он ДОЛЖЕН дойти пешком! Все аргументы разбивались о непреклонное «спасибо, но я сам». Ну, как говорится, «у каждого Додика — своя методика», хотя меня подобные непонятно упёртые люди и раздражали. Я даже не очень-то и удивился, когда мы попытались вооружить его чем-то более подобающим для пеших прогулок в данный исторический момент. Всучить ему удалось только немного египетских ещё консервов и две «полторашки» негазированной воды с Лениной заправки. Оставив его паковать полученное, попрощались и разошлись по машинам.

Ага, расселись и помчались! Виновником — косвенным — второго ЧП выступил ваш покорный слуга. Что послужило причиной — погода, не так вставшие звёзды, солнечная активность или тупо невезуха — не знаю, но при попытке влезть за руль спину мне прострелило, и качественно. Так, что покинуть водительское кресло из положения «наполовину залез» смог только при посильном участии Тамира. Кому как, а мне ситуация привычна, хоть и неприятна — больно же! «Реанимационные мероприятия» заняли минут пятнадцать — пока нашли диклофенак, пока я его откушал, пока повисел на плечах Тотти… Полегчало, но за руль я не сел, а улёгся в грузопассажирском отсеке, Тотти сел за руль, а Юля — на штурманское Тоттино сиденье. И поехали искать место, где я мог отлежаться часов двенадцать, если не больше. Экспресс-лечения хватило только на лёгкое обезболивание. Зато, если найдём — тогда к утру я буду готов к «продолжению банкета». Я имею в виду — к завтрашнему утру. Или, край — к послезавтрашнему.

А Моисей Аркадьевич, кстати, в суете участия не принимал. Пока «участники регаты» вокруг меня выплясывали, он упаковался и пошёл себе. Да и дай бог ему дойти.

Приют нашли с третьей попытки. Первую я упустил из-за горизонтального положения. О целесообразности мог судить только по словам Юли, которая доводила до меня решения Саши, сидящей высоко, глядящей далеко и оценивающей всё со своей военной точки зрения. Второе потенциальное место стоянки я уже рассмотрел, хоть и скрючившись и издалека в бинокль — количество мёртвоживых было признано чрезмерным. В итоге приют нашли в двухэтажном кирпичном доме возле церкви, стоящей на холме рядом с сельским погостом на расстоянии километров трёх от ближайшей деревни. И в доме, и в церкви ни живых, ни мёртвоживых не нашлось. Только окончательно мёртвые — две бабульки с разбитыми головами и священник, судя по всему, упавший с колокольни. Обо всём этом я узнал на следующий день — меня, после осмотра территории и зданий Сашей, Тамиром и старшим Семёном, который Михалыч, Юля отвела в, по её словам, «странноприимный дом», уложила на кровать, накормила какими-то таблетками и оставила одного. И то ли от таблеток, то ли от обиды, что «все меня бросили», но я провалился в сон. А пока я спал, свободные от охранных и хозяйственных работ «убирались» — мужчины похоронили бабулек и священника, а женщины прибрались в храме.

Проснулся я только на следующее утро. Один, раздетый, на чистых простынях. Маленькая комната, всей мебели — две кровати и столик между ними. Ощущения — прямо скажем, неоднозначные. Из хороших — спина не болела, телу везде было комфортно и удобно, никуда не хотелось — ни в туалет, ни перекусить или выпить… С головой — хуже. Наблюдался в ней некий «плюрализм». Конфликт эдакий от ощущений. Нет, мне очень нравится мир и покой в душе, отсутствие раздражающих факторов типа отходняка или похмелья… Но вот неосознанное «выпадение из реальности» раздражало всегда. Одно дело целенаправленно сел, нагрузился водкой и уснул, другое — внезапно потерял связь с окружающим…

«Плохой» составляющей содержимого головы испортить настроение не удалось. Сперва умиротворяюще действовал серо-синий цвет неба в окошке, потом — Юля. Сперва в одеяльном коконе на кровати напротив прорезался глаз, а потом и всё личико показалось. Хитрющее!

— Привет!

— Привет! Иди ко мне!

— Нет.

— ???

— Не здесь и не сейчас.

— А как же «потакать капризам больного»?

— Ты здоровый!

— Нет! Я смертельно, опасно и безнадёжно болен! И вообще — я спящий заколдованный принц! И только ты меня расколдануть-проснуть можешь!

— Хи-хи! Прынц! На белом коне! Ты с конём в постели?

— Не-е-т! Я один! Мне одиноко! Жутко и страшно! У меня уже пролежни! Расшевели!

— Нет, принц, не пойду я к вам. Пойдёмте лучше кофию откушаем втихаря!

— Как же я пойду, да ещё втихаря??? Я ж заспанный и заколдованный! Я ног не чую!

Минут десять так пошептались, похихикивая, да и сыграли «подъём». И пошли, точнее, Юля меня повела, в здешнюю «трапезную». Кофию откушать утреннего.

— Кто «на стрёме»-то?

— Илья Сергеевич и младший «Будённый».

— Давай, может, им кофейку отнесём?

— Давай! Заодно с ними и попьём!

Приготовление долго времени не заняло, транспортировка — по две кружки в руки — тоже. Часовые были приятно удивлены нашим визитом не с пустыми руками.

— Кто-то душу и умелые руки приложил к жилью!

— В смысле? Я как-то вселение пропустил, осмотр тоже…

— Ага, толково всё сделано!

И часовые наперебой начали рассказывать, как «по-умному» и качественно всё сделано. В «странноприимный дом», получается, вколочены были немалые деньги. Своя скважина, газ от здоровенной ёмкости, генератор… Святое место неподалёку? Пилигримный маршрут?

Оставив часовых бдить и не пущать супостатов, прогулялись с Юлей «по окрестностям». И в «техотсек» заглянули, и по погосту прошлись — бесцельно, просто так. И в церковь заглянули, где я «обменял» автоматный снаряжённый магазин на четыре толстые свечи — одну «за упокой», одну «за здравие», и две — Николаю Угоднику. За прошлый «пригляд», и чтоб в будущем за нами присматривал.

Приют покинули в одиннадцать «с копейками» утра. Всех слегка потряхивала «предфинишная лихорадка». До дома — рукой подать, «огни видны»! Не накосячить бы на последних метрах!

За световой день приблизились к Москве на двести пятьдесят (по придорожным километровым столбикам) километров. Могли бы и больше проехать, но много времени теряли на поиски объездов «пробок». Последний на сегодня, возле Больших Плотов, по указанию «навигатора» Алёны, объезжали по грунтовке через какой-то дачный посёлок, потом напрямик через огроменное поле, потом через перелесок… На «трассу» вернулись аж возле Красавки, как оказалось, зря. Миновав Красавку, опять-таки по полям объезжали развязку, забитую «гражданскими» и военными грузовиками и живыми покойниками в военной форме.