Высшее Благо (ЛП)

Мы вообще не пытались разговаривать. В любом случае мы бы не смогли перекричать визг двигателей, техножрецы и звукоизоляцию видимо посчитали излишней [66]. Как только мы влетели в атмосферу, Юрген привычно впал в вялость воздушной болезни, в то время как Килдхар хранила задумчивое молчание, ее взгляд смотрел куда‑то вдаль [67], а я был озабочен сильнее обычного, размышляя о том, все ли идет хорошо. Что‑то сказанное техножрецом в ангаре насторожило меня, и я с одержимостью прокручивал разговор в памяти.

"С учетом вашей личности", сказала она. В тот миг я принял это исключительно за ссылку на мою репутацию, и то, что я был точкой опоры для лагеря Механикус, был посредником меж Живаном и Дисеном, но размышляя, я пришел к выводу, что в ее интонациях было что‑то такое, что подразумевало совсем другое. И она вроде бы достаточно четко дала понять, что визит в святилище будет очень быстрым, учитывая насколько закостенело ученики Омнисии обычно относятся к традициям и приоритетам, и насколько ревностно хранят свои секреты.

‑ Куда конкретно мы направляемся? ‑ спросил я, когда ее взгляд наконец‑то снова прояснился. Но к этому времени мы уже летели через пепельную пустошь, с подветренной стороны к печам юго‑западной индустриальной зоны, которая, казалось, тянется почти до горизонта. Тошнотворные коричневые и желтые облака стелились у поверхности, завитками образуя призрачные фигуры в воздушных потоках от кормы: вредоносные потоки из самого сердца медленно остывающего производства, чье токсичной прикосновение к человеку вызовет удушье или за секунды насмерть сожжет неосторожного. Навскидку я мог вспомнить мало мест, которые были столь же особенно неприятны.

‑ Регио Квинквагинта Уно, ‑ ответила она, ‑ одно из наиболее сокровенных святилищ. Немногие не из нашего братства вообще знают о его существование.

‑ Значит я удостоен чести стать исключением, ‑ ответил я с самым дипломатическим тоном.

‑ А что в нем такого особенного? ‑ спросил Юрген, пробудившись от своих молчаливых страданий перспективой снова вернуться на твердую поверхность, и сразу же переходя к самой сути без всяких разглагольствований, как он часто делал.

Килдхар, казалось, застигнута врасплох прямой постановкой вопроса, и прежде чем ответить, секунду размышляла.

‑ Это хранилище, ‑ наконец‑то молвила она, ‑ знаний столь древних, что их происхождение утеряно. И убежище тех, кто посвятил свою жизнь их восстановлению и применению.

‑ Вы говорите о археотехе, да? ‑ спросил я, и техножрец кивнула. Кажется у нее стало получаться значительно лучше, отстранено заметил я, за исключением того, что она хотела передать этим знаком.

‑ Найденная по крупицам в десятках мест по всему сектору, ‑ с благоговением ответила она, ‑ и принесенная сюда для сохранения и изучения.

‑ Могу понять, почему вы держите ее в секрете, ‑ подавив дрожь, ответил я. За десятки лет я несколько раз сталкивался с несколькими артефактами глубокой древности, и последствия ни разу не были хорошими. Воспоминания о прячущихся в недрах скитальца генокрадах перемежались с воспоминаниями о сумасшедшем пламени в глазах Киллиана, когда он пытался убедить меня, что наслав на всю галактику проклятье, он спасет ее, да и недавнее наступление блестящих металлических убийц в лабиринте туннелей под Интериус Прайм.

‑ Такие знания могут привлечь нежелательное внимание.

‑ Тогда мы должны положиться на ваше благоразумие, ‑ ответила она.

‑ Я польщен, что вы доверяете мне, ‑ достаточно правдиво ответил я, уже начиная в голове рисовать срочный доклад для Эмберли [68]. Насколько я знал, Инквизиция уже отлично знает об этих запасах ископаемого мусора, но никогда не повредит шепнуть лишний раз тем, и особенно тем инквизиторам, которые знают что бывает с опасными кретинами [69] вроде печально памятного Киллиана.

