Конан и Алая печать

с утра экзамен по полевой фортификации, днем - выездка, а вечером - бал у графов Неффель и меня настоятельно просили там быть?

- Пошли записку, что перетрудился на экзамене, - искренне предложила я и немедля заработала щелчок по лбу.

- Как-нибудь уцелею, - легкомысленно отмахнулся Вестри и спрыгнул, собираясь подняться к себе в комнаты. Я поймала его за рукав, отважившись задать мучивший меня вопрос:

- Вестри... Скажи, ты... Ты никогда не испытывал желания... Ну, не знаю... Убить кого-нибудь?

- С первого дня в Академии мечтаю жестоко прикончить нашего преподавателя изящной словесности, - хмыкнул мой великолепный братец. - Не забивай себе голову всякой ерундой. Наша мать - это одно, мы - совсем иное. Мы люди.

- Рожденные от дверга-полукровки и гуля? - недоверчиво уточнила я. Вестри, это смешно! Мы просто не можем быть обычными людьми!

- Мы то, чем полагаем себя, - уперся брат и насторожился: - С чего это вдруг ты вообразила себе такую глупость?

- Если наша мать больна и ее болезнь могла передаться по наследству нам, то не следует ли заранее поискать средство от нее? - поделилась я давно вынашиваемым замыслом. Вестри потратил целое мгновение своей драгоценной жизни на обдумывание идеи сестры.

- Она не больна, - наконец твердо заявил он. - Через пару дней она придет в себя. Такое уже случалось. Не забывай, она не столь молода, как выглядит. Не понимаю, отчего отец не запретит ей мотаться по дальним странам? Ей стоило бы посидеть годик-другой дома.

- Она не сможет, - заикнулась я, но Вестри больше не слушал. Ясно: мой брат не желает допускать мысли о том, что однажды в нем может проснуться зов древней темной крови.

Он предпочитает надеяться на лучшее.

3 день Первой весенней луны.

Разбирала сундуки и шкафы, перетряхивая их к весне. Отыскала большой отрез белой шелковой ткани с золотым шитьем - мое будущее платье к грядущему дню рождения.

В шестнадцать лет юной баронессе Эрде предстоит торжественно отправится на свой первый бал. Должно быть, это будет захватывающее действо, но теперь я уже не уверена, что оно когда-либо состоится. К тому же, как это ни странно, я не испытываю никакой тяги к блестящей светской жизни.

За это нужно благодарить мою матушку с ее острым языком и пристрастием называть все своими словами, а также мою лучшую подругу Цици.

Столь непонятное прозвище она получила от моего братца, соединившего первые буквы ее имени и фамилии.

Цици на самом деле Цинтия Целлиг, фрейлина принцессы Аманты, супруги принца Зингена, второго сына короля. Цинтия - первая собирательница сплетен и слухов во всем дворце, что неудивительно - ведь она дочь хранителя королевских архивов. Ее отец бывает у нас в доме, но познакомиться мне с ним пока не удалось, ибо он всегда приходит только ради встречи с моим отцом или матушкой.

Слуги шепчутся, будто у этого человека темное прошлое. Мне иногда очень хочется разузнать, какую тайну он скрывает.

Цинтия, знающая все о придворных дрязгах, семейные