Наблюдатель

– Ему-то оно зачем?! И какой смысл тогда охотиться на нас?

– Смысл простой… – протянул Тавита. – Видать, Большой Жрец попросту убирает конкурентов, хочет, чтобы все Следы, как вы их называете, принадлежали одному ему. А вот зачем – это вопрос.

– И не один! – поддержал его Тосс. – Ведь получается, что Большой Жрец врет, когда рассказывает божникам сказки о сотворении мира, о грешниках и праведниках. Притворяется он, поскольку сам траппер, Большой Траппер. Во как!

В этот самый момент в дверь заколотили руками и ногами. Глухие голоса проревели:

– Именем короля! Откройте!

Зесс замер, бледнея, а Тосс засуетился, забегал по комнате, поспешно и суетливо собирая съестное – сыр, лепешки, сушеные водоросли – и кидая в мешок.

– В колодец! – быстро говорил он. – Спускайтесь в колодец. Дорогу помнишь? До третьего поворота по Главному каналу, а потом на метки поглядывай! Выйдешь за стенами, в Гнилом ущелье.

– А ты? – угрюмо спросил траппер.

– Я задержу этих. Да не волнуйся ты! – нервно хихикнул мастер Тосс и закричал тонким голосом: – Ну, что вы стоите?! Бегом отсюда!

Сунув мешок с провизией Давиду, Тосс скатился по ступенькам ко входным дверям.

– Именем короля! – ревели за ней.

– Кто там? – закричал мастер. – Ась?

Вместо ответа в дверь ударили чем-то тяжелым – бревном или еще чем. Тосс обернулся к Давиду и махнул рукой: уходите!

– Уходим, – мрачно сказал Зесс.

Подняв люк колодца в углу, он живо спустился вниз по приставной лестнице. Давид пристроился за ним, всею кожей ощущая холодную сырость, а носом – застарелую вонь. Видать, колодец служил чем-то вроде мусоропровода, сброса в местную клоаку.

– Шарик! – позвал Виштальский.

– Куок! – отозвался руум.

– Люк закрой! – приказал Зесс.

Давид опустил за собой тяжелую крышку, расслышав, как затрещала проломленная дверь. Впрочем, мысли о судьбе мастера Тосса буквально вымыло из его головы – ноги Виштальского по колено ушли в холодную грязную воду. Кожи коснулась какая-то дрянь, плывущая поверху, и галактиста передернуло.

– Быстрее! – прозвучал голос Зесса. – Уходим!

– А куда? Я ничего не вижу!

– Руку протяни – я тебе «зорки» дам!

– Зорки?..

– Чтоб в темноте видеть! Там такие стеклышки особые, квадратные, граненые будто. Их наши умельцы в оправу вставляют – и все видно по ночам, даже в недели безлунья. Держи!

Виштальский осторожно нащупал поданную вещь и нацепил на нос. Сразу стало видно – туманно очертились сводчатые стены, ярко обрисовался Зесс, круглым пятном выделялся руум.

– Инфракрасные очки! – вырвалось у Давида на родном русском.

– Тихо ты! – шикнул Зесс. – Разорался… Топай за мной.

И они потопали. Разгребая ногами воду, оскальзываясь, хватаясь руками за сырые стены. Давид побаивался, что им встретится какая-нибудь нечисть вроде пуш, местных грызунов, смахивающих на щетинистые шары с кривыми лапками, но ничего теплокровного его «зорки» не улавливали.

Внезапно до слуха Виштальского донеслись новые звуки – множественный плеск и прерывистый гул.

– Зесс! – позвал он. – Замри. Ничего не слышишь? Траппер затих и шепотом выругался:

– Догоняют. Ах, ты… Бегом!

Гоня перед собой волну, беглецы ринулись вперед. Но и погоня не отставала – слуги короля перли так, что вскоре на стенах заплясали отсветы факелов.

– Догоняют!

– Ничего, скоро развилка, наш поворот! Да вот она!

Зесс, едва не уйдя с головой в вонючую воду, сунулся в темный круглый коридор, где пришлось идти пригибая голову. Коридор все время сворачивал, бывало, что и под прямым углом. Закругленный потолок частенько прорывался отверстиями колодцев сброса. Один раз Давид чуть не попал под «душ» из помоев и фекалий, но вовремя отшатнулся.

– Не задерживаемся, – глухо сказал Зесс. – Потом помоемся.

Стало светлеть. Давид поднял «зорки» на лоб – и разглядел красноватый свет заходящего солнца.

