Скорлупарь

у. «Мишень» попалась на редкость удачная. Писец Грошек исправно угодил во все ловушки судьбы, расставленные на его дороге доброй бабушкой Франечкой, да еще и сам ухитрился изрядно «разветвить» накликанное невезенье.

Мало того, что жена застукала писца в объятиях шалавы, и Грошек без штанов, под радостные вопли соседей, улепетывал от благоверной. Мало того, что пекарь Штонда, узрев через окошко голозадого бегуна, принял его за хахаля своей дочери и погнался за писцом со скалкой, не скупясь на колотушки. Мало того, что на окраине, сбежав от пекаря, горе-любовник влетел прямиком в овечье стадо, и пастухи сочли его грязным овцеблудом, гоня прочь тяжелыми посохами – спасибо, собак не натравили! Так в довершение истории, решив передохнуть в одиночестве на лоне природы, Грошек уселся точнехонько на гнездо злющих шершнелей!

Над писцом хохотал весь город. После турнира «жертва» явилась к кликуше – нет, претензий, как поначалу решила Бубчик, у писца не было, и казенная компенсация его удовлетворила.

Грошек пришел за удачей.

Удача писцу требовалась специфическая. Грошек вознамерился поквитаться с пекарем Штондой и совратить-таки его дочку. Чтоб, значит, не зря претерпел. Держи, баба, подарок, и обеспечь в лучшем виде.

Подарка Франческа не взяла. И намекнула писцу: лучше ты, баран, пастухам отомсти. Перелюби всех овец до единой. Чтоб тоже не зря страдал. А дочка Штонды – не про тебя, охальник! Девка-то чем провинилась, чтоб ее позорить?

Уходя, раздосадованный писец в сердцах гаркнул на Реми, попавшегося ему на дороге. Еще и за грудки ухватил, мерзавец. Парень от неожиданности зыркнул на Грошека исподлобья, прикипел к обидчику глазами – и у Франчески оборвалось сердце.

Она знала, что сулит прямой взгляд ее внука.

Реми жил у бабушки с трех лет. К тому времени стало ясно: ребенок скорбен разумом. Готовясь родить второго, Жанна сплавила убогого сынка к Франческе – чтоб под ногами не путался. А потом «забыла» взять обратно.

Франческа молча согласилась с решением дочери. Внука она любила, и Жанну не винила. Вскоре у зятя на редкость вовремя скончался дед, живший в Зареченке, и оставил наследство: пасеку и медоварню. Жанна с мужем и грудным младенцем перебрались в село – осваивать новое счастье.

Подальше от укоризны соседей, от шепотков за спиной:

«Что, сбагрили первенца?»

Бабушка растила мальчика, как могла, как умела. Ее любовь не сотворила чуда: Реми вырос скорлупарем. Впервые Франческа увидела, как у внука открывается дырища, когда ему исполнилось семь лет. Это она так для себя назвала: дырища. Как эта жуть зовется на самом деле, женщина не знала, и боялась даже строить догадки.

Она вышла со двора звать внука обедать – и застала обычную картину издевательств. Вредный сорванец Зигги сидел на Реми верхом, старательно нашпиговывая шевелюру жертвы репьями-липучками. Вокруг радостно скакали еще трое карапузов, подавая «экзекутору» репьи.

Приплясывая, они орали:

– Дурачок! Дурачок! В голове – репьяшок!

Реми дрыгал ногами,