Серебряный крест (СИ)

  - Сейчас разрыдаюсь, - вздохнул Полозов. - А вы оказывается романтик, господин Венцель. Время нынче позднее, нельзя ли побыстрее услышать окончание вашей истории и узнать: чего вы хотите от нас.

  - Как вам будет угодно... Запуск прошел успешно. Высоту в пять тысяч метров я набрал за какие-то полторы минуты и направился к шведским берегам. Над Германией, а тем более над восточной зоной, находящейся под контролем ракет Варшавского договора, я экспериментировать не хотел. Аппарат хорошо слушался управления и уверенно держал почти две скорости звука. Я молнией промчался над Балтикой, совершил ряд головокружительных маневров у южного побережья Швеции, и уже, было, собрался лететь домой, как вдруг заметил, что нахожусь в соседстве с двумя истребителями с эмблемами ВВС шведского королевства. Вероятнее всего меня приняли за НЛО, тогда эта тема была очень модной, но мне, сами понимаете, встречаться с кем-либо было не резон. Я заложил резкий вираж с резким снижением скорости, благо маневренность аппарата это легко позволяла делать; шведы проскочили мимо меня, и тут я решил, чтобы окончательно от них оторваться, дать форсаж на полную мощность двигателя. Потом, конечно, я понял, что делать этого было ни в коем случае нельзя, но в тот момент состояние эйфории оттого, что дело всей моей жизни успешно завершено, владело всеми чувствами...

  Венцель сокрушенно махнул рукой и потянулся за бутылкой. Осушив залпом стакан, он потянулся налить себе еще, но тут вмешался Виктор:

  - Послушайте, штандартенфюрер, - сухо заметил он, разминая затекшие кисти рук, - если вы еще будете прикладываться к бутылке, то, я чувствую, продолжения мы так и не услышим. Вы уж держите себя в руках, милейший!

  - М-да... Вас бы на мое место, - протянул немец недовольным тоном, но оставил бутылку в покое. - В общем, произошло то, чего я должен был опасаться. Дело в том, что при разгоне на отдельных режимах возникала странная вибрация, и аппарат начинало раскручивать по спирали, словно волчок. Обычно это длилось секунды три, не больше, но на этот раз все получилось совсем иначе. Последнее, что я запомнил, - это вдавившая меня в кресло страшная перегрузка, хлопок, и последовавшая за этим потеря сознания. Очнулся я уже здесь, в восемнадцатом веке...

  Рассказ Венцеля прервал осторожный стук в дверь, и на пороге появился капитан Армфельт. По его озабоченному виду было ясно, что произошло что-то важное.

  Драгун почтительно приблизился к немцу, и стал что-то шептать тому на ухо. Лицо штандартенфюрера словно окаменело, но потом он взял себя в руки, кивнул своему подчиненному и жестом приказал ему удалиться.

  - Простите, господа, но обстоятельства сложились так, что я вынужден вас ненадолго оставить. Через некоторое время мы еще вернемся к нашему разговору.

  Он поклонился, набросил на плечи свой черный плащ и быстро вышел из комнаты.

  Глава 16

  Последний довод королей

  - Ну и что ты обо всем этом думаешь? - спросил Полозов Селену, когда они остались вдвоем.

  Селена быстро встала, и, не говоря ни слова, подошла к двери, приложив ухо к замочной скважине. По виду девушки было очевидно, что она хочет сообщить о чем-то важном. Постояв так несколько секунд, она удовлетворенно кивнула, и, подойдя к Полозову, села на кровать рядом с ним.

  - Слушайте меня внимательно, - прошептала Селена еле слышно. - Помните, я вам рассказывала об истории, участником которой были мои дед и бабушка, когда работали в специальном отряде хроноспасателей? Ну, о парне из вашего времени, который случайно попал в потерпевший крушения экспериментальный аппарат? - Полозов кивнул. - Ну так вот: то, о чем говорил этот немец - правда. Похоже, что он действительно был участником тех событий. Есть, однако, некоторые нюансы, но... - девушка наморщила лоб, о чем-то на секунду задумавшись, -... но это в данном случае не существенно.

  - Значит, что тогда получается...

  - Не перебивайте, у нас мало времени. Теперь о работах Шривера-Шаубергера. Сами того не понимая, при проектировании летающего диска, они практически вплотную подошли к одному из ведущих принципов функционирования хронодвигателя первого поколения. Сейчас у нас, правда, такие уже не делают лет тридцать, но до этого, около двухсот лет, работы велись именно в этом направлении. А вот Венцель... При работе над своим вариантом "диска Белонце" он перешагнул через эту грань...