– Уже близко, – обронил траппер. – Только вот. Он остановился и прислушался. Давид, отпыхиваясь, остановился рядом и сказал:

– Догоняют! Они за нами свернули.

– Да я не об этих, – отмахнулся Зесс. – Почему за выходом так тихо, вот что интересно. Там три или четыре гнездовья птиц гуг – эти твари так орут, что за стенами города слыхать, уснуть невозможно. Но иногда они стихают и прячутся в гнезда.

– Когда люди рядом, – договорил Виштальский.

– Вот именно.

– Думаешь, там засада?

– Уверен.

Повертев головой и заметив боковой тоннель, Давид спросил:

– А ты хорошо знаешь здешнюю… э-э… – не найдя аналога, он закончил вопрос по-русски: – Канализацию?

– Здешнюю… чего?

– Ну, клоаку! Как вы называете все это хозяйство?

– Да просто Слив. Знаю ли я. Я тут и без «зорок» пройду, всё в памяти отложено, каждый закуток.

– Слушай, Зесс, а можно нам сделать круг и выйти в тыл этим… кто нас догоняет?

После секундного молчания Зесс отозвался:

– Хорошо мыслишь. За мной, только тихо! Испробуем такую шутку.

Пройдя узким боковым проходом, они свернули в тоннель со стоячей водой, нестерпимо воняющей сероводородом, – видимо, сток был забит.

Чвакая по жирному илу, Зесс с Давидом вышли в Главный канал.

– Они только что тут прошли, – прошептал Зесс, показывая слабый след на воде, взбаламученной догоняющими и видимый в «зорках». – За ними! «Зорки» сними, у них факелы.

Давид поднял инфракрасные очки на лоб. И вправду, впереди мерцал оранжевый свет, сквозь плеск и ругань пробивались щелчки и треск факелов. Он осторожно выглянул из-за угла – и увидел совсем рядом двоих преследователей в длинных плащах с остроконечными капюшонами, тащившими подобие гигантского арбалета. Надо полагать, оружие сие весило изрядно, потому парочка и отстала.

– Грусс! Весс! – донеслось издалека. – Не отставать!

– Мы идем! – заорал один из тащивщих суперсамострел.

Зесс коснулся уха Давидова колючей щетиной и быстро прошептал:

– Это ночные каратели. Я кончаю того, что слева. Ты – правого!

Незримой тенью Зесс двинулся за намеченной жертвой, скрадывая шаги. Впрочем, в шуме и плеске его слышно не было. Да и каратели не соблюдали режим тишины.

– Нашли самого сильного, – ныл правый. – Что я, нанимался эту бандуру таскать?

– И не говори, – поддержал товарища левый. – А платят всем одинаково!

В следующую секунду Зесс протянул к нему руки, молниеносно обхватил голову в капюшоне и резко крутанул – послышался слабый мокрый хруст. Траппер подхватил поникшее тело, не позволяя тому погрузиться в воду.

Ежась в душе, Давид приблизился к правому и нанес ему удар по шее, метя под ухо. Каратель сложился, падая в воду.

– Не урони! – шикнул Зесс. – Раздевай своего… Давид понял траппера, хотя радости это понимание ему не доставило – все ж таки он не вытравил из себя брезгливость.

Сняв с оглушенного карателя плащ, Виштальский натянул его на себя. Подпоясался подобием кушака и надвинул капюшон – перед глазами оказались два отверстия.

– Готов?

– Всегда готов!

– Пошли. Эй, подожди, надо самострел взять!

– Да зачем он нам?

– Надо! Нельзя выделяться.

– Ты прав.

Подобрав мокрый самострел, они взгромоздили его на плечи и поспешили вперед.

– Грусс! Весс!

– Угу! – откликнулся Зесс. Гулкие своды исказили звук и унесли его вперед. В ответ донеслось строгое: «Не отставать!»

– Не отстанем, – прокряхтел Давид, – не боись. Выйдя под каменную арку, они оказались в узком рве с крутыми стенками. Кое-где на них торчали неровные полусферы птичьих гнезд.

– Вперед! – послышалось впереди. – Они не могли далеко уйти!

Давид поднял взгляд и увидел на краю обрыва черную фигуру гвардейца, сжимающего в руке то ли копье, то ли алебарду.

– Сейчас скалы пойдут, – прокряхтел Зесс, – там попробуем оторваться.

За поворотом Давид увидел толпу карателей. Последний из них обернулся и помахал рукой отстающим. Виштальский махнул в ответ.