Летун

– Брось, Эл, я же не виноват! – пытался что-то доказать он. – Кто мог знать, что такое произойдет! Это вышло непредумышленно! Случайность!

– У моих людей не бывает случайностей! – никак не мог успокоиться его собеседник. – Все кончено! Ты более мне не нужен! Катись к черту, Уэсли!

– Твою мать, Эл, подумай сам головой! Я не хотел убивать ее сам! Я остаюсь верен твоим принципам! Это случайность! – повторил охотник.

– Я скажу всего один раз, Уэс. Запомни. Мне не нужны люди, на поступки которых влияет случай! Я не могу идти к цели с подобными людьми!

– Да ты ведь даже не дал мне ни малейшего намека на то, что это вообще за цель такая, Эл!

– И теперь я безумно рад этому! – разъяренно рокотал собеседник. – Я дал тебе способность летать! Поднял тебя на новый уровень, Уэс, а теперь ты даешь мне понять, что ты так же ненадежен, как и огромное количество людей вокруг!

Охотник и сам начинал беситься.

– Тогда ты не найдешь никого, кто пойдет с тобой к твоей мифической цели, Эл! – огрызнулся он. – Потому что идеальных людей не существует!

– Их не существует для тебя, потому что ты не идеален, Уэсли! Я не требую быть идеальным во всем! Ты лишь должен был следовать единственному правилу! Не убивать, твою мать! И я тебя предупреждаю, запомни… – собеседник на секунду прервался, переводя дух, и тут же продолжил, – если ты начнешь и дальше творить подобные вещи в рамках своего бизнеса, то я порву тебя на мелкие части всеми двадцатью пятью своими кистями!

– А тебе-то уже не по хрену?! – машинально огрызнулся охотник.

– Не имеет значения, часть ли ты моей системы, или же уже нет. Я покараю любого из подобных нам, кто посмеет нарушить этот принцип! Запомни!

В трубке зазвучали короткие гудки.

– Тварь! – разозлился охотник и швырнул телефон в стену.

Он перевел дух и рухнул на диван. На удивление – после случайной расправы над Николь его даже не мутило. Сцена убийства не стояла перед глазами, а рассудок оставался все таким же твердым.

Единственное чувство, никак не уходившее от охотника – чувство едкой несправедливости, обиды, вызванной осознанием собственной неудачи.

Звонок от Эла поступил сразу же, как только Уэс перешагнул порог собственного дома. Он не знал, каким образом его учителю, теперь уже бывшему, удавалось отслеживать его действия и перемещения, но факт оставался фактом – Эл знал о нем абсолютно все, что было хоть как-то связано с использованием кистей.

Изначально Уэсли был не настолько универсально развит, как сейчас. В своем арсенале он имел только три кисти. Когда он случайно пересекся с Элом, тот провел над ним эксперимент и, выражаясь современным языком, "прокачал" мозг Уэсли на пару порядков. Добавились еще три кисти, появилась способность к полету и возможность сканировать мысли других людей. Сделал Эл это каким-то хитрым способом, наложив одну из своих кистей прямо на поверхность мозга Уэса сквозь черепную коробку. Тогда же он и рассказал о том, что имеет далеко идущие планы на всех подобных им с Уэсли людей.

При этом он ничего не требовал, объясняя все тем, что придет час, и тогда он и откроет правду. Уэса это вполне устраивало. Эл учил его правильно пользоваться кистями, раскрыл некоторые тонкости полета. Правда, были у него и обязательные условия. Вернее, всего одно.

Никого не убивать.

Эл был утопичным идеалистом, не позволял никому хоть на йоту осуждать его действия и мотивы и требовал беспрекословного соблюдения этого единственного правила. Уэс не являлся в душе маньяком или убийцей, но не понимал этого фанатичного рвения к сохранению человеческой жизни. Эл не выглядел любителем всего живого. Более того, он был человеком жестким, принципиальным и педантичным, что только вносило неясность в его личность при подобных требованиях.

Не понимал его Уэс и сейчас. Эл появился из ниоткуда, помог ему развиться, а потом так же быстро исчез, а, вернее, послал своего ученика ко всем чертям, непонятно каким образом узнав о совершенном по неосторожности убийстве.