  - Подожди, - перебил девушку Полозов, - а ты уверена, что он не водит нас за нос? Я же тебе рассказывал, какие штучки мы увидели здесь вместе с Лужиным, не далее, чем три часа назад. И все это, я на сто процентов уверен, благодаря деятельности нашего нового знакомого. А для чего ему понадобилось оружие, гораздо более современное, нежели в этой эпохе, нетрудно догадаться.

  Селена озадаченно посмотрела на Виктора, но потом замотала своей хорошенькой головкой:

  - Вы считаете, что этот немец такой уж гений, что ставил своей целью создать "машину времени"? Проникнуть в прошлое, а затем изменить ход истории?

  - А что, тебе не нравится моя версия? - прищурился Полозов. - Уж можешь мне поверить: я со всякого рода мразью работаю уже второй десяток лет, а этот тип из той же компании, если не похуже! Да такие как он, у нас, считай, полсотни лет после войны ждут реванша, а Венцель вообще из шестьдесят пятого года, как он сам сказал. Для него прошло всего двадцать лет после окончания второй мировой, всего двадцать...

  - Все может быть... - растерянно пробормотала Селена, глядя в окно, за которым ночная тьма постепенно начинала сменяться сереньким сентябрьским рассветом. - Хотя я считаю, что все это у него получилось совершенно случайно. Ведь подлинных чертежей двигателя Шаубергера у него не было, и Венцель, пытаясь его скопировать, непроизвольно пошел своим путем.

  - Случайно, не случайно, - разозлился Виктор, - но что этот фашистский недобиток что-то замыслил, я не сомневаюсь. Оперативное чутье, если хочешь! Кстати, а ты не пыталась просканировать ему мозги, как тогда тому солдату?

  - Знаете... я попыталась... сначала...

  - Ну и? - встрепенулся Полозов.

  Селена виновато потупилась:

  - Ничего не вышло. Я же вам говорила, что не с каждым так можно; только если коэффициент интеллектуального развития невысок.

  - М-да, о Венцеле этого не скажешь. Инженер он очевидно неплохой, хоть и штандартенфюрер СС. Впрочем, имея конкретную цель, за двадцать послевоенных лет можно было многому научиться...

  В коридоре раздались шаги и звон шпор. Щелкнул входной замок, и на пороге появился Венцель. Штандартенфюрер был мрачен.

  - А вот и наш любезный хозяин, - с легкой иронией воскликнул Виктор, делая особое ударение на слове "любезный". - Вернулись к нашей теплой компании? Присаживайтесь, и побалуйте нас продолжением вашей невероятной истории!

  Немец устало опустился в кресло, зябко закутавшись в свой черный плащ.

  - Перестаньте юродствовать, Полозов, - угрюмо заметил он. - Не забывайте, что командую здесь пока что я, а не вы.

  - Простите меня окаянного! - притворно огорчился оперативник, вскидывая вверх заключенные в наручники руки. - Вы совершенно правы, стоит только взглянуть вот на это украшение. Но все же, простите за любопытство, очень хочется узнать о том, что было с вами дальше, после того, как вы поняли, что очутились в прошлом.

  - Пожалуйста, господин Венцель, - поддержала Виктора Селена, делая умильное лицо. - Нам так интересно узнать о ваших приключениях.

  Штандартенфюрер достал из жилетного кармана большие золотые часы-брегет и посмотрел на циферблат.

  - Хорошо, уговорили, но буду краток. Приземлился я неподалеку от небольшой рыбацкой деревушки, на южном побережье. Честно признаю: посадка была не особо удачной. Болотистая почва, аппарат начало засасывать, а он весил не много не мало почти восемь тонн. Пока перетащил на сушу свои скромные пожитки, опустилась ночь. Кое- как устроился, развел костер, ну и решил переждать до утра. А наутро... наутро аппарат на две трети скрылся под водой. Я тогда, разумеется, не понимал еще всего трагизма ситуации, поэтому был настроен довольно оптимистично, но потом... - немец невесело усмехнулся и горестно покачал головой. - В общем, когда я понял, что диск вот-вот затянет в трясину, то решил выбираться к людям и просить о помощи. То, что я находился на территории Швеции, не вызывало никаких сомнений и с местными властями я надеялся договориться без особых проблем. Однако первый местный житель, - а это был деревенский пастор, шарахнулся от меня как черт от ладана. С большим трудом удалось его убедить, - тут Венцель даже засмеялся, - что я не Мефистофель. Но вот когда мне действительно стало не до смеха, так это тогда, когда этот убеленный сединой служитель господний поклялся мне на кресте, что сейчас на дворе стоит тысяча семьсот второй год от Рождества Христова.