Серебряный доспех

– Знаешь, что я думаю? - Молодой человек заговорил спокойно, как будто они обсуждали какую-то научную проблему, а не стояли в доме, полном упырей и погруженных в магический полусон людей. - Я думаю, что ваш отрядный маг поработал над тобой с самого начала. Когда солдаты подобрали тебя на болотах, ты мало напоминала человеческого ребенка. Ты была беспомощной, крошкой, бедняжкой… настолько бедняжкой и настолько беспомощной, что тебя пожалели даже солдаты. Но чтобы ты не выросла в монстра, они приложили магию к твоей плоти. С самого начала. И теперь уже никто не сможет определить, какой ты была, когда родилась. Все стерто, а потом - стерто еще раз, и еще раз…

– Если это и так, то не мне жалеть об этом! - с вызовом произнесла Пенна. Она стряхнула наконец с себя оцепенение. Если на нее и навели чары, то сейчас она избавилась от них и говорила громко, отчетливо: - А ты? Кто ты такой? Ответь!

– Я не служу Тзаттогу, - сказало существо очень просто и серьезно. - Я не принадлежу к числу слуа, если тебя это интересует. И я не из порождений тумана. Но Тзаттог… как бы это выразить точнее? Тзаттог имеет определенный смысл, и ты важна для него. Ты его королева. Тебя признают таковой порождения тумана. Ты очень полезна для них. - Он усмехнулся. - Я хотел бы быть ближе к тебе. Не потому, что ты мне нравишься - ты мне не нравишься! И даже не потому, что у нас могут быть общие цели. У нас не может быть общих целей, на этот счет не обольщайся… Но ты важна также и для меня. Для нас. Для тех, кого я имею в виду, когда говорю «нас». - Последнее слово он странно выделил, подчеркнув его голосом. Он сделал небольшую выразительную паузу, усмехнулся и добавил: - Надеюсь, скоро я буду еще ближе к тебе, а пока - прощай…

Волна страшной вони накатила на Пенну. Девушка поперхнулась и долго кашляла, а когда пришла в себя - существа уже не было. Оно исчезло.

Пенна сняла со стены факел и зажгла его. Стало как будто теплее, черные страхи, таившиеся по углам, отступили.

– Откройте ставни! - крикнула Пенна, обращаясь к тем, кто мог бы ее услышать.

Стоявшие рядом с девушкой в оцепенении люди ожили. Сразу же затрещала древесина - мужчины ломали ставни, которые были кем-то наглухо забиты. Поток света полился по ступеням, озаряя темную прихожую почти до самой входной двери.

– Подвал, - проговорил один из мужчин, выходя из комнаты. - Следовало бы нам без долгих проволочек сообразить, где они скрываются.

– Ну конечно! - заговорили вокруг с явным облегчением. - Ну конечно же! В подвале! А где же еще им быть?

– Не корите себя за недогадливость. Здесь находилось нечто, отводившее нам взгляд, - промолвила Пенна.

Ей никто не ответил, кроме одного человека - его глаза были прикованы к трупу мясника. Наконец он медленно перевел взгляд на Пенну и покачал головой:

– Не знаю, кто ты, девчонка, но лучше бы тебе держаться подальше… от всех этих дел. Такое не для слабых женщин… Зря ты навязалась идти с нами. Ты хоть видела, кто убил его?

– Парень, который назвался подмастерьем каменщика, - ответила Пенна.

– Парень? - недоумевающе отозвался горожанин. - Подмастерье каменщика? Ты уверена? Какого еще каменщика?

– Разве вы не видели его? - быстро спросила Пенна - Вы все? Никто не видел этого человека?

– Нет клянусь богами! - ответил мужчина убежденно. - Никакого парня здесь и в помине не было. Ох, неладное в этом доме… Нужно бы поскорее заканчивать все дела и уносить отсюда ноги, покуда мы еще целы

Из подвала донесся крик:

– Сюда! Скорей!

В сырости и темноте паутина то и дело налипала на лицо, а дверь выглядела так, словно ее не отпирали много лет. Лишь мысль о том, что весь остальной дом залит дневным светом - ведь ставни уже открыли, - поддерживала Пенну, когда девушка заставила себя войти в подвал вместе с остальными.

Багровый свет факелов прыгал по стенам, плясал среди мрачных и глубоких теней. Казалось, огонь не рассеивает мрак, а, напротив, только сгущает его.