Уэсли потряс головой, прогоняя все мысли о произошедшем. Он был циником, но не убийцей. Неприятные ощущения никуда не делись.

Настоящее его имя было Уэсли Дональд Тайлер. И никому, кроме него самого, известно оно не было. Родных у Уэса не осталось, а друзей он заводить не стремился.

Он подумал о том, что неплохо было бы узнать что-то о родственниках Николь, если таковые были, но его прервал звонок в дверь. Уэсли насторожился, создал вокруг себя все шесть телекинетических кистей, на которые был способен, и двинулся к входу, всем телом ощущая западню.

Резко распахнув дверь, он метнул все кисти наружу, приготовившись атаковать, но ни на кого не наткнулся.

"Твою мать", – Уэс захлопнул дверь и, развернувшись, машинально отшатнулся и врезался в нее же спиной.

Напротив него стоял Эл.

– Я передумал, – сказал он, – нам с тобой действительно не по пути, но оставлять тебе память обо мне было бы слишком глупо.

– Попробуй, забери ее, – ощетинился Уэс, готовясь ко всему сразу.

– Это не будет сложно, наверное, даже забавно, – усмехнулся Эл, и вокруг него появилось столько кистей, что у Уэсли зарябило в глазах.

17

В темном подвале светился только монитор компьютера, да тусклая лампочка, болтающаяся под потолком, но, впрочем, дающая свет явно в меньших пропорциях, если сравнивать с экраном.

Повсюду клубились целые тучи серого сигаретного дыма, которые испускал сидевший за компьютером старик, сейчас практически беспрерывно куривший одну за одной. Пепельница на компьютерном столе уже не вмещала в себя все окурки, некоторое количество которых уже несколько дней валялось на столе.

– Боже, благослови сетки видеонаблюдения, – пробормотал старик, – но только лишь те, к которым можно без проблем подключиться, не выдавая себя.

На экране постоянно повторялся один и тот же видеоролик. Парень, одетый во все черное и сжимающий в руках два пистолета, врывается в офис Николь Стампс. Не выпуская оружия из рук, он получает пулю от дамочки, которая, казалось бы, даже стрелять не умеет, но при этом не стреляет в ответ. Затем прямо перед парнем в воздух взлетает дверь и обрушивается на Николь, нелепо ее убивая.

Старик погасил монитор и откинулся на спинку стула. Ему надоело постоянно смотреть на одно и то же, все было понятно и без слов.

– Телекинез. Я начинаю верить в чудеса, – тихо произнесла девушка, стоящая за спиной деда. – Билл, я вот только никак не понимаю, как ты собираешься его ловить, если уже три дня только и делаешь, что пялишься в экран?

Старик недовольно покосился на нее.

– Мои связи не позволяют быть всеведущим, Кэт, и они не настолько широки, как ты себе представляешь, – мрачно ответил он. – Этот парень не занесен ни в одну базу из тех, в которые мне удалось проникнуть.

– АНБ тоже?

– В АНБ, ЦРУ, ФБР и им подобные структуры просто так не залезешь, – ответил Билл, – это тебе не сетка полицейского участка, Кэтрин.

– Готова поставить на то, что мы откопаем этого парня в архивах АНБ или ЦРУ, – девушка указала на монитор, где крупным планом застыло лицо Уэса, скрытое банданой. – Он ведь уже в федеральном розыске?

– Там его нет, – потер лоб Билл, – понятное дело, что никто не будет развешивать по стенам фотографию лица, где открыты только глаза, но я понятия не имею, почему они скрывают сам факт убийства. Не обязательно ведь выдавать журналистам само видео в качестве доказательства, можно же разбросать по всем веткам СМИ вот это самое лицо, придумать липу и искать его в соответствии с этой самой липой, разве не так это обычно делается?

– Билл, а ты сам бы отыскал человека по одним только глазам?

– Не только. Еще мы имеем волосы и форму его лица. Допустим, волосы он может сбрить, но форму лица менять вряд ли станет. Операция болезненная, дорогая и в подворотне не делающаяся, так что вряд ли он решится. То есть мы имеем глаза и форму головы. А это уже какая-никакая, но зацепка.