Но для дальнейших бесед времени не было, так как "Аквила" резко накренилась и стало наконец‑то видно само святилище. Из темной серой мути под нами возникло гексагональное здание из рокрита, не похожее ни на один из тысячи бункеров, которые я видел, в которых скрывался, или пытался уклониться от атаки за время своей долгой и бесславной карьеры. Когда показались вокс‑антены, теплоотводы и дополнительные структуры, украшающие поверхность, только тогда я смог оценить его масштабы. Высота его была как минимум двести метров, а ширина в два раза больше. Когда мы зависли над ним, стали видны очертания благословенной шестеренки, инкрустированной на крыше, она была вписана в центр шестиугольника. В самом центре рисунок повторялся, окружая поднятую посадочную площадку, которая этот момент вроде была свободной.

‑ Я не вижу охраны, ‑ сказал Юрген, крутясь на своем месте, чтобы лучше разглядеть и почти задушив себя ремнями безопасности.

‑ Я уверен, там кто‑то есть, ‑ ответил я, озадаченно глянув на нашу хозяйку, ‑ скитарии?

‑ Три группы расположены тут постоянно, ‑ слегка уклончиво ответила она мне. (* contubernia ‑ самое маленькое подразделение в римской армии, из них формируются центурии 10 человек).

‑ Три отделения, ‑ задумчиво перевел я термин в эквивалент подразделений Имперской Гвардии [70], ‑ должно быть хватает для здания такого размера.

‑ До сих пор этого хватало, ‑ уверила меня Килдхар. "Аквила" уже садилась, ее посадочные двигатели включились, и я спиной ощутил внезапную перегрузку, когда он чуть взлетел над центром площадки. Затем двигатели отключились, и посадочные опоры стукнулись о рокрит.

‑ А, конечно же, есть другие меры предосторожности, ‑ ее губы едва заметно сложились в подобие улыбки, несмотря на все ее усилия сохранить безэмоциональное выражение лица техножреца, она явно ждала, чтобы я спросил какие.

‑ Меньшего я не ожидал, ‑ ответил я, отказываясь играть в игры, когда вой двигателей затих. Если бы я спросил, она бы просто ответила мне, что у меня нет допуска, деликатно намекнув, кто здесь главный, но так как я оставался абсолютно индифферентным, то существовал шанс, что она может что‑то сболтнуть, подталкивая меня к вопросам. Хотя прежде чем у нее возник такой шанс, "Аквила" снова дернулась, вызвав озадаченный взгляд помощника.

‑ Мы же не собираемся снова взлететь? ‑ спросил он, в его голосе читался подавленный страх.

Я покачал головой.

‑ Двигатели отрубились., ‑ указал я, начиная размышлять, почему пилот до сих пор не опустил рампу. Но в тот момент, пока я говорил, весь шаттл содрогнулся во второй раз, и начал медленно опускаться через отверстие в крыше. Толстые слой рокрита и поддерживающие балки плавно проплыли мимо иллюминатора, и я увидел, что мы оказались в ангаре, непохожим на тот, из которого мы недавно вылетели. Однако будучи частью святилища Механикус, а не боевого корабля, металлические стены были отполированы и отражали свет, в отличии от тусклых и запачканных последнего, ну а наземный персонал, несущийся к нам, был облачен в красных робы технопровидцев, а не в пустотные защитные костюмы.

‑ Я бы рекомендовала оставаться на своих местах, ‑ несколько самодовольно заявила Килдхар, когда я почти встал, заметив что толстая крыша над нами закрылась. Стало очевидным, что с тех пор как она раскрылась, она потешалась над нашим удивлением. Платформа остановилась со слабым рывком, и я на секунду зашатался, пытаясь восстановить равновесие.

‑ Хороший трюк, ‑ позволил я себе высказаться, когда небольшой транспортер, пролетел через весь ангар, чтобы зацепить нос нашего шаттла, и потащил нас в угол [71], рядом со станцией заправки.

‑ У нас еще много в запасе, ‑ уверила меня Килдхар, когда "Аквила" наконец‑то остановилась, а посадочная рампа начала опускаться.

Мы с Юргеном осторожно с нее спустились, и впервые хорошенько осмотрелись, Килдхар шла позади нас в шаге‑двух. Воздух в здоровенном ангаре чуть попахивал серой из атмосферы, но им можно было свободно дышать. В самом деле, через несколько секунд я едва замечал оставшуюся вонь [72].

‑ Это намного комфортнее, чем наше первое приземление, ‑ заметил я, несколько более бестактно, чем намеревался, но Килдхар совершенно не обиделась на намек.