Здесь пахло так, словно поблизости только что раскопали землю, хотя пол подвала - Пенна видела это отчетливо - был выстлан досками.

Посреди подвала лежали, прижавшись друг к другу, большие, размером с человеческое тело, коконы. Тугие пелены паутины обвивали их, как могильные саваны. Видно было, что там, внутри, находятся человекообразные существа. Они не дышали и не подавали признаков жизни, но в том, что они живехоньки и с наступлением темноты готовы будут действовать, ни у кого сомнений не возникало.

Один из вошедших, посмелее остальных, приблизился к коконам вплотную. Он яростно оскалил зубы, вытаращил глаза и, высоко вскинув остро отточенный кол, вонзил его в первый из коконов. Мужчина целил туда, где у человека должно располагаться сердце.

Фонтан черной зловонной жидкости брызнул наружу. Он бил такой мощной струей, что залил потолок и лицо стоящего поблизости человека.

Жуткое зловоние затопило подвал. Кругом закашлялись. Пенна застонала сквозь зубы - запах причинял ей физические страдания. Человек, вонзивший кол в сердце нежити, корчился на полу, испуская пронзительные крики. Вонючая жижа, что хлестала из тела слуа, оказалась ядовитой. Она разъела несчастному лицо до самых костей, прожгла огромную дыру у него на груди и превратила руки в окровавленные обрубки.

Ударом дубинки в висок товарищ пострадавшего прекратил его мучения. Труп несчастного остался лежать рядом с гнездом слуа.

А оставшиеся нежити продолжали спать в своих коконах.

Пенна быстро приняла решение.

– Выйдем отсюда! - крикнула она. - Выйдем, прошу!

Ее не слушали. Второй человек выхватил кол из-за пояса и прицелился. Его рот кривился от жгучей ненависти.

– Сдохни, тварь! - прокричал он.

На сей раз человек был наготове - он успел отскочить прежде, чем жизненные соки твари успели убить его. Но все же и этот человек получил серьезные ожоги. Сквозь дыру в его щеке видны были зубы. И тем не менее он улыбался, глядя, как трясутся непомерно длинные руки нежити, разрывая плотный кокон и хватая воздух в тщетной попытке выбраться наружу и спастись.

Когда и этот слуа затих, Пенна снова крикнула:

– Выйдем из подвала! Здесь оставаться слишком опасно. Они даже спящие ухитряются достать нас. Я перестреляю их издалека.

Человек с дырой в щеке покачнулся, и Пенна подхватила его под руку. Один за другим люди выбирались из подвала. Они сгрудились на пороге, не решаясь продолжить истребление.

– Мы не можем отдавать по одному из своих в обмен на одного из них! - горячо продолжала девушка, помогая своему раненому товарищу доковылять до порога. - Слишком дорогую цену приходится платить. Мы и так уже потеряли двоих - а ведь остаются еще шестеро, которые погибли минувшей ночью.

«И тех, - прибавила она мысленно, - никому не нужных детей, дурных женщин и бедных пьяниц, которые погибали прежде…»

Мимолетно она припомнила слова своего недавнего собеседника, исчезнувшего столь внезапно и столь бесследно: «Ты на самом деле не такая, как они. Ты никогда не была человеком. Ты - королева! Порождения тумана считают тебя своей королевой!»

Она тряхнула головой. Может быть, она и королева. Очень хорошо. В таком случае она поступит по-королевски и перестреляет мерзость так, чтобы больше никто из пришедших с нею людей не пострадал.

– Девчонка права, - с трудом ворочая языком, поддержал Пенну человек с дырой в щеке. - Нечего кормить их нашей кровью… Пусть стреляет, лишь бы не промазала!

– Эй, Рузак, тебе-то теперь терять нечего, вот ты и храбришься! - крикнул, скрываясь в темноте, один из пришедших. - У тебя вся физиономия продырявлена. А мы боимся. Лично я еще жениться хочу…

Тот, кого назвали Рузак, раздвинул губы. Из раны в щеке потекла кровь. Он ощупал ее дрожащей рукой, покачал головой.

– Мне и вправду, выходит, нечего терять… Ну так добьем эту пакость!

– Посветите мне, - попросила Пенна.

Ее спутники подняли горящие факелы повыше, стремясь разогнать мертвую тьму.