Битые козыри

Неожиданные сложности возникли с использованием ДМ. Когда Торн поручил им пересмотреть принципиальную схему мэшин-мена, чтобы найти пути ее упрощения, они, по существу, стали саботировать его требования. Нет, они не вступали в пререкания, ничем не выражали своего протеста, но вместо того, чтобы упрощать интеллект Дика, предлагали разные варианты его усложнения. Чего-то хотеть или не хотеть они не могли. Они не умели двигаться назад, от более совершенного к примитивному. Вероятно, так же не сумели бы они превратить электрический светильник в керосиновую лампу.

Пришлось самому убирать все, что возвышало мэшин-мена над средним человеком. Со злостью отключал он блоки, убирал контуры, рвал линии связи.

Первый образец оказался таким тугодумом, что ему впору было работать пылесосом. Даже самые простейшие понятия усваивались им так медленно, что можно было уснуть, ожидая от него какой-нибудь полезной реакции. Пришлось многое возвращать обратно, выбрасывать другое. Торн попытался заблокировать «центр целесообразности». Тоже ничего путного не получилось. Мими не справлялся даже с простейшими лакейскими обязанностями. Поднося зажигалку к сигаре хозяина, он заодно старался поджарить его нос. Встречая гостя, мими-лакей снимал с него не только пальто, но и галстук.

Еще больше нарушилась согласованность мыслей и поступков мими, когда Торн внес сознательно запрограммированные дефекты в блок логического контроля. Мэшин-мен превратился в столь опасного кретина, что его без промедления отправили в демонтажный цех.

Проходил месяц за месяцем, а оптимальный вариант, которого ждал отдел сбыта, оставался в мечтах. Иногда Торн впадал в полное отчаяние и с трудом подавлял желание бросить к чертям всю эту дурацкую работу и вернуться в тихую подводную лабораторию Лайта. Но трезвые размышления подсказывали, что путь назад отрезан. Дик был запатентован «Мэшин-мен компани», а его создатель щедро вознаграждён. Торн уже приобрел квартиру второй категории на сто двенадцатой горизонтали города-дома, поглотившего десятки крупных населенных пунктов Юго-Запада. Квартира занимала целый этаж, имела личный сад и теннисный корт на километровой высоте. Там же, на посадочной площадке, стояли два роскошных «Бизона» — универсальные машины для передвижения по суше, воздуху и воде. Новая жизнь только начиналась. Бросить все из-за каких-то технических трудностей значило бы расписаться в своей полной бездарности.

Дважды вызывал его на связь Боулз. Разговоры были короткими, но неутешительными.

— Время бежит, Дэви. Пора выдать продукцию.

— Рекламный отдел ставит немыслимые условия, генерал. Одно исключает другое.

— Я говорю — время бежит, Торн. — И глаза и голос Боулза были одинаково холодными. — Вы нужны для более важного дела. Кончайте с этими игрушками. Нам бы не хотелось разочаровываться в ваших способностях. — И выключился, не попрощавшись.

Убедившись, что коренным образом изменить схему мэшин-мена невозможно, Торн решил ослабить потенциальные возможности каждого блока — ввести нечто вроде тормозной системы и ряд ограничителей. Это была счастливая идея.

На приемке нового образца Фил Уорнер оставался по-прежнему дотошно требовательным, но не мог скрыть своего удовлетворения. Мими стал более медлительным и менее разговорчивым. Эрудиция его была сведена к уровню среднего бизнесмена. Он мог терпеливо выслушивать всякую чушь и не возражал.

— Поздравляю, док! — сказал Уорнер. — Это то, что нам нужно. Ваш Дик завоюет рынок.

По требованию того же Уорнера Торн и совершил свое рекламное путешествие с Диком Мименом.