Зазеркальная империя. Гексалогия (СИ)

Шеф третьего отделения сидел, опустив голову.

– Я слушаю вас, генерал, – напомнил о своем существовании Александр.

– Мне непросто сформулировать все это, – поднял на него прозрачные северные глаза барон Финкельсдорф.

– Вы все же попытайтесь, барон.

Генерал долго не поднимал глаз, и Бежецкий уже начал закипать, когда молчание наконец было нарушено.

– Хорошо. Как вам известно, князь, мое отделение отвечает за безопасность Империи.

– Согласен. Точно так же, как и мое, и остальные.

– Понимаете, Александр Павлович, более года назад наши службы зафиксировали утечку информации из закрытой сети. Небольшую утечку, практически незаметную. Скорее всего – следы деятельности одного из тех юных дарований, которым тесно в рамках закона. Но практически одновременно с этим один из наших глубоко законспирированных агентов по ту сторону Английского Канала сообщил, что ряд сведений стал достоянием наших «партнеров». Юное дарование, похоже, отличалось не только любопытством, но и практичностью… Упускать такой случай было грешно. Утечку оперативно локализовали и приняли решение начать с противником игру, обеспечив через найденное слабое звено слив дезинформации в интересах России. Вам, конечно же, хорошо известен этот распространенный метод…

– Да, в общих чертах. Но при чем здесь я?

– Если бы знали не в общих чертах, – тяжело вздохнул Финкельсдорф, – то понимали бы, что дезинформация не может быть сплошной. Необходимы вкрапления достоверных сведений для того, чтобы создать у партнера по игре впечатление реальности всех полученных им данных без исключения.

– Так. И эти вкрапления касались работы моего сектора.

– Совершенно верно… Было решено, что частичное разглашение информации о вашей работе не нанесет особенного ущерба безопасности Империи.

– И кто это решение принимал?

– Я, князь Щербатов…

– Отлично! Естественно – без шефа информационной безопасности вы обойтись не могли… Да и похозяйничать в моем секторе – тоже.

– Не иронизируйте, Александр Павлович… Мне и без того тяжело…

– А мне – легко. На ваши… э‑э‑э… действия было получено высочайшее одобрение?

– Частично, – честно признался барон.

– Чудненько…

– Генерал, если бы я знал…

– Конечно. Наркотики, сектантские дела, внутренние настроения – это гораздо выше по значимости, чем мои сопредельные пространства.

– Александр Павлович!..

– Да‑да! Фантастика в чистом виде. Синекура для взявшегося ниоткуда выскочки. Так?

– В общих чертах – да, – не стал спорить Лев Сергеевич.

Остзейский барон был невозмутим, и в его тевтонских глазах читалась такая незыблемая уверенность в своей правоте, что Александр внезапно остыл.

«Какого черта… Закончится вся эта заварушка, и сразу – в отставку. Но сперва – дело…»

– Я требую полного отчета о слитой информации, – отчеканил он, глядя куда‑то выше переносицы своего визави. – И надеюсь, что вы не будете спорить или ссылаться на секретность…

14

– А что это за груз? – Финн подозрительно осмотрел длинный деревянный ящик, слегка напоминающий гроб – в таких обычно перевозилось военное снаряжение.

– Какая вам разница? – вопросом на вопрос ответил хозяин ящика, человек ничем не примечательной внешности. – Вы что, имеете отношение к таможенной службе Российской Империи?

К таможенной службе Российской Империи или любой другой страны мира Тойво Айкинен касательства не имел. Даже совсем наоборот. Поэтому он пожал плечами:

– Разницы никакой, собственно…

– Вот именно. Вам заплачено за доставку данного груза за пределы территориальных вод России. В идеале – до побережья Швеции. И неплохо заплачено, как мне кажется. Я прав или нет?

– Да, конечно… – вынужден был признать контрабандист и это. – Начинайте погрузку! – прикрикнул он на выжидающе замерших у ящика подручных. – Чего встали, рыбьи дети?

