Амулет безумного бога

перебил д'Аверк. Огромная кабанья маска повернулась к Хокмуну. - Ну что, поднимемся на палубу и доведем дело до конца?

- Погоди! - Хокмун нагнулся над Шараговым. - Я хочу задать ему один вопрос. - Скажи-ка, Шарагов, твои люди когда-нибудь захватывали девушек?

- Им приказано не убивать девушек, а доставлять мне.

- Зачем?

- Не знаю. Мне велено отправлять девушек Ему, вот я и отправляю. Шарагов засмеялся. - Нет, не удержите вы меня. И жить вам осталось не больше часа. Скоро мои ребята заподозрят неладное.

- Почему же ты никого из них не взял с собой на этот корабль? Уж не потому ли, что им не понравилось бы содержимое трюмов?

Шарагов пожал плечами.

- Когда я закричу - они придут.

- Возможно, - кивнул д'Аверк. - Ну-ка, поднимись, будь любезен.

- Куда ты отправлял девушек? - допытывался Хокмун. - Кому?

- На материк, конечно. Безумному Богу, моему господину.

- Ты - слуга Безумного Бога? Значит, правда, что эта секта разбойничает на море?

- Да, я его слуга, хотя в секте не состою. Просто сектанты хорошо платят, чтобы я потрошил корабли и отсылал им добычу.

- Зачем им это?

Шарагов ухмыльнулся.

- В секте нет моряков. Поэтому жрецы и обратились ко мне, когда один из них придумал этот план. Хотя, сказать по правде, я не знаю, зачем им сокровища. - Он поднялся на ноги. - Ну, пошли. Забавно будет посмотреть, что вы затеяли.

Д'Аверк кивнул Хокмуну и Оладану. Те исчезли во тьме и вернулись с тремя длинными незажженными факелами. Д'Аверк подтолкнул Шарагова, и капитан следом за Оладаном двинулся к трапу.

Они медленно поднялись на палубу и увидели в свете заката большой, красивый трехмачтовый корабль.

Матросы, стоявшие на палубе, сразу поняли, что произошло, и бросились к борту. Но Хокмун закричал, прижав к спине Шарагова острие меча:

- Не двигайтесь, иначе мы убьем вашего капитана!

- Если убьете меня, они убьют вас, - проворчал Шарагов. - Кто от этого выиграет?

- Молчать! - сказал Хокмун. - Оладан, зажигай!

Оладан ударил кресалом о кремень. Факел вспыхнул. Запалив два других, зверочеловек раздал их своим спутникам.

- Слушайте! - закричал Хокмун. - Наше судно пропитано нефтью. Если кто-нибудь из нас опустит факел, оно загорится. Тогда и вам несдобровать.

- Так, значит, мы все сгорим, - хмыкнул Шарагов. - Да вы такие же сумасшедшие, как и те ослы, которых убили.

Хокмун отрицательно покачал головой.

- Оладан, готовь ялик.

Горец прошел на корму, к самому дальнему люку, развернул над ним лебедку, откинул крышку и, прихватив конец троса, исчез внизу.

Заметив движение на чужом корабле, Хокмун опустил факел. Пламя отражалось в его глазах, бросало багровые отблески на лицо.

Оладан снова поднялся на палубу и, держа в одной руке факел, другой стал вращать ворот лебедки.

Увидев поднимающийся над люком огромный ялик с тремя оседланными лошадьми, Шарагов крякнул от изумления. Лошади испуганно и непонимающе глядели на море. Ялик медленно проплыл в воздухе и повис,