Новая порода

– Без сигнального маяка мы не сможем обнаружить посадочное поле, – произнес Джейсель. – Погодите-ка! Кажется, я поймал какой-то сигнал!.. Или что-то вроде сигнала!

В эти мгновения они пролетали освещенный участок планеты. Айана отмечала форму океана внизу. Суши и воды на планете было примерно одинаково, а в каждом полушарии имелось по два материка. Джейсель поймал сигнал именно тогда, когда они пролетали над одним из материков.

– Он пропадает… И вот… совсем ослаб… – проговорил он взволнованно. – Ну-ка попробую поймать его еще раз!

– Это наверное какое-то послание? – спросил Тан. – Они хотят узнать, кто мы такие и зачем прилетели сюда. – Он произнес это таким тоном, словно ожидал негостеприимную и опасную встречу. Но почему? Наверное, Тан тоже решил, что люди с Первых Кораблей улетели с планеты из-за страха. Айана задумалась. Но если это так, если их приняли за врагов, – как же они надеяться приземлиться? Лучше убраться отсюда куда подальше. Но Айана также прекрасно понимала, что Тан не согласится на такое ни за какие коврижки.

Но Джейсель, будучи техником, истолковал все по-своему. Этот сигнал, пояснил он, не несет в себе никакой информации, выходит он посылается автоматически. Что значит только одно: он указывает путь тем, кто покажется из космоса.

И они решили следовать указаниям маяка, хотя Айана попыталась слабо возразить. Однако Масса сказала, что они не могут вечно кружить по орбите, а так как другого указателя у них все равно нет, то надо воспользоваться этим. Тем более что их компьютеры не выдавали никакой информации, а только алчно пожирали показатели датчиков. И экипаж приготовился.

Айана лежала на своем лежаке, защищенным специальным устройством. Она закрыла глаза и не смотрела на виза-экран, немного радуясь, что при помощи такого по ее мнению трусливого поведения, она не должна находиться рядом с пультом, где должна быть, чтобы наблюдать за происходящим.

И тут привычный дискомфорт, всегда ощущаемый при посадке, почти полностью приглушил ее ощущения, и она сперва напряглась, а затем расслабилась, насколько смогла. Она делала так уже множество раз, но в этом случае поняла, что одно дело имитация, и совсем другое – само событие. И на некоторое время практически полностью отключилась.

Придя в себя от кошмара, она вновь обрела сознание происходящего. Потом, повинуясь зову долга, выскользнула из сети, которая коконом облегала ее тело. И только когда сеть плавно улеглась в свое гнездо, Айана внезапно ощутила, какая тишина стоит на корабле; все шумы и рокот прекратились. Она решила: это значит, что корабль приземлился, ибо мерный рокот двигателей замолк.

Корабль приземлился не просто так – ибо кабина оставалась точно на своем месте. Это говорило о том, что они приземлись по всем правилам, вместе с посадочными ракетами. Это значило, что Джейсель верно придерживался ориентира сигналов маяка.

Айана встала – и тотчас же почувствовала силу притяжения. Она неуверенно сделала пару шагов и, опираясь на перегородку, посмотрела на Тана.

Он неподвижно лежал на своем лежаке, и тонкая струйка крови вытекала из уголка его рта. Но стоило ей протянуть к нему руку, как он открыл глаза, свои огромные серые глаза, и сосредоточил на Айане взгляд.

– У нас все получилось! – воскликнул он. – Мы долетели! – и в каюте сразу воцарилась тишина, от чего Айана поняла, что Тан не был уверен в удачной посадке. И он начал раскручивать спеленавшую его сеть.

– С тобой все в порядке, Тан? – спросила она.

– Еще никогда я себя не чувствовал лучше, чем теперь! Понимаешь, мы сделали это! Мы приземлились!

Но Айана почувствовала в его интонации сомнение, и голос дал ключ ко всем его мыслям. Он явно сомневался, что полет и посадка пройдут, как надо.

Тан молниеносно выскочил из каюты и помчался к кабине управления. Айана услышала разговор по переговорному устройству, чтобы срочно весь экипаж собрался вместе. Айана внутренне убедилась, что они и вправду приземлились благополучно. Это значило, что чудо, в которое она почти не верила, все-таки свершилось.