«Какая мне, в самом деле, разница? – подумал он про себя. – Да хоть бы в этом гробу был сам наследник престола или сверхсекретная ракета. Десять тысяч рублей – сумма достаточная для того, чтобы вывезти самого Государя Императора… Старею, наверное, просто…»

Тойво Айкинен действительно вырос, возмужал и начал стариться, шныряя на своей моторной лайбе по Ботническому заливу и перевозя из Великого Княжества в Королевство Шведское разного рода товары, преимущественно такие, за которые по законам обеих стран некогда полагалась высшая мера наказания. По странному стечению обстоятельств – петля. А до него тем же самым занимался его отец, а еще раньше – дед. И его отец и дед. И их тоже… Примерно три четверти предков Тойво не дожили до старости. Одних приняли стылые воды по естественным, так сказать, причинам – шторма, трюмные течи, подводные камни… Других – по не совсем естественным. Например, когда лайба превращалась в дуршлаг под огнем шведского или российского сторожевика. Третьи, и их, к счастью, было совсем немного, взошли на эшафот… Давно, еще до принятия современных мягких законов. Да и принято было в роду Айкиненов (а также Куусиненов, Райвиненов и прочих соседей и старинных приятелей) философски относиться к подобным мелочам. Ходить в море вообще опасно, а жить как‑то нужно…

Наверняка любой другой, получив столь лакомый куш, задумался бы о том, как бы отойти от опасного занятия, начать жизнь законопослушного человека, но старый Тойво был слеплен не из того теста. Он думал лишь о том, как бы прикупить еще одно суденышко и отделить наконец старшего сына Урхо. Две лайбы – в два раза больше товара. А может быть, и младшим сыновьям что‑нибудь останется…

Здесь, в окрестностях Аландских островов, где берега изобиловали шхерами, контрабандистский промысел процветал веками. По крайней мере – последние двести лет, с тех пор когда два противоположных берега залива внезапно стали принадлежать разным державам[10] – точно. Никаких ресурсов береговых охран обоих государств не хватало, чтобы прекратить это выгодное занятие раз и навсегда. И облавы проводились, и авиация патрулировала прибрежные районы, и негласный приказ вести огонь на поражение имелся у моряков, а желающие заработать на нелегальном импорте‑экспорте не переводились. И как, спрашивается, могло быть иначе, если рыбные богатства Балтики скудели с каждым годом все больше, а на лесоповал подмявшие под себя все на свете корпорации и синдикаты предпочитали нанимать заокеанских гостей, поднаторевших на рубке канадских кедров и елей? Не на бумагоделательные же фабрики устраиваться потомкам гордых викингов?

– А это еще чего? – дернул за рукав «заказчик» капитана, когда следом за сгинувшем в трюме ящиком матросы потащили на борт другие ящики, кули и бочонки. – Что это значит?

– Другой груз, – не моргнув глазом ответил Тойво. – Вы же один такой заказчик.

– Мы так не договаривались!

– А вы что хотели – чтобы я вышел в море с одним‑единственным ящиком? – опешил контрабандист. – Да где такое видано? Продолжайте, лентяи, – махнул он рукой остановившимся на сходнях подчиненным. – До заката нужно управиться.

– Стойте! Выгружайте все обратно!

– Невозможно, господин. Мне за этот товар тоже заплачено, и я его перевезу. С вашим ящиком, без него – в любом случае.

«Черт знает что! – кипел заказчик. – Этот старый тюлень хочет нагрузить свое корыто так, что оно будет сидеть в воде по самые борта! Что с того, что это самая быстроходная лайба на всем побережье, а шкипер – самый опытный моряк? Перегруженному суденышку в случае чего нипочем не уйти от сторожевика!..»

– Я заплачу вам, чтобы груз остался на берегу!

– Заказчики будут возражать…

– Не волнуйтесь за заказчиков. Пятнадцать тысяч.

– Но среди них есть постоянные клиенты…

– Двадцать!

– Хорошо, но вон те десять ящиков все равно придется взять…

– Двадцать пять!!!

– Идет, – легко согласился финн. – К чему так волноваться? Отвезу этот груз в следующий раз. Но задаток тоже нужно соответственно пересчитать.