Полет Ящера

й буковки вписали в эту нелепую историю! - Я потрясенно качнул головой. Наколов вилкой парочку скользких опят, переправил в рот, с удовольствием захрустел.

- Подумай только! Ахметьева они превратили в Кирова, а Васильича - в Москаленко! При этом все паковалось в одну обойму… Интересно мне знать, кто у них стал Булганиным? Неужели Бес?

- Тебе это действительно интересно?

- Нет, но каков винегрет!

Виссарион чуть пошевелился на своей скамье. Сидел он по обыкновению понурясь, но добрые его глаза на этот раз смотрели строго.

- Возможно, и винегрет. Только ведь каждое блюдо имеет свой определенный вкус. Ту же соду никогда не будут бросать в вино и в рассольник.

Я косо взглянул на него.

- К чему это ты ведешь?

- Все к тому же. Возможно, ты помнишь такое понятие, как логика бреда?

- Логика бреда? Кажется, что-то припоминаю… Ну да! Философия статики и динамики, второй курс, верно?

Он кивнул, а я нахмурился.

- Нет, Виссарион, этот шар мимо! Предмет был, конечно, забавный, но к данной ситуации вряд ли имеет отношение. Очень уж много набирается неувязок.

- Что ты называешь неувязками?

- Да все! Абсолютно все! Потому что сначала и до конца шито белыми нитками, притянуто абы как. Вроде того ожерелья, на которое сметливый ребенок нанизывает все, что попадается под руку - бусы, погремушки, хлеб, куски жареной рыбы. Здесь то же самое, только куда глобальнее, и какой-то особой логикой не пахнет, - я сумрачно налил из бутыли медовухи, залпом осушил кружку.

- Да ты ведь видел те чертовы смерчи! Иначе с каких щей у тебя разразилось бы тут лето?

- Смерчи я видел, твоя правда.

- Ну вот. Значит, не будешь играть в Фому-неверу.

- Не буду, - столь же кротко откликнулся он, и я испытал к бывшему сокурснику чувство щемящей благодарности. Уже за одно то, что он не стал допытываться до деталей, ловить меня на случайных несуразностях. Человек просто выслушал меня и поверил.

Зажевав медовуху куском черного хлеба, я подытожил:

- Вот так, Виссарион, все и получилось. Кончился наш мир! Мы ещё живы, а он уже кончился.

- Не знаю, - пасечник мягким движением отогнал кружащую над моей тарелкой пчелу, поднял голову. Серые глаза его глянули в упор. - А может, ты все-таки ошибаешься?

- В чем?

- В диагнозе!.. Я ведь не зря упомянул о вкусе. Вся жизнь - сплошная кулинария, и вкус к жизни - понятие отнюдь не абстрактное. Возможно, вкус - это и есть наша интуиция. Временами обстоятельства действительно могут казаться порождением бреда, но и тогда интуиция нашептывает правильный ответ. Должна нашептывать. Другое дело - слышим мы его или не слышим, но ответ всегда есть.

- Ответ? В смысле, значит, недосолено-пересолено - такой, что ли, ответ?

- Приблизительно, - Виссарион шутки не принял. - Я только хотел заметить, что без подсказки мы никогда не остаемся. Ее только надо воспринять, уловить внутренним слухом.

- И много тебе подсказала твоя интуиция, когда ты отбивался от налоговых комиссаров?

- Это дело разума, не совести.