Она огляделась. Виза-экран показывал окружающий ландшафт, и это зрелище успокаивало Айану. Они действительно приземлились в месте, когда-то служившем космопортом. Она разглядывала покореженные, растрескавшиеся посадочные полосы, специальные сигнальные огни, четкие следы выхлопов ракет. Можно было вообразить, как эта картина со временем изменялась. Она видела и какие-то здания, высокие, похожие на башни, какие она ни разу не видела на Эльхорне.

В какую сторону из корабля ни смотрели, хотя строения находились далеко от них, они не увидели на них следов разрушения. Но самое страшное было в том, что они не заметили никаких следов жизни. И Джейсель, внимательно глядя на монитор, проговорил, покачав головой:

– Ничего. Эфир абсолютно чист, если не считать тех сигналов, которые помогли нам приземлиться. Но, судя по всему, этот маяк установлен очень давно…

Установлен кем и зачем? – крутился в голове Айаны вопрос. Она не сомневалась, что и вся их команда думает только об этом. Если они приземлились в этот заброшенный и молчаливый мир, то в чем его ужас?

Масса сверилась с приборами.

– Воздух… Здесь есть воздух, а в нем нет никаких вредных для нас веществ. Мы можем им дышать. Что касается гравитации… то она на один-два пункта ниже привычной нам на Эльхорне. С другой стороны, и на Эльхорне такая гравитация была бы вполне допустима для нас.

– Как на Эльхорне? – негодующе воскликнула Масса. – Да вы только подумайте, сколько исследовательских работ придется нам провести?! – она махнула рукой на экран, где медленно проплывал огромный комплекс зданий. Должно быть, это город, – подумала Айана. Хотя эта громада своими башнями и строениями уходила далеко в небо намного выше, чем любой виденный до этого Айаной город… А может быть даже еще выше, чем ей казалось.

Она рассматривала эту громадину и чувствовала, как в ней постепенно растет странное раздражение, вкупе с ощущением, что туда вообще не стоило бы направляться. Даже приближаться к этим строением было ей противно. Это была так, словно где-то среди домов свернулось какое-то чудовищное животное и готовится к прыжку. Однако они были повсюду на экране на изображении посадочного поля, которое находилось среди этих строений – буквально окружали их.

Айана не заметила даже зеленых пятнышек растительности. Казалось, ничего не осмеливалось вырасти в этой каменной громадине. А на космодроме Айана не увидела ни одного космического корабля. Выходит, они были здесь совершенно одни.

– По-моему, мы прибыли на необитаемую планету, – откинувшись на спинку кресла, проговорил Джейсель.

– А что до меня, то я вовсе не уверен в этом! – громко возразил Тан. – Надо как следует осмотреться. Возможно, кому-то на руку, чтобы мы решили, что планета необитаема. А то, что никто не ответил на твои сигналы старым кодом, или тем, что мы считаем старым кодом, означает лишь, что никто на этой планете не в состоянии принять его и понять. Сколько времени прошло с тех пор, когда отсюда улетели Первые Корабли? Мы живем на Эльхорне пятьсот планетарных лет. И не имеем понятия, как долго длился наш полет. А ведь даже за одно поколение всегда происходят всяческие изменения.

Он говорил очевидные вещи, и Айане не хотелось слушать его. С каждым его словом отдаленные окна зданий становились все больше похожими на холодные глаза, подглядывающие за ними. В этих нагромождениях зданий легко найдется местечко, где можно хорошенько спрятаться тому, кто не хочет, чтобы его обнаружили.

– Мы не может все время сидеть в корабле, – решительно проговорил Джейсель. – Либо мы выходим наружу и начинаем разведку и исследования… либо поднимаемся, чтобы попытаться приземлиться еще где-нибудь.

Айана и другие закивали. Теперь, когда они опустились, самое лучшее решение – произвести разведку и исследования.

Айана с преогромным трудом подавила в себе страх. Даже если все население этой планеты погибло, то об этом должны остаться какие-нибудь записи. А если им повезет, они смогут обнаружить записи, объясняющие, как справиться с Облаком, или содержащие другую полезную информацию, которая окажется им весьма кстати. Долг экипажа состоял в том, чтобы отбросить все страхи и сомнения и произвести исследования планеты. Хотя внутри Айаны все время поднимался небольшой мятеж против всего этого; однако с каждой минутой страх становился меньше, и она почувствовала, что, по-видимому, с трудом обуздала его.